Леголас от неожиданности падает на землю. Главное, успел спасти свою честь, приземлившись на ноги, а не на пятую точку. Эльф совершенно сбит с толку, а я выхожу вперед, наконец-то заметив, где именно притаились чертовы галадримы. Посылаю в их стороны злобный взгляд. В эту же секунду они перебираются на соседний мэллорн, снова скрывшись от моего гневного взгляда за пышной кроной дерева.
— Халдир, я знаю, что ты рад меня видеть, — на эльфийском наречии произношу я. — Вы напугали моих товарищей, — из листвы тут же раздается смех Румиля и Орофина. Их это только забавляет. А вот их брат там, наверное, уже волосы на себе рвет. «Любит» же, когда я навещаю их. Мои визиты для него словно праздник… похороны его спокойного и тихого времяпрепровождения.
По просьбе галадримов, мы вместе с Фродо вскарабкиваемся на один из таланов. Там нас встречают три знакомых мне эльфа. Они почтенно приветствуют хоббита на ломанном вестроне. Неужто у галадримов есть проблемы с языками? Какая прелесть. Складываю руки на груди, недовольно смотря на Халдира. Только он может быть столь негостеприимным. Впрочем, наша ненависть взаимна. О, Валар, сколько же крови мы друг у друга выпили за время моих тренировок.
— Век бы тебя еще не видел, Улундо*, — фыркает эльф, даже не обращая внимания на удивленный взгляд Аранена. — Но в этот раз ты удивила нас всех, приведя с собой еще кого-то, будто нам мало проблем с одной тобой, — если Халдир выглядит недовольным, то вот его братья очень даже рады увидеть меня живой и здоровой.
— Ну, знаешь, одной стало скучно путешествовать, вот и набрала себе сопровождающих со всех уголков Средиземья, — вскинув одну бровь, колко отвечаю я. — Вот пришла заполучить в свою коллекцию одного галадрима, мне скучно без одного очень надоедливого и просто невыносимого эльфа.
— Будь моя воля, я бы не пустил тебя и близко к Лотлориэну, — ворчит Халдир, отворачиваясь от меня. В этом время ко мне подходит еще больше удивленный Леголас. А я, мне кажется, еще немного и буду огнем дышать от гнева и негодования.
— Чем ты так ему насолила? — шепотом спрашивает у меня Аранен, наклонившись к моему уху. Кидаю скептический взгляд на спину эльфа, который что-то бурно обсуждает со своими братьями. — И, прости, но Улундо?
— Гэндальф отправлял меня в Лориэн на обучение. Эта троица учила меня драться, — кивнув в сторону галадримов, говорю я. — И, не скрою, я была упертой и вредной ученицей, — на свои слова получаю веселую улыбку принца. Он-то знает, что упертости мне не занимать. — Я чуть не спалила его флет в одно из своих посещений, именно после этого он меня и прозвал Улундо.
— Ты неисправима, — усмехается Леголас, после чего встает со мной чуть ли не вплотную. По всей видимости, доверие к Халдиру угасло в душе Лесного принца. Ох, а этот взгляд, которым он окинул галадрима. Он словно предупреждает, что не стоит кому-либо из здесь присутствующих лориэнских эльфов оскорблять меня.
— Что вы там нарешали? — обращаюсь к эльфам, которые медленно поворачиваются в нашу сторону. — Неужели выкинете нас за границы Лориэна только из-за того, что я есть в этом отряде? — и я должна терпеть вот этот высокомерный взгляд эльфа?
— На ваше счастье мы предупреждены о вашем приходе, — слышу недовольные нотки в голосе Халдира. — Сколько вас? — облегчено выдыхаю, поняв, что нам всем все-таки дадут пройти через Лориэн. Зная ненависть этого эльфа ко мне, он мог из принципа выдворить нас из Золотого Леса.
— Девять, — вместо меня отвечает Леголас. Видимо, Аранен догадался, что мне лучше не вступать в диалог с лориэнским разведчиком. И я искренне благодарна ему за это. — Я сам, Аилинон, четверо хоббитов, два человека, один из них Друг Эльфов Арагорн и один гном.
— Гном! — о, значит таким тоном он не только обо мне может говорить, вот так сюрприз! Приятно осознавать, что его отношение ко мне равносильно ненависти к гномам. — Это плохо. Гномы после Темных Дней нам не друзья. Он не может пройти в Лориэн.
