— Учитель… — Через паузу, меня подергали за рукав.

— Да?

— А вы покажите свой дом? — Я слегка улыбнулся и заглянул в её любопытные глаза.

— А ты хочешь? — В ответ уверенный кивок. — Ну, как-нибудь покажу. Потом. Лет через семьсот. — Её челюсть пошла к земле.

— Но я же столько не проживу! — А сколько эмоций, ммм…

— Ты проживешь намного дольше. — Молчаливое раздумье, было мне ответом.

— Магия дракона?

— Именно, милая, именно.

Вот так, переговариваясь мы и шли вперед. Я продолжал посвящать Марию в детали, иногда спрашивая в ответ, а потом и вовсе тема разговора скатилась к теории по новым заклинаниям магии огня, а потом и вовсе ушел в себя.

Эх Мария. Глядя на тебя, (А сама малышка беззаботно и весело шла рядом, что-то напевая.) я вспоминаю себя, вечно сующего свой любопытный нос куда можно и нельзя. Сейчас-то я понимаю, почему отец с матерью так надо мной смеялись, когда я куда-нибудь влезу или что-нибудь учудю, особенно в свои сто-триста лет. И точно так же смеюсь над Марией, когда она заглянет в самый дальний угол и посмотрит, что там лежит. (Даже забавно. Человеческая серьезность, и драконья беспечность пытающиеся ужиться в одном девичьем телце.) Думаю, пока не стоит говорить, что она похожа на дракона даже больше, чем может показаться и скорее всего в будущем все же сможет совершить обращение. Ведь случай, о котором я умолчал, попадал именно под её категорию. Обряд дракона. Это сложный обряд, во время которого дракон передает свою силу и частичку себя. Первое, нужно для перестройки тела принимающего. А второе, что бы проследить за его или её состоянием. В отличие от обращения через кровь, этот метод значительно безопаснее для принимающего обращения, так как процесс полностью контролируется драконом. Так же, есть еще одна важная деталь. Обращенный или обращенная, со временем обретут новую форму, и какая она будет, неизвестно никому. Новая настоящая форма будет полностью зависеть от энергии биополя, души, магической и психической составляющей, и много чего еще, так что кем она стане по итогу обращения, не знает никто. Вполне может быть, что она останется в теле человека, и даже глаза останутся неизменными, а может быть и такое, что она обернется серебристым драконом, как моя мать. В пользу последнего, говорит цвет её чешуи.

Конечно, меня можно было бы назвать тем еще гадом, за то, что обратил в тихую, но мою совесть надежно держит ряд фактов. Первый: Малышка не должна была жить. Что за хрень? А все просто. Она была больна. Именно из-за этого она не могла видеть, именно из-за этого её организму каждый день приходилось 24 часа в сутки бороться за право жить, и именно из-за этого в ней были порушены энерго каналы. Сам я, допер до источника проблем, лишь тогда, когда в течении месяца разглядывал её собственными глазами. Собственно из-за того, что я не мог полностью её исцелить, я и решился на такие крайние меры, в виде обращение во время которого вся дрянь была выжжена подчистую, оставались лишь «Шрамы» которые я и изучал, постепенно заделывая и их.

Вторым фактом, шла её семья, и местные законы о которых я уже говорил, и от которых у меня откровенно просыпается жажда убивать. Нет, ну правда, поясните мне пожалуйста — как можно обращаться со своим сородичем, так еще по крови, и к тому же ребенком как… к вещи? Даже у нас, дикие племена держаться друг за друга особняком недолюбливая остальных. Но они не убивают себе подобных. Хотя и считаются дикими. А тут, цивилизованное общество… ужас.

— Учитель! — Крик Марии, выдернул меня из мыслей. Повернувшись, смотрю на то, куда она указывает. А указывала она на вход в деревню, в которой, откровенно говоря, стоял настоящий гвал. Переглянувшись, мы вышли на дорогу и направились к арке. Блин, а ведь за последние два года я почти полностью отрешился от леса и сосредоточился на своем. Интересно, из-за чего шум? На моей памяти, такого еще не было. Неужели лишь из-за священников?

