Уильям порылся в памяти, пытаясь найти хоть какие-то признаки флирта. Он видел бесчисленное количество женщин, флиртующих с Декланом, от случайных прохожих на рынке до леди голубой крови на официальных балах.

«Держу пари, что женщины из Зачарованного ежечасно делают тебе комплименты по поводу великолепности ваших волос, лорд Билл».

«Дубина, я прыгнула, чтобы спасти тебя!»

«Ты их уничтожил».

«А что будет, если ты меня поймаешь?»

Он ей нравился. Красивая девушка с черными горящими глазами хотела его. Уильям чуть не рассмеялся, но она убила бы его на месте. Ты попалась, Королева бродяг. Ей не следовало давать ему знать об этом, но теперь, когда он все понял, было уже слишком поздно. Ему надо будет добиться ее, решил он. С осторожностью и терпением. Он будет дарить ей цветы, приносить мечи и все, что она пожелает, пока он не убедится, что ей не хочется сбегать.

Он посмотрел на нее, показав край своих зубов.

— Послушай, я вовсе не имел в виду, что ты шлюха, — сказал он ей. — Я ничего о тебе не знаю. И если уж на то пошло, я никогда не обижал женщин, никогда никого не заставлял делать что-то со мной. Это всегда была четкая сделка, половина денег вперед, половина после того, как мы закончили. Мы с тобой договорились работать вместе. Неважно, что я делал или не делал в прошлом. Моя личная жизнь не имеет значения. Важно только то, что я буду делать с этого момента.

Она пожала плечами.

— Ты больше не злишься?

— Да.

— Хорошо. — Безумная женщина.

Они въехали во двор. Он спрыгнул с лошади и уловил густой запах мокрого меха и резкий запах мочи, метящий территорию. Собаки. Дерьмо.

Громкий хриплый лай вырвался из дюжины мохнатых глоток. Уильям напрягся. Некоторые собаки не обращали внимания на его запах, но большинство реагировало так, как и должны были реагировать, когда волк входил на их территорию. Они боролись с ним за доминирование и проигрывали.

Хай, Сериза, сожалею о твоих собаках, они напали на меня, и я убил их всех, но хорошие новости в том, что у тебя теперь много хороших шкурок…

Из-за угла выскочила собачья стая. Большие собаки, весом не меньше сотни фунтов, некоторые черные, некоторые коричневые, все с квадратными головами породы мастиф и купированными хвостами. Черт бы все это побрал!

Собаки бросились на него, летя на полной скорости.

Нож прыгнул ему в руку, почти сам по себе.

Первый пес, огромный палевый самец, бросился на него и припал на передние лапы, задрав задницу, завиляв хвостом.

Какого черта?

Стая закружилась вокруг него, лапы скребли землю, носы тыкались в него, языки облизывали, слюни разлетались длинными липкими сгустками. Завизжала собака поменьше… кто-то наступил ей на лапу.

— Ладно, спокойнее! Успокойтесь, черт возьми! — рявкнула Сериза. — Что на вас нашло?

Он протянул руку и погладил гигантскую голову вожака. Печальные карие глаза смотрели на него с собачьим обожанием. Собаки были простыми созданиями, и эта, похоже, любила его запах.

— Это Кох, — сказала ему Сериза. — Это он тут главный идиот.

Собака обнюхала его руку и лизнула ее, обмазав ее вонючими слюнями. Тьфу.

— Кох, дубина. Извини, обычно они более сдержанны. Должно быть, ты им нравишься.

— Так и есть, — раздался сверху спокойный женский голос.

На балконе рядом с Кальдаром стояла женщина. Высокая и стройная, она выглядела как Сериза, если бы та была на двадцать лет старше и провела эти десятилетия в Красном Легионе, занимаясь дерьмом, которое не давало ей заснуть от ночных кошмаров. Там, где Сериза была мускулистой, женщина была сделана в основном из сухожилий и костей. Ее пристальный взгляд, сфокусировавшись, остановился на нем, оценивая расстояние, словно она была хищником, оценивающим свою добычу. Снайпером.

Если бы ее не выдали глаза, то выдала бы винтовка. Он видел такую только однажды в каком-то непонятном каталоге. «Ремингтон» 700 SS 5-R — снайперская винтовка. «Ремингтон» производил всего около пятисот таких экземпляров в год. Грань была последним местом, где Уильям ожидал ее увидеть.

