– Я польщён, – ухмыльнулся адмирал.

Несколько секунд они молчали.

– А давай… – неожиданно предложила пиратка. – Ты научишь меня своему стилю фехтования, а я тебя – своему?

В тот момент она выглядела как человек, вдохновлённый гениальной идеей.

– То есть, ты об этом сейчас думаешь, любовь моя? – рассмеялся Диего.

Ей хотелось шутить. И быть серьёзной. И говорить о своих чувствах. И молчать, заменяя слова поцелуями.

– Да. Нет. Не только...

На мгновение она задумалась.

– Полнолуние, море, звёзды в ночном небе… и я в белом платье рядом с любимым мужчиной. Сбежала вместе с ним с нашей свадьбы, дав ему клятву. Это так похоже на сказку. Волшебную сказку со счастливым финалом…

Диего молча сжал ее пальцы. Он понимал, что его жена хочет сказать.

– Я никогда не мечтала об этом, знаешь, – говорила Адель так просто, так спокойно.

Он знал.

– Не мечтала о свадьбе и белом платье, не мечтала о любви. Думала, что не позволю ни одному мужчине на свете назвать меня своей. Считала замужество пленом. Но сейчас… я счастлива.

С этими словами она повернулась к нему и добавила уверенно:

– Да, чертов ты Диего де Очоа, я твоя. А ты – мой.

– А я никогда и не спорил, – Диего притянул ее к себе ближе. – Уже шесть лет я только твой. С тех пор, как увидел впервые и потерял голову.

– Я украла твое сердце, – довольно ухмыльнулась девушка. – И не надейся, что верну.

– Пира-а-атка, – протянул адмирал, любуясь своей женой. Словно кот – или тигр. Ласково, хищно, гипнотически… – Ты уже тогда была разбойницей, захватившей мои мысли.

Он прожигал ее взглядом, не в силах оторваться, и по ее коже продолжали бежать мурашки.

Слова вдруг стали лишними.

Ее морские глаза сверкнули яркой молнией в сумерках… Аделаида поцеловала своего мужа, запустив пальцы в волосы. Ласкала его горячие требовательные губы. Водила по ним языком. Приоткрыла рот, позволяя целовать себя страстно, настойчиво, жадно. Дыхание сбивалось. Кружилась голова. От свежего ночного воздуха и запаха моря, от недостатка кислорода, от близости любимого мужчины и от его нетерпеливых прикосновений. Диего собственнически водил руками по ее телу поверх платья, притягивая к себе, желая, как в первый раз. Как и всегда… как будто его страсть к ней сможет хоть когда-нибудь утихнуть. Украла сердце и мысли однажды – украла навечно.

Разбойница.

Любимая разбойница.

Так пусть теперь видит, пусть чувствует его любовь и его желание.

С ее губ сорвался лёгкий стон наслаждения. Им обоим нужно было больше... Адмирал отстранился и резко развернул Адель к себе спиной, прижимая сильными руками. Медленно провел пальцами по ее волосам, заправляя непослушную прядку за ухо, обнажая шею, и она ощущала его горячее дыхание на своей коже. Муж гладил ее плечи, и мурашки разбегались от затылка к спине. Он нежно кусал ее ухо, и волна дрожи проходила по телу. Целовал обнажённую шею, сжимая в объятиях, и она чувствовала, как появляется щекотка в самом низу живота, как твердеют соски и как сложно становится дышать спокойно... Диего водил ладонями по ее бедрам и талии сквозь ткань свадебного платья, так мягко, но так настойчиво, словно говоря «ты моя, Адель» – и она была совсем не против стать его. Ведь это так приятно...

Диего сминал ее грудь, целуя ухо, и тяжёлые судорожные вздохи, почти стоны, срывались с ее губ. Положила голову ему на плечо и простонала, наслаждаясь ласками, сжимая его сильные руки. Потом она развернулась и впилась в его губы поцелуем со страстью, которую больше не могла и не желала сдерживать. Он ведь тоже – ее. Этот дурацкий Диего де Очоа…

Его пальцы ловко пробежались по завязкам платья на ее спине, и свежий ночной воздух коснулся обнаженной кожи. Медленно, наслаждаясь, адмирал снимал со своей жены свадебное платье и страстно целовал, не позволяя им отдохнуть и секунды. Дыхание сбивалось всё сильнее, было жарко, и мысли пропали, растворившись в желании. Нежными касаниями муж раздевал любимую, обнажая возбуждённую грудь, ласкал ее пальцами, дразня затвердевшие соски, почти кусал губы в нетерпении – и от его действий Аделаида стонала сквозь поцелуй.