— Но это Гимли от Одинокой Горы, из народа Даина, дружественного Ривенделлу, — вступает в разговор Фродо, чем немало удивляет галадримов. Отхожу к полурослику, пока Леголас спокойно начинает говорить с эльфами. Я бы не смогла так тихо все с ними обсудить, не в моей это природе. — Они же пропустят нас? — тихо спрашивает у меня изрядно уставший Фродо.
— Они обязаны, — также тихо отвечаю я, подозрительно поглядывая в сторону беседующих. — А если и нет, то не избежать им моего праведного гнева, — мои слова вызывают широкую улыбку на лице хоббита. — Так что не волнуйся, наш путь не закончится здесь.
— Было бы неплохо, — соглашается Фродо. В это время эльфы приходят к какому-то соглашению, и Леголас говорит нам всем спуститься вниз. Первым по лестнице чуть ли не слетает Аранен, вслед за ним медленно и осторожно начинает спускаться Фродо. Я же чуть задерживаюсь на талане.
— Сочувствую твоей утрате, — не узнаю голос Халдира от того, что он звучит искренне. Нерешительно поворачиваюсь к эльфам, а душевная боль лишь усиливается от этих сочувственных взглядов. — Ты так и не узнала, кто твои настоящие родители? — и снова этот взгляд, в котором читается то, насколько сильно я отличаюсь от них. Хотелось бы мне прямо сейчас высказать ему все, но я не стану этого делать. Для начала мне самой нужно разобраться во всем.
— Когда-нибудь правда откроется передо мной, — подмигнув эльфам, спрыгиваю на одну из веток мэллорна. Вижу, что внизу отряд делится на две группки. Хоббиты со страхом и опаской начинают взбираться на флет, где стоят галадримы. Остальные же уверенно начинают подниматься на соседнее дерево.
Прогулочным шагом перебираюсь ближе к дереву, но забираться на талан пока не собираюсь. Первым на него залезает Боромир. Я запомню этот удивленный взгляд гондорца на всю свою жизнь. Ну, да, не каждый день ему приходится карабкаться по деревьям, словно белке, спать на ветке и подчиняться каким-то эльфам.
Сажусь на ветку, продолжая наблюдать за тем, как на талан забираются остальные. На соседнем флете еще даже не видно хоббитов, которые, видимо, решили идти очень медленно, зато с минимальным риском для жизни. У нас же следом за Боромиром залезает Арагорн, после него, пыхтя появляется Гимли. Последним оказывается Леголас. Теперь все на своих местах, и никто не остался на земле, где сейчас не безопасно.
— Ложитесь спать, завтра нам всем придется дойти до Керин Амрота, — спокойно произношу я, после чего ловко вскарабкиваюсь на верхнюю ветку. Сейчас, как никогда раньше, хочется побыть одной, обдумать все, что я узнала о себе. Останавливаюсь лишь тогда, когда таланы остаются далеко внизу и скрываются за листвой.
Наконец-то оказавшись в гордом одиночестве, понимаю, что все это время не испытывала в полной мере всей боли и отчаяния, что вызвала у меня смерть Гэндальфа. И вот сейчас все эти эмоции завладевают мной. Хочется вновь оказаться в Ривенделле, сидеть с Митрандиром в Каминном зале, вдыхать ароматный запах его табака. Но вместо этого я полностью отдаюсь той пустоте, что образовывается в моей душе.
Что бы я сказала ему, если бы раньше узнала о том, что он мой отец? Как бы поступила? Сложно ответить на эти вопросы, ведь у меня больше никогда не будет шанса увидеть Митрандира. Он канул в Мории, как и все мои надежды и мечты. Внизу замечаю, как один очень дотошный эльф взбирается все выше и выше. Наверное, это и к лучшему.
— Я все думала, когда ты не выдержишь и поднимешься ко мне, — незаметно смахивая слезы, усмехаюсь я. Ведь это и правда было вопросом времени. Аранен аккуратно усаживается рядом со мной, свесив ноги с ветки. Немного придвигаюсь к нему и кладу свою голову ему на плечо. Переворачиваю его руку ладонью вверх, после чего маленький соловей из моего Света опускается на нее.
— Ты помнишь, — затаив дыхание, Аранен наблюдает за птичкой, что так ярко светит в его руках. — Тинувиэль, — Леголас нежно притягивает меня к себе свободной рукой. Этот жест в миллионы раз дороже, чем те поцелуи, что он дарил мне когда-то очень давно. Все это меркнет по сравнению с тем, какие чувства во мне будят его аккуратные и еле ощутимые прикосновения, словно он боится спугнуть меня. Прямо как эту птицу, что трепещет на его ладони.