— Моя тетя Мюрид, — представила ему Сериза.

— Человек с арбалетом Певы, — сказала Мюрид, кивая на оружие Певы. — Враг нашего врага — наш друг. Добро пожаловать.

— Прислушаемся к ней. — Кальдар с размаху открыл дверь. До Уильяма донесся запах жареной говядины, и его мир превратился в одну простую мысль.

Еда.

Сериза уже двигалась. Уильям поднял арбалет, протолкался сквозь стаю собак и направился вверх по лестнице. Он вошел в дверь как раз вовремя, чтобы увидеть, как она свернула в боковую комнату слева.

— Мы с тобой идем прямо. — Кальдар возник рядом с ним с тягучей грацией волшебника. — Давай, не отставай. Пожалуй, я отведу тебя в библиотеку. Там моя сестра, и она присмотрит за тобой, пока я схожу за едой. В это время дня кухня — сумасшедший дом, и если ты спустишься туда, то не будет конца вопросам. А ты кто такой? Ты что, голубокровный? А ты богат? Ты, кстати, такой?

— Нет, — ответил Уильям.

— Женат?

— Нет.

Кальдар покачал головой из стороны в сторону.

— Ну, одно из двух — это неплохо. Богатый и неженатый было бы идеально, женатый и бедный стало бы двумя ударами, ничего хорошего. Бедный и неженатый, что ж я могу с этим справиться. Вот и библиотека, где ты еще познакомишься с моей сестрой.

Уильям попытался представить себе женскую версию Кальдара и возник образ забрызганной грязью женщины с лицом Кальдара и с голубой щетиной на щеках. Очевидно, он нуждался в пище и сне.

— Сюда. И мы поворачиваем сюда через эту дверь, и вот мы здесь. — Кальдар придержал для него дверь. — Сюда, лорд… как там тебя зовут, я, кажется, так и не выяснил.

Он не мог задушить Кальдара, потому что тот был двоюродным братом Серизы, и она любила его. Но ему очень хотелось этого.

— Уильям.

— Уильям, ах да. Прошу. В библиотеку.

Уильям шагнул в дверь. Перед ним простиралась большая комната, стены которой были заставлены стеллажами с книгам от пола до потолка. По углам расположились мягкие кресла, слева ждал большой стол, а у противоположной стены, у окна, сидела женщина и вязала пряжу в какую-то кружевную штуковину металлическим крючком.

Она сидела в прямоугольнике дневного света, льющегося в окно. Ее волосы были мягкими и почти золотыми, и солнечный свет играл на них, заставляя сиять. Она посмотрела на него с легкой улыбкой, сияющие волосы вокруг ее головы походили на нимб, и Уильям решил, что она похожа на икону из одного из соборов Сломанного.

— Кэтрин! Я привел к тебе голубокровного лорда Уильяма. Сериза нашла его на болоте. Его нужно накормить, и мне нужно сходить за едой, так что, пожалуйста, посиди с ним, пока меня не будет. Я не могу допустить, чтобы он бродил по дому. Мы не знаем, из чего он сделан, а вдруг он может оскалиться и сожрать детей.

Кэтрин снова улыбнулась. У нее была мягкая нежная улыбка.

— У моего брата такт носорога. Пожалуйста, садитесь рядом со мной, лорд Уильям.

Все было лучше, чем Кальдар. Уильям подошел и сел на стул рядом с ней.

— Просто Уильям.

— Приятно познакомиться. — Ее голос был спокойным и успокаивающим. Ее руки продолжали двигаться, сплетая пряжу крючком, совершенно независимо от нее. На ней были резиновые перчатки, вроде тех, что он видел на криминалистической службе в сериале, только, похоже, она надела две пары, одну поверх другой. Ее кружевная вещица покоилась на резиновом фартуке, а пряжа доставалась из ведра, наполненного жидкостью.

Странно.

— Как прошло слушание? — спросила она.

— Мы вроде как победили, — ответил Кальдар. — Мы умрем на рассвете.

— Суд дал Ширилам двадцать четыре часа, — поправил Уильям.

— Да, но «мы умрем на рассвете послезавтра» звучит так драматично.

— А что, обязательно все время драматизировать? — пробормотала Кэтрин.

— Конечно. У каждого свой талант. Твой — вязать крючком, а мой делать мелодраматические заявления.