Лёгкое белое платье осталось на дне лодки – как и красный костюм.

Диего настойчиво обвил руками талию Адель и притянул девушку к себе. Она водила пальцами по его плечам и спине, целуя с не меньшей страстью. Потом она сидела у него на коленях, и он гладил ее грудь, бока, ягодицы… и внутреннюю часть бёдер, поднимаясь всё выше и выше. Между ее ног было горячо и влажно, а внизу живота завязался тугой узел, заставлявший ее изгибаться и постанывать.

Одним твёрдым движением Диего надавил на бедра Аделаиды, разводя ноги шире, заставив ее чуть приподняться… желая овладеть ей в то же мгновение. Но в этот раз жена не послушалась – лишь улыбнулась хитро и обворожительно, отталкивая его руки. Муж взглянул на нее с вопросом, сгорая от желания, а она – улыбнулась еще хитрее.

Так не пойдёт… думает, что управляет ей и делает с ней всё, что захочет? Любимый мерзавец… пришло время перехватить у него инициативу.

Ему ведь понравится...

Адель опустилась перед мужем на колени. Ей хотелось сделать приятно ему.

Сначала она медленно провела языком по всей длине его возбуждённого члена, ощущая на себе прожигающий довольный взгляд. Облизала головку, помогая себе рукой. Пыталась не смутиться, но под таким взглядом это было почти невозможно…

Так пусть получает удовольствие. И от наблюдения... Она продолжила. Аделаида взяла его член в рот, чувствуя, как Диего слегка сжимает ее плечи. Ласкала его губами и языком, старательно, нежно, невольно представляя, какой ему открывается прекрасный вид… и как ему это нравится. Он запустил пальцы в ее волосы, и она слушалась его мягких, но настойчивых движений. Слышала его хриплые стоны, сжимая горячие мягкие губы. Девушка потеряла счёт времени этой ласке, стараясь принести любимому наслаждение. С каждой минутой мужчина дышал всё громче, всё прерывистей, сильнее сжимал ее плечи, а она… и сама получала определённое неожиданное удовольствие. Диего кончил с глухим стоном, не отпуская, но любимая была совсем не против: всё что угодно, если ему нравится…

Понравилось и ей. Доставлять удовольствие любимому человеку оказалось более чем приятно…

Аделаида стояла на коленях, пытаясь отдышаться, и по ее полуоткрытым губам стекала сперма. На упругой груди набухли соски от возбуждения и ночной прохлады. Диего гладил ее по растрепавшимся длинным волосам и откровенно любовался… откровенно любовался всё это время.

Стараясь скрыть запоздалое смущение, девушка стала целовать его живот, но одним сильным движением мужчина поднял ее и притянул к себе, прижимая крепко и нежно.

– Любовь моя, ты…

– Молчи, – выдохнула Аделаида, водя губами по его шее. Она знала, что ему понравилось – и понравилось всё. Чувствовать, понимать, видеть… и почему-то эта мысль зажигала в ней так много эмоций: от стеснения, такого глупого для нее и милого для него, до морального удовлетворения.

Доставлять ему такое удовольствие в первый раз было… волнительно. Но она готова была повторять это и позже.

– Не стану, – адмирал провёл пальцем по щеке и ласково повернул ее лицо к себе. – Ты невероятная, моя Адель. А теперь…

И он вновь показывал ей всю свою страсть, всю свою настойчивость. Ощущения слились в единый водоворот, накрыв с головой обоих...

Требовательные руки на бёдрах. Дрожь и жар от прикосновений, язык на губах. Горячее дыхание на шее. Диего страстно целовал свою любовь, прижимая ее тонкие запястья к деревянному дну лодки. Потом всё так же, мягкой силой удерживая ее руки, долго дразнил соски, облизывая их, покусывая и лаская. Она не сдерживала стонов. Она извивалась под ним, выгибаясь в спине от его нетерпеливых прикосновений. В каждом из них читалось «ты моя, я больше тебя никуда не отпущу. Никогда. Ни за что», и в то же время он говорил ей без слов: «Я люблю тебя. И я – только твой...»