Сетара шумно выдохнула, сожалея, что рядом с ней нет её институтской подруги, специализирующейся на акушерстве, а лучше сразу пары профессоров НИИ. Итак, в первую очередь следовало стимулировать родовую деятельность, так как так продолжаться больше не могло. Но как её стимулировать-то? Вскрытие плодного пузыря, согласно теории, было невозможным из-за предлежания плаценты, а окситоцина у неё, как ни странно, не было.

И всё же Сетара решилась и с жалостью посмотрела на Сельфирию. Всё-таки она героиня-целитель и в её распоряжении есть то, чего нет у других врачей — магия. Она проведёт вскрытие пузыря и будет надеяться, что ей хватит магических сил держать кровотечение под контролем. Зарывшись в сумке в поисках ланцета, героиня недобро уставилась на мелькнувший среди вещей красный флакон лекарства из Островной империи. Чистый опиат, а ведь он также является и анестетиком. Слабым и чрезвычайно токсичным анестетиком. Если выбора не останется, то ей придётся воспользоваться этим. Было бы у неё что-то вроде наркоза, и она рискнула воспользоваться другим, более безопасным, но куда как более сложным способом. Обезболивающий же эффект магии распространялся только на неё саму, не действуя на других.

Достав скальпель, героиня уставилась на изнурённую роженицу. Золотые руки легли на плечи Сельфирийи, плотно фиксируя пациентку. Холодные, безэмоциональные глаза фантома смотрели на пациентку. Фантом был потрясающим ассистентом, который всё понимал без слов, словно лишняя пара рук. Правда и проконсультироваться с ним было нельзя.

— Ну что же, сейчас придётся немного потерпеть. — Промолвила Сетара, также глядя своей пациентке в глаза.

***

Дождь лил словно из ведра. Доктор Палаван уже пожалел о своей затее. В компании стражи и слуг, держащих большой навесной шатёр от дождя, он шёл по грязным узким улочкам портового квартала, где экипажу было не проехать. Душу грел лишь тот факт, что теперь у него есть подчинённые готовые выполнять любые его прихоти. Власть платила за всё.

Двое идущих впереди стражников первые завернули за угол. Следом раздался скрежет металла, а затем крик, переходящий в предсмертный стон. Палаван усмехнулся. Да уж, бандиты совсем страх потеряли. Ещё пара поворотов, и Палаван остановился перед одним из немногих домов, в котором горел свет. Он был на месте, именно тут он когда-то осматривал дочь этого ненормального. Внутри слышалась какая-то возня и сдавленные крики. Как Палаван и подозревал, роды начались раньше срока.

Несмотря на свою занятость, к вечеру доктор Палаван вспомнил о визите Акронцида, а затем принял крайне странное для себя решение всё-таки проведать безутешного отца и его дочь. Как он здраво рассудил про себя, он же в конце концов собирался войти в историю, а начинать свой путь в южной столице с отказа пациенту могло оказаться себе дороже. Вдруг как Акронцид пойдёт рассказывать всем на право и на лево, что тот самый доктор Палаван бросил умирать его дочь. Кроме того, был шанс повозиться с больной, лучше изучить процесс родов, испытать некие новые лекарства. В общем, такую возможность нельзя было упускать.

Громко постучав, Палаван дал сигнал всем остальным приготовиться, если вдруг старик совсем обезумел. Через несколько секунд дверь со скрипом приоткрылась и Палаван увидел взволнованное лицо Акронцида.

— Доктор Палаван?!

— Достопочтенный Акронцид, простите мне моё поведение. Мои собственные принципы не позволяют мне оставить вас и вашу дочь в трудную минуту. Могу я войти, дождь знаете ли?

— Доктор Палаван. — Начал было Акронцид. В глазах растроганного старика кажется проступили слёзы. — Да, да, проходите, вот только…

Доктор сделал два шага вперёд, а затем перед его взором промелькнула странная золотая вспышка. Проморгавшись, врач застыл на месте прямо в дверном проходе, ошарашенно глядя на ложе с роженицей.

— Доктор Палаван, вы заходите? — Раздался сзади недоумевающий вопрос стражника.

Побледневший доктор повернулся к своим сопровождающим.

