Путь по извилистой тропинке к дому показался совсем коротким. В особенности когда стало понятно, что в доме уже не спят.

– Не думаю, что справлюсь, – донеслись до Джея мамины слова. – Не смогу врать так убедительно, как ты делаешь каждый день.

Ответ заставил Джея почти бегом преодолеть последние несколько шагов до двери. Голос, который в этом доме был слышен лишь из радиоприемника, да и то редко.

– Тебе не обязательно врать, достаточно просто не говорить о некоторых вещах. В остальном сможешь быть вполне искренней.

– До чего знакомо.

Мамин голос был полон желчи. Совсем на нее не похоже. Первым вопросом, который Джей задал, открыв дверь в гостиную, был:

– Расскажете, что тут происходит?

Оба разом повернулись к нему. Мама – растерянно и чуточку испуганно, словно ее застали зачем-то постыдным, но уже через мгновение взяла себя в руки. Перебежчик же – Этельберт, конечно Этельберт, пора бы начать звать по имени отца своей девушки – окинул Джея таким странным взглядом, что тому стало не по себе.

– Ты так вырос, – проговорил тот совсем тихо.

Еще бы, конечно вырос. В последний раз, когда они виделись, мельком, на праздновании десятилетия падения Барьера, Джей был головы на две ниже.

– А вы поседели, – ответил он, чем вызвал у Этельберта невеселую усмешку. – И все же, чем обязаны?

Вспомнив о правилах вежливости, протянул Этельберту руку, которую тот, чуть помедлив, пожал.

– Предлагает мне выступить сегодня в его передаче, – объяснила мама.

– Совсем небольшое интервью, – кивнул Этельберт. – Думаю, людям интересно будет узнать мнение твоей мамы.

«Судя по тому, что я только что слышал, это будет не совсем ее мнение», – Джей поглядел на опустившую плечи маму, коротко кивнул в сторону кухни.

– Выйдем на минутку, – тут же спохватился и уточнил у Этельберта: – Вы же не будете против?

Ответа дожидаться не стал, подхватил маму под руку и вывел из гостиной.

– Зачем ты это делаешь? – спросил, едва успев закрыть за собой дверь. Положил руки маме на плечи. – Ты же всегда была против публичности. И в доме-то этом мы поселились, чтобы быть подальше от чужих глаз.

– Все в жизни меняется, – мама попыталась улыбнуться, но тут же отвела взгляд, помрачнев. – Нам почти не на что жить. С охотой у твоего отца все хуже, приходится пропадать в лесу целыми днями. А мне запретили лечить людей. Сказали, что если продолжу, будут проблемы с законом.

– Но ты ведь все равно продолжишь? – ни секунды не сомневаясь в ответе, уточнил Джей, на что мама неуверенно кивнула и так же неуверенно улыбнулась.

– Ничего, это временные трудности. Но лишние деньги нам не помешают, а Берт предлагает неплохо заплатить за несколько минут на радио.

Джею осталось лишь развести руками. «Скоро тебе не нужно будет через себя переступать», – только эта мысль и согревала, несмотря на обещающий быть жарким день. Он вернулся в гостиную, с насупленным видом уселся в кресло в самом углу, наблюдая, как Этельберт разворачивает посреди комнаты записывающую станцию. Весьма быстро и ловко разворачивает, несмотря на всю ее громоздкость.

– Добрый день всем, кто меня слышит, – заговорил Этельберт спустя несколько минут. Поправил прикрепленный к вороту рубашки микрофон, передал маме точно такой же. – С вами вновь «Южный перебежчик», и сегодня мы заглянули в гости к Лэнсилите Ву, чью жизнь, как и жизнь многих из нас, падение Барьера поделило на «до» и «после».

Этельберт замолчал, ободряюще кивнул маме, которая неуверенно произнесла в микрофон:

– Добрый день.

Зато вот Этельберт себя, похоже, чувствовал, как у себя дома. Продолжил говорить, больше не останавливаясь ни на мгновение.

– Лэнси, можно буду тебя так называть и в эфире? Мы ведь столько лет знакомы. Дорогие слушатели, должен сказать вам одну вещь. Без помощи Лэнси я сейчас не разговаривал бы с вами. Да что там, меня бы не стало еще двадцать лет назад, если бы не она.

