В Хогвартсе налетела МакГонагалл:

— Мистер Поттер, где вы были в каникулы?!

— Отдыхал, — ответил Гарри. — Для чего ещё нужны каникулы? Я же сказал, что поеду к родственникам.

А что, леди Вальбурга же сказала, что все маги — родственники и они не исключение и приходятся Поттерам роднёй через Друэллу Блэк — тётю его отца.

— Но я вас не отпускала! — возмущённо воскликнула МакГонагалл.

— В каникулы вы не несёте за меня никакую ответственность, — пожал плечами Гарри, у которого тем не менее сердце колотилось и потели ладони от прожигающего взгляда и недовольства декана. — А раз я уже достаточно взрослый, чтобы участвовать в Турнире, сражаться с драконами и нырять в ледяное озеро, значит, и чтобы решать, как провести свои каникулы, — тоже, — сложил он руки на груди, ощутив поддержку Куэс.

— Я сообщу директору!

— А что раньше не сообщили? Сами отдыхали, да? — внезапно затопило возмущение. Гарри задохнулся осознанием: вот что за кошачьи концерты и выволочки ему устраивают, если по сути МакГонагалл всё равно, что с ним и где он?! Почему он должен сидеть в четырёх стенах школы, когда другие развлекаются?! Да ещё и наврали про кровную защиту и сунули его к магглам! Да и директор, скорее всего, как и сказала леди Вальбурга, «нахватав должностей», не был в Хогвартсе. И тогда зачем он нужен был в Замке? Ни каких-то дополнительных занятий, ни объяснений про Волдеморта — ему в любом случае ничего не собирались давать!

Вокруг них уже начала собираться толпа любопытных. Заметив это, МакГонагалл поджала губы.

— Вы стали совершенно неуправляемы, мистер Поттер.

А Гарри эти слова словно ударили в самое сердце. Неуправляемым! То есть ей и Дамблдору надо им управлять?! Это же как удобно — карманный управляемый «Избранный», послушный и…

От пронзившей мысли непроизвольно открылся рот.

Вот! Вот почему его отправили к магглам! Да любая семья волшебников могла бы объяснить и про «кровную защиту», и про все правила школы, да мало ли! Даже Турнир этот, с которым его подставили! Да, может, воспитывали бы его волшебники… Если бы такое произошло с Малфоем, да тут же бы прибежал его отец и мать и устроили шороху, а Дурсли… Да даже если бы у них были хорошие отношения, они — магглы и ничего не знают о волшебном мире. Да даже если бы имя Рона внезапно выбросил кубок — мало ли, братья пошутили и сработало, — Молли Уизли всю школу бы по камешкам вопиллерами бы разнесла, но не дала сыну лезть дракону в пасть.

От внезапного понимания всего этого даже кусок не полез в горло.

— Куэс, пожалуйста, давай поменяемся? Я… просто не хочу никого видеть и хочу подумать обо всём, — попросил Гарри.

Во внутреннем мире была куча книг, интересный собеседник и возможность подготовиться к третьему, последнему заданию Турнира. И… может, даже выиграть его в честь своей дамы сердца, тем более в путешествии деньги им понадобятся.

*

Вылезти обратно, оторвавшись от занятий и экспериментов, Гарри пришлось из-за того, что следовало поддержать подругу: про Гермиону написали какую-то дурацкую статью в «Пророке». И из-за этой статьи, где Рита Скитер обвинила её в двуличности и заигрывании сразу с двумя парнями — Гарри и Крамом, на бедную Гермиону посыпались неприятности. В прямом смысле. Какая-то сумасшедшая отправила ей гной бубонтюбера в посылке.

Куэс только в последний момент что-то почувствовала и заморозила взрыв, который мог сильно обжечь Гермиону. Но это не прикрыло рты всяким завистницам и сплетницам. Куэс очень переживала, так как Гермиона тоже была её подругой, но не знала, что может сделать. Не драться же со всеми — это Гарри и по своим проблемам с общением знал, хотя «ответочку» на ту посылку они всё же отправили. А то взяли моду — раз Гермиона магглорождённая, значит, и не сможет отомстить недругам!

— Виктор, — окликнул Гарри Крама в Большом Зале, — нам надо поговорить.

Крам мрачно кивнул и молча последовал за ним.

