Костюм был хорош, но вот цена… Тогда модельер предложила ему испытать этот костюм. И только после этого, приобрести его, если он им будет доволен. Под пристальным взглядом шефа, который не простил бы ему отказа от столь щедрого заказчика, Глеб был вынужден согласиться. И вот теперь в этой командировке он его «испытывал». Костюм прошел, все ступени испытания и выдержал экзамен с блеском. Глеб был им доволен и собирался его приобрести.

..И вот сейчас, рассматривая его, он с сожалением думал о потере ещё не купленного костюма. По центру костюма был, размазал стаканчик с мороженным всей пятернёй человеческого создания. А само создание теперь валялось у его ног, пытаясь ещё и оторвать дорогую пуговицу.

Глеб рассвирепел. Он с силой сжал руку создания. Пальцы его разжались и отпустили пуговицу. Глеб откинул от себя грязную ладонь, достал из кармана носовой платок и стряхнул с костюма остатки мороженного. Он уставился на большое грязное пятно, потом взгляд его опустился на, почти оторванную с «мясом», пуговицу и далее на виновника всего этого.

Виновник уже сидел на асфальте, прижав колени к себе и потирая ушибленные места чистой рукой. Рядом с ним на тротуаре лежала дорожная сумка из ярко-зелёной ткани, вся украшенная цветными пуговицами и бахромой. Да и хозяин сумки тоже не отличался большим вкусом в одежде, по мнению Глеба. Его голубые джинсы с бахромой и заплатами в самых неожиданных местах, были хоть и чистыми, но потёртыми и старыми. Ярко сиреневый свитер, крупной вязки, был на два — три размера больше нужного, и его пройма свисала с одного плеча хозяина, показывая всему миру, что тот был ещё и в жёлтой майке. Ярко оранжевые кроссовки, под цвет волосам, и большой круглый кожаный талисман на шнурке, вокруг шеи создания, дополнял весь этот не мыслимый образ.

Вид увиденного немного сбил мысли Глеба. От буйства красок зарябило в глазах и он сразу не нашёл нужных слов для возмущения. А уж когда это создание подняло своё лицо и уставилось на него своими большими круглыми черными солнцезащитными очками, он даже растерялся.

— С какой планеты Вы свалились?! — Взорвался Глеб. — И какой дурак посоветовал вам носить чёрные очки в тёмное время суток? … Да кто вы такой, в конце концов?!

Молчание виновника привело его ещё в большую ярость.

— По тому, как вы орёте, можно подумать, что вы меня боитесь. — Ответило создание женским голосом.

— Что? — На одном дыхании спросил Глеб. — Я вас боюсь?!.. Да вы что о себе возомнили?.. Мало того, что испортили мне очень дорогой костюм, вы ещё и дерзите, вместо того, что бы принести хотя бы извинения.

— Извинения? — Удивилось создание женского пола. — За что?

Глеб два раза раскрыл рот, но только на третий раз смог ответить.

— За то, что вы испортили мне костюм своим идиотским мороженным, и почти что оторвали мне очень дорогую пуговицу… — Создание молчало и Глеб, стараясь сдержать свой пыл, проговорил зловеще. — Снимите свои очки и, может быть тогда, вы что-то поймёте, когда увидите.

Создание встало с асфальта, подняло свою сумку себе на плечо и, наконец-то, сняло очки. На Глеба взглянули огромные карие «оленьи» глаза, ещё немного влажные от боли при падении, и ужасно беззащитные. Он немного опешил и сбавил пыл.

— Ну, что? Теперь видите, какой принесли вы мне ущерб? — уже спокойно спросил он.

— Значит, мороженного у меня больше нет? — Еле слышно заговорила девушка, а в её глазах была такая растерянность, что Глеб даже растерялся. — Оно было такое вкусное… Как жаль…

Глеб закатил глаза к небу.

— Вы чем стукнулись об асфальт? — Спросил он, вновь глядя ей в глаза.

Девушка его не слышала. Она с сожалением посмотрела на остатки мороженного, на асфальте, подняла глаза на Глеба и вдруг яростно заговорила. — А знаете ли вы, что это была моя единственная еда за сегодняшний день? А вы мне её уничтожили своим … идиотским… костюмом! Что я теперь буду, есть?… Я ужасно голодная и немного злая!