После этих слов мама смерила Этельберта гневным взглядом и поджала губы. А ведь Джей первый раз слышал об этом. До сих пор как-то не заходило разговора, откуда мама знает Перебежчика. «О чем ты еще молчишь?» – он едва удержался от того, чтобы прямо сейчас задать этот вопрос. Вместо этого продолжил слушать – на этот раз говорила уже мама.

– Да, сейчас мне трудно представить, как сложилась бы моя жизнь, и жизнь моих близких, случись все иначе. Одно могу сказать точно: останься Барьер на месте, я никогда не встретила бы двух самых дорогих мне людей. Не была бы рядом с любимым, не вырастила бы замечательного сына. Разве можно желать большего?

«Но ты ведь хочешь большего», – мысленно возразил Джей. – «Хочешь лечить людей, но сейчас тебе этого не позволяют».

Не в силах больше выслушивать эти выдуманные глупости о якобы безмятежном счастье, Джей вскочил с кресла и отправился на улицу. Прошел на задний двор, твердо намереваясь перебить горечь растущим в саду кислятником.

Однако намерение это так и осталось лишь в мыслях Джея, стоило увидеть, кто возится с болтающейся на хлипких креплениях антенной для их давно сломанной  радиоточки.

– Рика? – от такой неожиданности он даже не смог полностью произнести имя своей девушки. – Что ты тут делаешь?

– Чиню вам радио, чтобы в этой глуши вы еще и без новостей не оставались, разве не понятно? Папа попросил помочь, пока он интервью записывает. – Аурика провела рукой вдоль антенны, которая издала приветственный писк.

Джей невольно вздрогнул от увиденного, и лишь потом заметил миниатюрный щуп, который был зажат в ее руке. Когда-нибудь он перестанет считать волшебством ее умение исправить даже самую сложную поломку, но, похоже, этот день еще не настал.

– Это я и сам догадался, – недовольно фыркнул Джей. – Но ты ведь не ради этого сюда приехала?

Аурика с громким щелчком закрепила антенну на столбе и плюхнулась в подвешенный между двумя деревьями гамак. Как следует оттолкнулась ногами от земли, раскачав его. Слишком опасно раскачав, и это привело Джея в чувство. Мгновенно оказавшись рядом, он подхватил одну из веревок, на которых держался гамак, как только ноги Аурики вновь коснулись земли.

– Я просто соскучилась, вот и решила повидаться, раз папа все равно к вам заехал, – Она запрокинула голову, и сама отклонилась назад так, что гамак грозил перевернуться. – Да и просто хотелось поглядеть, где ты живешь. Тут миленько.

– Перестань дурачиться, – Джей одним движением вернул гамак в правильное положение. – Я серьезно, зачем ты приехала? Мы ведь виделись всего три дня назад. Раньше ты не успевала за такое время соскучиться.

Наконец-то Аурика посерьезнела и ответила:

– Это было до того, как ты решил сорваться на край света.

Слишком громко, на взгляд Джея, ответила. Он оглянулся на дом, отчаянно надеясь, что ее слова не услышат те, кому не следует.

– Тссс, – он приложил палец к губам. – Ты же не хочешь меня выдать? Или…

Вот теперь до него, кажется, начало доходить. Аурика не смогла сдержать улыбки, настолько забавным показался вид обескураженного Джея. Если надеялся, что она позволит так с собой поступить, то сильно ошибся. Оставить ее – пусть даже ненадолго, как он все время повторяет. Только Аурике в это сложно было поверить.

– Не беспокойся, я никому не расскажу о твоих планах, если…

Она многозначительно замолчала, давая возможность переварить ситуацию.

– «Если» что?

Аурика вовсе не спешила отвечать. Маленькая безобидная месть за то, как они распрощались после прошлой встречи. Пусть, наконец, перестанет видеть в ней всего лишь ничего не смыслящую малышку. Ему придется это сделать, иначе…

Нет, лучше не думать о том, что будет иначе. Они не расстанутся из-за его глупых предрассудков и погони за прошлым.

Придется сделать все возможное.

– Тебя ведь не отговорить? – подала руку, чтобы Джей помог ей подняться с гамака. Вставая, неловко развернулась и рухнула в его объятия. – Ты не передумаешь, что бы я ни сказала?