На одной из первых концертных записей «Обороны» слышно, как Летов со сцены кричит: «Охрана! Прекратите террор в зале!» На записях середины 1990-х можно услышать те же слова. Как и пятнадцать лет назад, милиция избивает слушателей Летова. Как и при коммунистах, официальная пресса старательно замалчивает «Гражданскую Оборону»…
Было время, и Летов спел:
Я подамся в менты!
В пидарасы, монахи, поэты!
Все что угодно, лишь бы не нравиться вам!..
Очевидно, теперь он лишь придерживается собственных правил игры…
Сам Летов так объяснял свои поступки:
После 1991 года в стране остался тот же строй, что и был. С ним-то мы и воюем. Система не просто осталась та же, она стала еще хуже. Нынешний тоталитаризм чудовищен, хищен и беспощаден.
Случившееся в 1991-м было не поражением коммунистической идеи, а охуением от десятилетий брежневско-хрущевского маразма. До нас в СССР не было коммунизма. Настоящий коммунизм построим мы!..
В первой половине 1990-х в стране возникает множество рок-групп, которые оппозиционны демократии так же, как «Машина времени» и «Аквариум» были в свое время оппозиционны коммунизму. В газете духовной оппозиции «День» теперь можно было прочесть такое, например, объявление:
24 июня в Нижнем Новгороде состоится акция «Рок против демократии». Акция призвана послужить консолидации всей коммунистической молодежи. Мы не принимаем не только колониальную модель демократии, существующую в России, но и любую другую.
Демократия — это ложь! Приезжайте все, кто может! Встретимся на баррикадах!
Художник, что рисует взрыв
Последние дни мая 1975 года. Иерусалимский аэропорт «Бен-Гурион». Трое только что прибывших рейсом из Парижа японцев стоят в очереди на таможенный досмотр. Улыбаются, весело болтают. Таможенник просит японцев продемонстрировать содержимое большого пластикового чемодана. В ответ потомки самураев вытаскивают из чемодана автоматы и открывают беспорядочный огонь.
Последнее, что услышал в своей жизни израильский таможенник, был дикий вопль на японском: «Кёсан банзай!» — «Да здравствует коммунизм!» Вслед за автоматными очередями в пассажиров полетели гранаты.
Израильские командос действовали на редкость бестолково. Террористы прекратили стрельбу, только когда израсходовали все патроны. Итог: 26 убитых, 72 человека ранено. Когда террористов окружили, те подорвали себя гранатами. Двое камикадзе погибли, третий выжил и спустя тринадцать лет был обменен палестинцами на пленных израильских солдат. Так закончилась лишь одна из акций знаменитой террористической организации «Рэнго Сёкигун» — «Красная Армия Японии».
Сегодня деятельность «Сёкигун» распространена от Парижа до Куала-Лумпура. В Палестине они тренируются в секретных военных лагерях. В Стокгольме из гранатометов обстреливают консульства стран — членов НАТО. Захватив стратегический бомбардировщик, они поднимают его в воздух и пытаются закидать бомбами американский Пентагон.
А между прочим, еще в конце 1960-х весь «Рэнго Сёкигун» состоял из нескольких студентов и начинающих журналистов. На собраниях они обсуждали классиков коммунизма и пытались хоть как-то повлиять на политику страны. Повлиять не удавалось. Год за годом «красноармейцы» искали выход для своей кипучей энергии. Выхода не было.
Лишь после многих попыток проявить себя легально японские радикалы взялись за «калашников» и тротиловую шашку. Зато сегодня их группа занимает одно из первых мест в списке наиболее опасных террористических организаций планеты Госдепартамента США.
Казалось бы, России появление своего «Сёкигуна» не грозит. При каждой из крупных российских компартий существует свое молодежное крыло. Возможностей проявить активность у молодых радикалов — хоть отбавляй.
Один из «молодогвардейцев» Нины Андреевой писал:
Предстоит большая работа! Однако резня и кровопролитие нам не нужны. Мы должны бросить все силы на строительство мощных региональных ячеек, способных совместить заботу о социально незащищенных стариках с решением насущных политических задач!
Во что большая работа выливается на практике, видно из опубликованного на той же странице отчета такой ячейки:
В нашей организации состоит около де
сяти членов. Коллектив по нынешним временам большой. Поручениями охвачены все, кроме тех, кто по состоянию здоровья не может их выполнять. Мы дежурим в райкоме, беседуем с посетителями. По пятницам в райком привозят хлеб, который мы по низким ценам продаем малоимущим.
К услугам посетителей подшивки нашей прессы. Собрания проводим раз в три месяца. Рассматриваем актуальные вопросы, делимся проблемами. Явка на собрания вполне удовлетворительная. Есть у нас и специальный стенд, на котором вывешиваем злободневные вырезки из газет. Конечно, не все гладко в нашей работе, но мы видим свои недостатки и стараемся их устранить…
Петербургские комсомольцы и пионеры квартируют при обкоме КПРФ. Подъезд выглядит запущенно. От роскоши коммунистических времен нет и следа. Внутри обкома двое пожилых, похожих на отставных полковников, мужчин вечно пьют чай и смотрят телевизор.
Два десятка выживших петербургских пионеров опекаются некрасивой двадцатипятилетней студенткой Сашей. Как-то я спросил ее: сложно ли сегодня прививать детям идеалы Компартии? Пионервожатая ответила, что прививать идеалы — не ее задача. Забот хватает и без того. Например, раз в два месяца Саша возит подшефных пионерок на прием к гинекологу.
С одной стороны, лидеры «взрослых» компартий заинтересованы в том, чтобы организация пополнялась за счет молодежи. С другой — чрезмерная радикальность комсомольцев может стоить партии лишения официальной регистрации с формулировкой «неконституционные действия». Пытаясь найти компромисс, лидеры рекомендуют молодежи применять силы в красивых, но безвредных акциях. Расписывать стены коммунистическими лозунгами, клеить листовки, портить рекламные щиты.
Газета молодых большевиков «Советская молодежь» рекомендовала:
Возьмите яйцо, проткните его в двух местах: сбоку и с тупого конца. Удалите содержимое. Шприцем заполните внутренность яйца черной краской и заделайте отверстие пластилином или клеем БФ. Такие бомбочки достают рекламные плакаты на любой высоте. Для меткости сперва прикидайтесь к цели камешком или снежком…
