Не успели наездники остановить коней, как в тот же миг захлопали двери и ставни – и деревня опустела, точно по волшебству. Лишь несколько куриц продолжали выискивать в земле червячков да однорогая коза лениво жевала траву, скучливо поглядывая на новоприбывших. Даже Мико скрылась внутри дома, пускай и не по своей воле – ее чуть ли не волоком оттащила туда Нэо, что-то яростно шепча ей на ухо.

– Что здесь происходит? – произнес высокий мужчина, хмуро оглядывая место недавней драки.

– Господин Такэга! Этот червь напал на нас! – взвизгнул верзила и ткнул пальцем в сторону Кенджи, с трудом поднимаясь на ноги. – Предательство! Эти отбросы посмели поднять руку на тех, из-за кого они вообще не подохли в ближайшей канаве!

– Трех вооруженных солдат избил какой-то бродяга с палкой? – с издевкой протянул юноша. – Быть может, нам следует начать платить ему, а не вам?

– Довольно, Макото. – Мужчина по очереди взглянул на воинов, которые, не выдержав его тяжелого взгляда, опустили глаза, а потом обратился к Кенджи: – Это правда, незнакомец? Ты в одиночку избил троих наших людей?

– Да, господин, – шагнул к нему Кенджи. И, судя по тому, как всадник поджал губы и нахмурился, он ожидал куда более учтивого обращения. – И поступлю так еще раз, если понадобится. Ваши воины напали на безоружного старика, а после грозились убить его дочь. Я не мог остаться в стороне.

– Что ж… С этим мы разберемся позднее. Похоже, ты неплохой боец, – мужчина цокнул языком и покачал головой, – но все мы знаем, что ждет простолюдина, посмевшего поднять руку на самурая. Кано.

Один из всадников в мгновение ока снял с седла лук, вытащил стрелу и натянул тетиву, метя прямо в сердце Кенджи. Он шумно сглотнул, глядя на то, как блестит стальной наконечник в лучах солнца. Время точно замерло, ожидая выстрела. Однако вместо щелчка тетивы раздался громкий голос.

– Господин Ичиро Такэга из Дома Змея. Господин Макото Такэга из Дома Змея. Какая неожиданная, но приятная встреча!

Из ближайшего дома не торопясь вышел невысокий худощавый мужчина лет пятидесяти, одетый в невзрачную куртку, поношенные сапоги да потрепанный плащ. Незнакомец походил на какого-нибудь лавочника или крестьянина, однако думается, первое впечатление было обманчиво. За напускной леностью скрывался прыгучий, как у кошки, шаг, спина была ровнее воткнутого в землю копья, а из-под накидки выглядывала рукоять меча. Голова мужчины была гладко выбрита, за исключением тугого пучка на затылке, лицо удлинял острый клин бородки, а над тонкими губами сидели усы, подстриженные словно по линии.

– Господин Юма Сато. – Лицо высокого мужа, который, видимо, и был Ичиро, скривилось, точно он укусил лимон. – Не ожидал вас здесь увидеть. Смотрю, вы, как всегда, очутились в подходящее время в подходящем месте. Удивительно.

– Это один из множества моих талантов, – ничуть не смутившись, кивнул тот, заложив руки за спину.

– Не спорю, вы довольно разносторонний человек. Подскажите, что в этой дыре позабыл чиновник императорского магистрата?

– О, мне кажется, вы слишком резки в своих суждениях, – воскликнул Юма и улыбнулся. – Природа здесь просто восхитительна, местные жители добры и гостеприимны, но главное – персики! Какие же здесь персики! Не успеваешь впиться в плод зубами, а он уже брызжет соком на несколько локтей!

– Так вы проделали столь долгий путь ради того, чтобы насладиться фруктами? – поднял бровь Ичиро. – Не стоило так утруждаться. В следующий раз я отправлю вам целую телегу.

– Вы слишком заботливы, – учтиво склонил голову Юма и дотронулся ладонью до сердца. – Но, боюсь, по пути в столицу плоды успеют испортиться и будут годны разве что для настойки. В земли Дома Змея меня привела немного другая нужда – повидать вашего отца. Как я понимаю, нам с вами по пути?

Наблюдая за их разговором, Кенджи подумал, что со стороны эти двое могли показаться добрыми друзьями. Или, по крайней мере, старыми знакомыми. Однако он буквально кожей чувствовал, как воздух вокруг дрожит от напряжения, готовый в любой момент разбиться на тысячи осколков.