Впрочем, не он один, Малфой тоже навострил свой острый нос и вместе с друзьями поспешил за ними. Но Гарри довёл Виктора до сарая с мётлами, протянув одну из них и предложил.

— Слетаем кое-куда.

Забрав мётлы, сарай Гарри закрыл на заковыристые чары, чтоб задержать их преследователей. Крам хмуро глянул из-под бровей, но держался рядом. Они сделали круг над лесом и озером, где на причале стоял корабль Дурмстранга, и приземлились на трибуны зрителей, которые всё ещё не убрали.

— Это по поводу Гермионы, — сказал Гарри, стараясь говорить медленно. Гермиона говорила, что занимается с Крамом английским, но не факт, что тот не понимает через слово. — Вот, прочти это. Чары перевода знаешь?

Обдумав всё, Гарри написал все свои размышления на бумаге, так было легче сформулировать мысли, да и Краму не пришлось бы соображать, что ему говорят: перевёл для себя и всё. Этому его научила Куэс, когда они обговаривали путешествия. Оказалось, что если ты волшебник, то даже не зная языка, всегда можно написать и перевести с помощью чар — и тебя поймут. И ты поймёшь, если с тобой будут общаться посредством «письменной речи». Волшебников в мире мало, а языков много, так что многие доклады во всяческих конфедерациях просто выдаются всем участникам в письменном виде на языке оригинала, размноженные заклинанием копирования, и каждый переводит и может слушать, что говорят, и читать перевод — очень удобно. К тому же чары были простые и Гарри, в случае чего, готов был им научить, но, по идее, студенты, отправившиеся за рубеж, должны были их знать.

Крам удивился, но чары всё же знал и применил, углубившись в чтение текста, в котором сменился даже вид букв. Гарри поглядывал через плечо, стараясь понять, на каком тот месте. В общем, он спрашивал, насколько у Виктора серьёзно с Гермионой, и рассказал о преследованиях, статье, сплетнях и что его подруге требуется защита и поддержка. Куэс объяснила, что вмешательство Гарри вроде как подтвердит сказанное в статье, он же не парень Гермионы, а друг, а со стороны получалось, что он перебегал дорогу Виктору, который, если хотел встречаться с Гермионой, должен был её защищать. В общем, в этих негласных правилах то ли этикета, то ли чего была куча подводных камней. И Гарри мог случайно сделать лишь хуже, а не помочь. Поэтому и стоило всё «по-мужски» выяснить у Крама, нужна ему Гермиона и собирается ли он что-то делать, а то тут же некоторые слишком гордые, не признаются, да и Гермиона и сама дёргалась, признавшись Куэс, что думала о том, что над ней так пошутили, когда Крам пригласил её на Рождественский бал. Поэтому до последнего скрывала и ничего не говорила Гарри, да и Рону. К тому же, Гермиона сказала, что Крам, когда спас её и они плыли назад, пригласил её в гости, а потом это появилось в статье. Об этом Гарри тоже написал, намекнув, что Гермиона подумала, что это опять какие-то шутки и Виктор как-то рассказал об этом вездесущей журналистке.

Гарри так углубился в свои мысли, что даже вздрогнул, когда Крам потрогал его за локоть и протянул его же листок, на котором ниже написал ответ.

— Interpretatio, — коснулся он палочкой записи, кривые закорючки которой перестроились в текст на английском.

«Я ничего не рассказывал журналистам, а ваш «Пророк» у нас не читают, так что про статью, порочащую честь Гермионы Грейнджер, я не знал, — написал Крам. — Мы в последнее время мало общаемся, она меня избегает и так и не дала ответа на приглашение погостить. Я думал, это из-за тебя, но теперь многое стало понятным. Я хотел познакомить Гермиону со своими родителями и попросить разрешения на помолвку, если она согласится. Это необычная девушка, и она мне нравится. Что я могу сделать для неё? Если ты — её лучший друг, то знаешь и понимаешь её лучше, чем я».

Гарри мимолётно улыбнулся, задумался и написал ответ:

«Думаю, стоит подойти к ней и всё объяснить. Скитер и до этого узнавала всякие сведения, не знаю, как, может, ей русалки сказали, которые мимо плыли. Гермиона поймёт, она очень умная. Думаю, что она просто стесняется, ведь это её первые отношения. Но ты точно ей нравишься, иначе она бы не стала с тобой общаться. То есть ей всё равно, что ты знаменитость, я об этом».