- Да, да, заткни меня до самого дна..
- Закрой рот! - психанул Ёжиков, пытаясь сорвать БПВ с автомата.
- Нет, не закрой, не закрой, открой, - горячо, лихорадочно не поддавался тот. - О, смотри, я открыла рот, давай, вот, прямо на язычок, эээыыы...
Ёжиков швырнул автомат на пол, навалился сверху, тут же в ужасе перевернулся с оружием в руках, чтобы не быть спиной к люку, и со стороны казалось, что он борется с реальным противником. Из сумасшедшего хаоса звуков наверху внезапно всплыла и перекрыла всё низкая басовая нота, взревели стартовые двигатели десантного челнока, тут же перешли на визг и захлебнулись в скрежете металла, рвущего металл. По-слоновьи фыркнуло где-то пламя, красноватый отблеск на секунду осветил люк и стену над Ёжиковым, а потом мгновенно вернулась тьма, словно огонь устрашился гореть. Несколько долгих секунд была тишина, прерываемая лишь какими-то далекими, невесомыми, полуреальными позвякиваниями, как будто где-то нехотя падали стальные снежинки. Потом выстрелили из пистолета, еще раз, потом вырвался и повис безумный женский вопль, за ним третий выстрел, а затем кто-то схватил этот вопль в кулак и стремительно поволок куда-то далеко-далеко, вниз, навсегда, навек, без возврата.
Ёжиков сел на колени, спиною к стене, автомат положил на бёдра. Счетчик боеприпасов показывал семь.
- Кто-то из пилотов, - сказал Ёжиков.
БПВ неуверенно перемигнулся голубым, не уловив ключевых слов.
- Наверное, та, - неопределенно продолжил Ёжиков. - Или та. Другая.
Голубые огоньки заметались непонимающей мукой.
- Хочешь пощупать мои сиськи? - наконец предложила автомат.
Ёжиков подумал и ответил:
- Я смотрю, ты точь-в-точь как моя жена.
- О, жена не узнает, - вдохновилась автомат.
- Еще бы, - сказал Ёжиков.- Тут уже никто не узнает.
- Да, да, никто, это будет наша тайна, маленький секрет, я доверюсь только тебе...
- Секрет! - несколько непоследовательно раздражился Ёжиков. - Всё как всегда. Как их. Как всех. Захватывают, волокут к яйцам...
- О да, - выдохнула автомат, не веря своему счастью.
-... там промежуточная форма Чужого цепляется на лицо...
- На лицо! Да! Да! Вот сюда! Нет! В рот, в самый рот, поглубже, до конца...
Ёжиков закрыл уши ладонями.
Ёжиков отнял ладони от ушей.
- ...блондинка, а внизу рыженькая, как белочка, - договорила автомат и выжидающе умолкла. Как ни странно, вверху тоже было сравнительно тихо, время от времени что-то легко стучало или позвякивало, кто-то пробежал не слишком близко к люку в жутком нечеловечьем ритме, но в целом все было гораздо спокойнее, чем Ёжиков ожидал.
- Уходят, что ли? Или атакуют другой участок, - подумал он вслух. - Лучше б ушли. Хотя другой тоже неплохо.
- Ты совсем меня не слушаешь, - сказала автомат с упреком.
- Ты совсем не говоришь со мною, - добавила она минут десять спустя.
Ёжиков последовательно посмотрел на автомат, на люк и в никуда, которое, судя по всему, внезапно заинтересовало его больше остального.
- Когда-то давно, еще в детстве... - начал он ещё минут через пять.
- Детство - это неинтересно, - сказала автомат.
- ...я видел кошмарный случай. В Кейптауне, в зоопарке посетитель влез в клетку к леопарду. Нарезался, поспорил с дружбанами, что зверь не выдержит, дрогнет перед силой человеческого взгляда.
- Если подумать, - сказал Ёжиков, - это был первый в моей жизни человек, пытавшийся доказать превосходство своей расы.
- И, если подумать, - добавил он, - все остальные были не умнее первого.
- Так ты уже не хочешь быть сверху, ослик? - спросила автомат.- Мило.
