— Вот поднакоплю денюшек вам на свадебку с Линой, — улыбнулась женщина за столом, когда Кевин пришёл после школы поздно вечером.

Он тогда ел толченую картошку и куриную котлету в каком-то дешевом, но вкусном подливе.

— Баб, да ну тебя, — улыбнулся парень, — какая свадьба, мы только школу заканчиваем.

— Ты в университет поступаешь, — заботливо напомнила старушка, — приводи её сюда, ей давно пора переехать от опеки родителей, а я тут тихонечко буду, совсем вам не помешаю.

— Баб, — завыл парень с котлетой во рту, — давай я сначала поступлю, а там уже с Линой сами всё решим?

— Делай, что хочешь, дорогой, только Линочку береги, она у тебя такая хорошая, — старушка встала из-за стола и направилась в свою комнату, чтобы принять лекарства.

Кевин улыбнулся своим мыслям. Он и правда везунчик. Да, у него нет родителей, зато есть самая лучшая бабушка, улыбка которой стоит дороже всех бриллиантов вселенной, есть любимая девушка, которую парень так бережет и за которой тот готов идти на край земли. А ещё у Кевина есть смелая цель. Поступить в Национальный Брюэрский университет на программирование. Это не только дело всей жизни Кевина, но и способ, наконец, отблагодарить бабушку за то, что ночами не спала и заботилась о нём. Как только он поступит в университет, сразу же найдет подработку и гордо объявит бабушке, что та впервые за свои двадцать лет сможет отдохнуть, потому что обеспечивать теперь её будет он. А когда он закончит университет и найдет очень престижную работу, тогда его бабушка ни в чем и никогда не будет нуждаться. Она, наконец, поедет отдохнуть за границу, она, наконец, перестанет смотреть на цены в супермаркетах и сможет выбирать себе то, что она действительно захочет, а не то, что дешево. И небольшой бонус заключается в том, что в Национальный Брюэрский университет поступает и Лина.

Проблем с учебой у Кевина никогда не было, он был смышленым парнем. Да, он учился не в Академии Гилмора или, например, в президентском лицее, что были самыми престижными и сильными школами страны. Он ходил в самую простую школу с техническим уклоном. Он учился, учился и ещё раз учился, чтобы чего-нибудь добиться. Участвовал в олимпиадах наравне с ребятами из лицея и академии. Все учителя верили в него, верили, что он сможет пробиться в Национальный Брюэрский университет, потому что в этой области ему нет равных.

— Почему меня нет в приказе о зачислении? — Кевин стоял в просторном кабинете приемной комиссии и держал сорванные со стенда листы зачисленных.

Женщина перевела на него взгляд из-под треугольных очков, оглядев парнишку с ног до головы. Оборванец-вундеркинд, тут таких не любят.

— Очевидно, что баллов набранных за экзамены не хватило, чтобы занять место на этом факультете, — она закатила глаза, поморщившись.

— Я побеждал в олимпиадах, сегодня утром я ещё был в списке, я должен был поступить. Тут какая-то ошибка, — Кевин сжал листы в руке.

— Знаете что, молодой человек, — она цыкнула, — перед вами стоит парень, у которого баллы выше. Вы не поступили, смиритесь с этим.

В кабинет зашел высокий мужчина с небольшим пакетом в руке. Он уверенной и веселой походкой направился к женщине, с которой разговаривал Кевин. Выглядел он дорого, на нем был строгий брендовый костюм, хорошие часы и дорогой парфюм.

— Мадам Браун, — мужчина поиграл бровями и поспешил передать женщине пакет.

— Да не стоило, — женщина перевела грубый взгляд на парня, — пошёл вон отсюда.

Кевин посильнее сжал листы в своей руке и направился вон из кабинета, как на выходе услышал слова этого мужчина: «спасибо, что помогли моему сыну поступить».

Парень вышел из кабинета и спустился по стене на пол. Так вот как тут поступают. Никакой ошибки и в помине не было, просто кто-то оказался богаче Кевина, вот и всё.

Парень сидел в кафе и ждал Лину, которая немного опаздывала. Она зашла в кафе и сразу же заметила понурого парня, который слишком агрессивно размешивал кофе небольшой пластмассовой ложечкой.

— Ты чего такой грустный? — поинтересовалась девушка, присаживаясь на стул, напротив Кевина.