Когда мы вошли в деревню, то увидели впереди собравшуюся толпу народа оживленно что-то обсуждающую, а на небольшой сцене стоял знакомый мне лесник и по ходу дела староста деревни и что-то кому-то оживленно говорил.

Вдоль грунтовой дороги, стояли невысокие заборы, за которыми располагались одноэтажные и двух этажные деревянные дома с широкими дворами. Около центральной площади, где собрался народ, виднелось здание отличающееся от остальных лишь третьим этажом, однако сам участок был чуть меньше. И хотя дома не особо отличались друг от друга размерами (Разве что этажами), внешне они довольно сильно отличались. У кого-то такие окна, у кого-то другие, у одних дверь спереди, у других с боку, а у третьих не то, что веранда, а целая пристройка. В общем, хоть это и поселок, но люди здесь жили более чем хорошо. Все-таки лес богат дичью, как и редкими травами которые по переговорам лесничих, городские алхимики с руками и ногами оторвут.

— Храмовники. — Прошептала Мария, когда разглядела того, кому глава деревни пытался что-то доказать. Увы, из-за общего шума я не мог точно расслышать диалога, а лезть в голову одному человеку среди такой толпы? Нет, уж увольте. Как говорит один мой знакомый: Цель не оправдывает средства.

Между тем, высокий статный мускулистый мужчина сорока лет, в довольно простой одежде, наконец, закончил распинать, а точнее его остановили. Храмовник поднял правую руку ладонью от себя на уровень груди и все тут же затихли, а он надменно посмотрел на собеседника. Кстати, интересная стража его сопровождает. Около сцены, расположились шесть солдат в светлых легких пластинчатых доспехах с открытыми шлемами и накинутыми капюшонами. У каждого на поясе висел меч, на бедре кинжал и у сапога еще нож. А судя по магическому фону, они еще могут вроде что-то колдовать. Так или иначе, а на простую стражу они не тянут. Да и держаться уверенно, словно всех на площади перебить — раз плюнуть. Хм… а вот артефакте на шее у каждого, да и по кольцу меня насторожили. Похоже, амулет на шее скрывает их силу, а кольцо увеличивает физические параметры, вплоть до реакции. Интересная концепция. Хотя вот на счет амулета, я как-то не уверен. Может он, наоборот, накопитель? Артефакторика никогда не была моей сильной стороной.

Но между тем, храмовник произнес.

— Теперь я вижу, насколько печальна картина в этом месте. — Начал он. — Говоришь, что земля не осквернена? Что все в порядке? Еще несколько лет назад, нужно было начать очищение этого места.

— Да сколько раз повторять, что нет здесь скверны! — Уже чуть ли не срывался лесник.

— Нет говоришь… Тогда почему магия леса не отзывается на наш призыв? Почему мои предшественники, решившие в него зайти в лучшем случае, выходили к тому же место где вошли? Почему твои люди, как и ты сам ведете себя как стадо оскверненных? — После таких слов, меня не на шутку перекосило. Что-то больше не хочу я с этими ребятами сотрудничать. Чувствую, что дело не выгорит.

— Пошли. — Шепчу Марии, и мы начинаем пробираться через людей прямо к храмовникам. — Иллюзию накидывать не будешь?

— А зачем? Все-равно местным тут жить, так пусть хоть знают с кем говорят. — Я потер подбородок, и так же снял иллюзию с глаз. Все же не стоит лишний раз водить местных за нос, как правильно подметила Мари, мне с ними еще дела вести.

— Молчишь? А я скажу! Потому что эта земля, как и вы сами заражены…

— Да ничего подобного! Просто у него слов от возмущения нет! — Решил я вклиниться, видя уровень закипания человека. Все тут же поворачиваются к нам, а мы, наконец, выходим из толпы и становимся прямо перед стражей. И если у пришлых на лице написано искреннее удивление, то вот на лицах Лесничих, стала проступать скрываемая улыбка. Еще бы, они-то меня уже видели таким, не то, что остальные. Хотя… чувствую, что с наших глаз, и чешуек Марии, люди немного, а бояться.