— Знаете. — Внезапно выдавил он. — Боюсь тут работы до утра, а просто присутствие лишних людей может негативно сказаться на ситуации. Возвращайтесь за мной утром и ждите у входа в дом.

— Но доктор Палаван, мы обязаны охранять вас. Это приказ жрецов. — Невозмутимо ответил один из стражников.

— Ладно, если приказ жрецов и вы по-другому не согласны, то ждите меня у выхода или в ближайшем трактире. Предупреждаю, криков будет много, но женских, так что не надо врываться в дом.

Отсалютовав, двое стражников заняли посты прямо у входа. На негнущихся ногах Палаван прикрыл входную дверь, а затем бросился к ложу.

— Здравствуйте, доктор Палаван, сегодня ещё не виделись. — Невозмутимо произнесла Сетара, не отвлекаясь от манипуляции с пациенткой. — Достопочтенный Акронцид рассказал мне, что вы дали ему лишь вот этот яд и отказались принимать роды. Но, вижу, совесть или врачебная этика всё-таки возобладали?

Палаван никак не мог отойти от шока и практически не понимал, что говорит Сетара. Как она, во имя шестерых, могла тут оказаться?! Это что, хитрый план Фиория?!

— Вы … вы соображаете вообще, что сейчас делаете?! — Зашептал Палаван.

— Спасаю жизнь роженице и её двум детям. Надеюсь, вы тут с той же целью.

— Доктор Палаван, я так вам признателен … — Раздался сзади голос Акронцида, на что Палаван лишь замахал на него руками, призывая несостоявшегося деда поскорее заткнуться и убраться в другую комнату.

Как только за Акронцидом закрылась дверь, доктора Палавана прорвало.

— Я даже спрашивать не буду, как вы смогли уйти из-под наблюдения ордена Третьего знамения. Но … вас могут прямо сейчас начать искать. Да они весь город на уши поднимут. Вам нужно немедленно …

Под тяжёлым взглядом горящих расплавленным золотом глаз Палаван резко осёкся.

— Мне нужно спасти ей и её детям жизни! — Отрезала Сетара. — Либо вы сейчас будете мне помогать, либо выметайтесь из операционной.

Какой ещё операционной? Палаван пытался обдумать ситуацию со всех сторон. Ему как день было ясно, что Сетара не уйдёт отсюда до смерти пациентки или успешного разрешения родов. Кроме того, он знал, что случай абсолютно бесполезный, пациентка умрёт в любом случае просто из-за узости таза. Ну хоть родовая деятельность, походу, была нормальной.

— Ага, значит, решили остаться. Тогда, будьте добры, вымойте руки и протрите спиртом из вот этого пузырька. Вода тут нечто, не хватало ещё инфекцию занести.

Палаван хмуро уставился на Сетару. Вообще-то обычно это были его слова. Культисты всегда недооценивали гигиену. Протирая руки, Палаван тут же обратил внимание на многочисленные следы крови.

— Пузырь уже вскрылся?

— Да, я сама его вскрыла. — Сухо отметила Сетара, продолжая посылать эманации своей магии в тело роженицы.

— Вы с ума сошли! В её состоянии это может вызвать сильнейшее кровотечение.

— Я уже подштопала плаценту и сейчас продолжаю удерживать её от отслоения.

Плаван сдавленно охнул. Да уж, удобно. Он всё время забывал о таком козыре героини, как её магия. Она же может затягивать любые раны.

— Не волнуйся, первый из твоих детей уже движется по родовым путям. Тужься сильнее. — Мягко произнесла Сетара.

— Угу, только что вы будете делать с узким тазом? — Прервал её увещевания доктор Палаван. — Голова не пройдёт.

Сетара посмотрела на доктора скептическим взглядом.

— Будем решать проблемы по мере возникновения. Возможно я вручную смогу расширить кости таза. Физических сил у меня хватит.

Полный бред. Эта девчонка нарушала все правила приёма родов. Однако, роженица была до сих пор жива.

По мере продолжающегося процесса крики роженицы становились всё громче. Никакие увещевания Сетары уже не действовали. На лбу героини выступил пот, её губы сжались в ниточку. Палаван быстро заметил, что Сетара явный новичок в этом деле и потому начал активно помогать советами и делом. С рядом его предложений целительница даже согласилась. В итоге голова ребёнка всё-таки упёрлась к тазовые кости.