Лина была низковатой девушкой с длинными русыми волосами, которые доставали ей до копчика. Девушка никогда не отличалась особой худобой, но никогда не имела по этому поводу комплексов, поэтому сейчас с удовольствием заказала чизкейк и крепкий кофе.

— Теперь ясно почему я не поступил, — горько хмыкнул парень, — а я то как дурак пошёл разбираться, говорить, что это ошибка.

— Подожди, ты не поступил? — удивленно проговорила Лина и перевела взгляд на официанта, который принес ей её чашку кофе и чизкейк.

— А у меня есть шансы против денег? — Кевин взглянул на девушку, которая была крайне обескуражена этой новостью, она взяла руку Кевина, что лежала на столе, в свою.

Парень поглаживал большим пальцем мягкую кожу руки девушки и рассматривал её татуировку с циферблатом часов, который утопал в красивых красных розах.

— Так ты мне объяснишь как так вышло, что тебя не приняли? Я думала, что ты положил им деньги вместе с документами?

— В смысле? — Кевин вскинул брови и посмотрел на свою девушку, — с какой радости я должен был класть им деньги?

— В смысле? — усмехнулась Лина, — а ты как думал поступают в Брюэрский университет? Там учатся либо гении, либо богачи, ты разве этого не знал?

— Пусть так, — неожиданно резко проговорил Кевин, на что девушка испуганно дернулась, — это всё равно не честно, я заслуживал это место.

— Кевин, милый, подумай хорошенько, — улыбнулась Лина, немного сощурив глаза, — я не хочу тебя обидеть, но ты просто не подходишь для Брюэрского университета. Ты не выдающийся в этой специальности вот и всё.

Парень молча посмотрел на свою девушку и вздохнул. Он конечно всё ещё думает, что заслуживает место в Национальном Брюэрском университете как никто другой, но ради девушки он изобразит самую лучшую свою улыбку. Она и права и не права одновременно. Кевин запутался. Всё так просто, как говорит Лина. Он же бедный, куда он рыпается, ему не добежать до Олимпа, как бы быстро он не бежал. Он был бедным им и останется, только как теперь рассказать это всё бабушке. Она же так радовалась успехам своего внука, так им гордилась, что тот поступает в Национальный Брюэрский университет, всем своим подружкам-старушкам рассказала, а те, в свою очередь, своим семьям. И теперь чуть ли не весь двор знает, что Кевин из двадцать седьмой квартиры поступает в Национальный Брюэрский университет. Кевин потерял билет в счастливое будущее, он мог бы оказаться в таких кругах, в которых никогда не был и теперь уж никогда не будет. Он мог бы встретить таких людей, которых до этого видел лишь в интернете или по своему старенькому телевизору. Но почему тогда всё-равно обидно? Обидно, что стопочка денег перечеркнула несколько лет упорной работы Кевина. И нет ведь смысла поступать и на следующий год, он лучше не станет, а богачи всегда будут, они всегда будут вытеснять вот таких вот бедных, но действительно умных ребят. Так было, так есть и так будет всегда, и кто такой Кевин, чтобы идти против этой системы?

— Ладно, мне и правда надо бежать, — девушка спохватилась, схватив свою небольшую коричневую сумочку и убежала, чмокнув парня в щеку.

Домой парень вернулся в совершенно не радостном состоянии. Бабушка ушла к своей старой знакомой на правах медсестры, чтобы с чем-то помочь. Так гласил стикер, оставленный на кухонном столе, в холодильнике был ужин. Хорошо, вздохнул Кевин, он оставит этот разговор на потом.

Когда парень в подвешенном состоянии улегся в свою кровать, даже не почистив зубы и не приняв душ, его голова была похожа на пчелиный улей, в котором крутились разные при разные мысли. Только теперь парень в полной мере осознает, в какой глубокой яме он оказался. Теперь у него нет цели, нет мечты и нет шанса выбраться в свет, потому что билет в лице Национального Брюэрского университета потерян навечно, а ничего другого в голову не приходит. Кевин ведь годами жил, мечтая только об этом университете. Конечно, через год он, может быть, поступит в другой университет, поменьше, но это будет уже не то. Теперь он должен выживать, потому что он всё ещё не отказался от цели обеспечивать бабушку всем необходимым.