Глаза её вмиг высохли и теперь пронзили Глеба своим яростным огнём. Он был сражён этим взглядом и словами, что услышал.

Девушка была довольно высокого роста и её, гордо поднятая голова, доставала Глебу до подбородка. На вид ей было лет двадцать — двадцать пять. Белая кожа и две родинки на щеке, возле левой ноздри, придавали пикантной её и столь уж яркой внешности. Её нижняя губа была гораздо пухлее верхней и немного приковала взгляд Глеба к себе. Она слегка подёргивалась не то от возмущения, не то от боли. Ничего отталкивающего в её лице Глеб не нашёл, но вот её слова и мысли просто ужасали отсутствием элементарного уважения и хотя бы какой-нибудь логики.

— Вы вообще понимаете, что говорите? — Тихо и угрожающе спросил Глеб. — Мне плевать на ваше мороженное. Меня интересует мой испорченный костюм. И он гораздо дороже мороженного.

— А мне плевать на ваш костюм… — парировала девушка. — Меня сейчас интересует мой, поющий от голода, желудок. — Но тут она внимательно посмотрела на костюм Глеба и слегка коснулась ткани рукой. Она немного подумала, внимательно посмотрела на ткань, улыбнулась и сказала. — Хотя нет, меня тоже интересует ваш костюм. А где вы его купили? — вдруг спросила она.

— Вам никто не говорил, что в вашей голове мысли можно искать только с фонарём? Вы способны перескакивать с одной темы на другую за считанные секунды. — Говорил Глеб и не спускал взгляда с её нижней губы.

— Да, я знаю, что ужасно способная, но пусть вас это не беспокоит. Давайте договоримся. — Вдруг предложила девушка. — Я вам восстанавливаю ваш драгоценный костюм, а вы меня за это кормите вкусным ужином? Идёт?! — Девушка улыбнулась и протянула ему свою грязную руку.

— Да, фонарь вашей голове не поможет, там нужен прожектор. — Тяжело вздохнув, ответил Глеб, полностью игнорируя её жест. — Ничего не выйдет по нескольким причинам. Во-первых, я тороплюсь на поезд, который скоро уже отходит. Во-вторых, я не верю в столь быстрое выздоровление моего костюма. А в- третьих, — я не люблю никаких договорённостей с женщинами, ни на каких условиях. Ясно?!

Девушка одёрнула руку, но зато ещё выше подняла свой и так высоко вздёрнутый носик.

— Мне ясно одно, что вы очень упрямы. И это вам вредит… Это вы из-за своего упрямства остановились возле самой двери, чтобы люди на вас наталкивались и теряли свою последнюю пищу, при этом ещё падали к вашим ногам, получали синяки и слушали ваши обвинительные речи. Так что только вашему упрямству говорите спасибо за испачканный костюм и слегка оторванную пуговицу. Понятно?

Девушка говорила, и вид её предупреждал, что хозяйка не потерпит больше никаких нравоучений.

Глеб устал от словесной пустоты их разговора и от невозможности что-либо объяснить этой девушке. Он резко развернулся на своих каблуках и, бросив ей через плечо, «Прощайте», направился по перрону искать свой вагон. Его душевное равновесие было нарушено. Он ещё с большей силой стал мечтать о стакане горячего чая, тихой музыке и тёплой постели в купе вагона.

Когда Глеб, пройдя восьмой вагон, подошёл к девятому, который был ему нужен, то обнаружил на вагоне табличку с номером десять. Проводница десятого вагона объяснила ему, что произошла путаница и вагон «СВ» номер девять был присоединён в другом конце состава. До отхода поезда осталось три минуты, Глеб мог не успеть туда добежать, и проводница впустила его в свой вагон, предварительно проверив его билет. Глеб поблагодарил её за сочувствие и понимание и пошёл по составу искать девятый вагон.

Поезд уже набрал полный ход, когда он, наконец, обнаружил свой вагон, показал билет проводнице и направился искать своё купе номер пять.

Открыв дверь купе, и заглянув в него, Глеб остолбенел. На одной из постелей сидела виновница всех его недавних бед. Глеб вновь закрыл дверь купе и посмотрел на его номер. Сомнений не было, это было его купе с номером пять. Глеб на мгновение закрыл глаза, восстанавливая своё спокойствие, и мужественно открыл дверь. Он вошёл, поднял свой кейс на верхнюю полку и тяжело опустился на свою постель.