– Верно, – нехотя кивнул Ичиро. – Мы везем домой налоги за прошедший месяц. В последнее время слишком много купцов думают, что могут провозить товар через наши земли без разрешения. Приходится убеждать их в обратном.

– А с крестьян вы нынче берете не рисом, но кровью? Признаться, я случайно стал свидетелем нападения ваших людей на безоружного человека. Придремал, знаете ли, после обеда, а тут снаружи шум, гам! Просто ужас…

– Нападения?! – прокричал один из воинов и протянул вперед висящую плетью кисть. – Да этот ублюдок сломал мне руку!

– И, похоже, сломал бы всем троим шеи, подоспей мы чуть позже, – презрительно бросил Макото и сплюнул на землю. В ответ воин только густо покраснел, сделал шаг назад и больше не издавал ни звука.

– Мне сложно судить о том, кто был зачинщиком драки и из-за чего на деле произошел раздор, – произнес Ичиро, кинув взгляд в сторону Кенджи. – Но будьте уверены – если наши воины хоть немного опорочили имя Змея, они сполна ответят за каждое неосторожное слово и недостойный поступок. Однако кому, как не вам – истинному защитнику закона, посланнику воли императора, знать, какое наказание ждет простого человека, посмевшего хоть замахнуться рукой на самурая?

– Простого человека? – хмыкнул Юма и пригладил усы. – То есть вы хотите сказать, что трех вооруженных и обученных воинов из Дома Змея смог одолеть крестьянин с бамбуковой палкой? В этом случае могу лишь отойти в сторону. Но как бы слухи об этом инциденте не донеслись до других Домов – думаю, их певцы смогут придумать не одну занятную историю, дабы как следует увеселить завсегдатаев всех кабаков от Изумрудных Островов до самого Каноку. Знатная же выйдет песня!

Ичиро крепко задумался, хмуря густые брови и морща лоб. Кенджи не знал, что за игру затеял высокопоставленный незнакомец, однако он мог лишь благодарить судьбу за столь неожиданного союзника. Поймав его взгляд, Сато подмигнул, а Макото в это время склонился к Ичиро и что-то зашептал, прикрываясь ладонью. Когда он наконец умолк, Ичиро натянул поводья и проговорил:

– Мой брат прав. Дерешься ты не как простолюдин. Кто ты, чужак, и как оказался на наших землях? Ты скрывающий свое имя ронин? Странствующий монах? Беглый воин, изгнанный из своего дома?

Все взгляды, включая крестьян, наблюдавших за разговором из-за приоткрытых дверей и неплотно захлопнутых ставень, устремились на Кенджи. От столь пристального внимания он на миг растерялся, ощущая, как язык прилипает к пересохшему небу, а в желудке набухает что-то холодное и склизкое.

– Я… я…

– Если мои глаза меня не обманывают, – с возрастом, увы, взгляд мой стал тупее старого ножа – я успел заметить прием монастырской школы Трех Ветров, – громко произнес Юма, точно размышляя вслух. – Или это же все же была техника Тигриной Поступи? Боги, да что же с моей памятью…

Нахмурившись, Ичиро непонимающе взглянул на Сато, пока люди зашептались за его спиной, кидая на Кенджи заинтересованные взгляды. Впрочем, сам он понимал не больше их – казалось, Юма пытается подать ему какой-то знак. Но что он хочет сказать? Натолкнуть на какую-то мысль или… Вдруг Кенджи все понял и едва сдержал улыбку, подивившись острому уму Юмы.

– Вы угадали, господин, – ответил Кенджи, обращаясь к Ичиро. – Мое имя – Кенджи. Я странствующий монах из одного монастыря к югу отсюда, и эти люди, – он повел рукой вокруг себя, – предложили мне еду и кров, чтобы хоть как-то облегчить мой путь. Клянусь, что не замыслил ничего дурного и был просто вынужден драться с вашими людьми, – иначе я бы погиб сам. Если вы прикажете мне покинуть ваши земли, я немедля уйду.

В повисшей тишине можно было услышать, как паук плетет свою сеть в зеленой кроне. Лицо Ичиро оставалось непроницаемым, словно маска, а взгляды воинов оказались прикованы к своему господину в ожидании его решения. Внутри Кенджи все замерло – что, если тот сумел распознать его ложь?