Ооо, это как раз работа желчного пузыря. Он и отвечает за всю феерию ваших ощущений, когда вражеский кулак прилетает вам бочину. Но печень ни-ни. Как я говорил ранее - офигенный орган. Печень, она как дежурный врач на Новый Год. Умеет все и работает в любом состоянии. Даже если ей отхречанить половину, а вторую залить спиртягой - все равно регенерирует. Если, конечно, организм проживёт достаточно долго при таком-то работничке.

В общем, клетки печени пациентки, как мне казалось, принялись делиться и размножаться под моим чутким наблюдением, с радостью и удовольствием, ведь в кои-то веки нашёлся хоть кто-то, кто понимает их душевную боль и реальные проблемы.

А на очереди был позвоночник и ребра. Ну, тут все просто. Особенно с рёбрами – уже накатанная схема. С позвоночником сложнее, но тут в принципе частично мой профиль, так что управился без труда. Всего-то надо было убрать разрыв фиброзного кольца и ликвидировать начинающийся стеноз спинномозгового канала, а после… Ай, ладно. Рыжая всегда глаза закатывает, когда я начинаю ей объяснять, что происходит с нашей хребтиной, когда она восстанавливается. Меня тогда не заткнуть и даже слово не вставить…

Сложнее всего было с кишечником. Нет, срастить его было не проблема. Головную боль причиняла возможная бактериальная инфекция внутри. Вот как мне прикажешь различать, кому морду бить, в смысле как апоптозом*, а после аутолизом* бактерий заниматься? М?

(*Апоптоз – запрограммированная смерть клетки, её естественное окончание жизнедеятельности.

*Аутолиз или другими словами – самопереваривание. Расщепление погибшей клетки, под воздействием собственных ферментов, хранящихся в лизосомах. Прим.Ав.)

Чтобы было проще понять глубину проблемы, представьте кучку сахара весом в пару-тройку килограмм, сверху которой добавили полкило кристалликов каменной соли, а затем всё тщательно перемешали. И теперь, мне нужно найти и изъять всю соль из получившейся смеси. Да, блин, Золушка, сортирующая крупу, нервно курит в сторонке от подобной задачки. А все потому, что бактерий в нашем кишечнике наберётся под два-три килограмма нашего веса. Прикольно, правда? Микроскопическая, невидимая глазу орава клеток, что легко может вогнать в глубокую депрессию девушку, ступившую на тернистый и тёмный путь измерения собственного веса…

Конечно, антибиотики и санация, то есть очищение раны, своё дело сделали, и реально живых микроорганизмов было мало. Вот только, это ощущалось словно к вышеупомянутой кучке сахара и соли, щедро добавили грязной воды. И вроде как «кучка» уменьшилась, но вот грязь-то, зараза, осталась. Так ведь и организм старается, загоняя белые клетки иммунитета в очаги инфекции, где они благополучно умирают смертью храбрых…

Плюсом было то, что я легко ощущал клетки органов и мне не грозило перепутать бактерии микрофлоры кишечника с клетками собственно кишок.

Минус был в том, что организм сам по себе истощён, а значит у него крайне ограниченный запас ресурсов, делиться которым со мной он явно не спешил. Я и так, чуть ранее довольно нагло расщеплял селезёнку и частично печень, чтобы получить питательные элементы и подлатать повреждённые органы, но этого все равно было крайне мало. И да, забавно, что расщепление клеток печени, повторно шли на восстановление печени, но это как раз-таки одна из фишек, а точнее функций печени – создавать и хранить энергетические запасы на случай непредвиденного кризиса… Вот я и проводил беспощадное «раскулачивание» части органов, во имя социалистического будущ... Эммм… короче, во имя общего блага и всего хорошего, чем нас может порадовать здоровый и крепкий организм.

Как итог, лечение я не закончил. Наученный относительно горьким опытом лечения мелкого пациента Вики, я понял, что не нужно до конца изводить организм, особенно если нет подпитки и условных стройматериалов извне. В целом, залить бы сюда питательного раствора литров пять, и я бы эту пациентку поставил бы на ноги минут за тридцать. Но и ладно, все равно я ей состояние стабилизировал, а значит, в ближайшее время она точно не помрёт Надо только как-то намекнуть её лечащему врачу, что не помешает увеличить ей дозировку парентерального питания и дело будет в шляпе. Интересно же!

Выдохнув, я открыл глаза, возвращаясь в реальный мир. Все же, проводить настолько тонкие манипуляции с чужим телом изрядно выматывает. И тем сильнее стало для меня сюрпризом, столкнуться с прищуренным взглядом очнувшейся пациентки. Твою мать! Фиалковые глаза рассматривали меня с подозрительностью и какой-то… ненавистью? Что происходит???!!! Я попытался высвободить свою руку, разрывая контакт… Но тупо не смог. Все тело, словно задеревенело, разом потеряв чувствительность. Какого хера? Ты что творишь, коза дранная, я ведь помочь тебе пытался!

Именно это я хотел сказать этой придурошной, но увы, из губ сорвалось только тихое шипение…

Оказывается, я уже вполне себе привык к ощущению контроля собственного тела, и тем неприятней было мне ощущать возникающие очаги чужого вмешательства. Это словно вам отдавили конечность, и вы начинаете ощущать, словно ваша рука вам не принадлежит, вместо этого, там словно поселилась, хренова туча злобных муравьёв, что устраивают спринтерский забег по конечности.

Я пытался вернуть контроль, и у меня это вроде как даже получалось. Ровно до того момента, когда один «муравейник» не исчезал, чтобы появится в совершенно другом. Это было, словно пытаться поймать воду из бегущего ручья. Руки мокрые, во все стороны летят куча брызг, но ты больше сделать ничего не можешь. Мерзкое, на самом деле чувство, к которому примешивалась изрядная доля страха от осознания собственной беспомощности.

Да блин, я даже не мог толком заговорить. Только шипеть, хрипеть и булькать. А когда я, помимо своей воли придвинулся поближе к больничной койке - я разозлился. Хотя уместней было бы сказать, что слетел с катушек от злости, выплеснув её в уже проверенном на Вике способе – стимуляции барорецепторов сонной артерии, чтобы вырубить эту паскуду.

Но… не получилось. Твою медь! В смысле получилось, вот только глаза женщины, с этим, раздражающим меня в последнее время фиолетовым оттенком, вместо того чтобы послушно закатиться вверх в бессознательном рефлексе, лишь недовольно прищурились. И мне стало реально плохо. Сначала, эта халда попыталась остановить моё сердце, а после, когда я отвлёкся, в наглую попробовала перехватить контроль над дыхательным центром в продолговатом мозге, чтобы заблокировать мне возможность дышать. И это, на секундочку, продолжая удерживать мои мышцы в гипертонусе, не позволяя даже сдвинуться на миллиметр от этой грымзы куда подальше, наоборот, я даже наклонился поближе к ней.

«Сволочь. Тварь, да ты вконец охренела!»

Мысленно рыкнул я, отбросив всю возможную жалость к ней и начав бить, так сказать, по площадям.

Говорят, что мы не используем наш мозг на все сто процентов. Мол, проводились исследования, где было чётко видно, что активность нейронов является хаотической и занимала лишь десять-двенадцать процентов от общего количества нервных клеток.

Так вот — это неправда. Дело в том, что наши эмоции, мысли и действия, привязаны к определённым участкам головного мозга и невозможно задействовать их все одновременно. Но это актуально лишь для обычного человека. Я же, буквально рухнул в океан ощущений передаваемых от сотни миллиардов чужих нервных клеток - чуть не сбрендил. Слишком много информации. Но в то же время, с мстительной радостью почувствовал себя слоном в посудной лавке, наполненной драгоценным фарфором. Чувствуя призрачную и нарастающую боль в собственных висках, я успел отдать один-единственный «приказ» чужим нейронам – сгенерировать максимальный импульс…

В себя я пришёл уткнувшимся в больничную койку.

«Йод твою мать…»

Минута-другая отдыха, и я все же нахожу в себе силы подняться на ноги и бросить взгляд на мою... оппонентку? Жутко болела голова, десятки тысяч маленьких молоточков барабанили изнутри мою черепушку, но я все же дотянулся до этой психованной дуры, что хотела меня убить и проверил её состояние.