– Я?!

– Вы так грубы со мной, потому, что решили, что я к вам, пардон, клеюсь?

– А разве нет? Давайте не будем изображать наивность, мы же взрослые люди, прекрасно отдающие отчёт своим словам и поступкам. Когда мужчина приглашает девушку на обед или ужин, разве это не шаг к сближению?

– Дарина, вы слишком прямолинейны.

– Нет, просто честна. К сожалению, обычно люди не хотят снимать с себя камуфляж, за которым скрываются истинные цели, предпочитая им притворство и недосказанность.

– Это называется флирт, в нём есть своя прелесть, разве нет?

– Не для меня. И не в этот момент моей жизни. Так, что простите, но я не смогу вам подыграть. Спасибо вам за временный приют и помощь. Желаю вам хорошо отдохнуть, после трудовой бессонной ночи!

5.

Расчёсывая свои длинные светлые волосы, ещё влажные после душа, Дарина с раздражением поймала себя на том, что до сих пор продолжает думать об Александре. Это было бы совсем неудивительно для любой другой девушки, повстречавшей на своём пути сногсшибательного красавца, наделённого здоровым чувством юмора, бездной обаяния и откровенно дружелюбно настроенного к ней. Но в том-то и дело, что у Дарины к подобного рода персонажам был врождённый иммунитет. Причём, "врождённый" в прямом смысле слова – она сама была дочерью именитого актёра!

О, это была трагическая история их семьи, многократно пересказываемая матерью Дарины. С годами сие предание обрастало душераздирающими подробностями, шлифовалось обидами, приправлялось негодованием и, как правило, заканчивалось неустанными заклинаниями, обращёнными к собственным дочерям: никогда не повторять материнских ошибок!

Некогда, мать Дарины, Элеонора Валерьевна, в те времена попросту, Эля, безоглядно влюбившись, ушла от своего первого мужа с маленьким ребёнком на руках (коим была Ирэна) к такому вот артисту, доверившись его красивым речам и прекрасным очам. Но была вероломно им брошена, едва тот узнал о новой, оказавшейся для него полной неожиданностью, беременности своей возлюбленной. С тех пор Элеонора Валерьевна так больше и не вышла замуж, жертвенно отдавая всю себя обеим дочерям. При этом, нельзя сказать, что она когда-либо была обделена мужским вниманием, совсем наоборот, ухажёры-воздыхатели так и вились вокруг неё – яркой, статной красавицы, обладательницы чарующего меццо-сопрано, преподающей вокал в консерватории. И по сию пору некоторые, самые стойкие из поклонников, ещё не потеряли надежду на её ответные чувства. Однако, Элеонора Валерьевна, по каким-то ей одной ведомым причинам, предпочла "невыразимые страдания" из-за однажды случившегося предательства, всем прелестям счастливой семейной жизни. Каждый раз, видя на экране свою бывшую любовь, уверенно делавшую карьеру и собирающую государственные звания, мать Дарины демонстративно поджимала губы и переключала каналы с видом глубоко оскорблённой великомученицы.

Само собой, исходя из всего вышеописанного, семена обиды и непрощения, брошенные матерью в неокрепшую детскую душу Дарины, благополучно дали всходы. Для себя девочка на всю жизнь усвоила несколько фундаментальных тезисов:

1. Все актёры – зло, поскольку играют всегда и везде, не разделяя сцену и жизнь.

2. Они все лжецы, при этом сами искренне верят в собственную ложь, из-за чего всегда максимально убедительны.

3. Актёр не создан для семьи, поскольку прыгнуть в новый роман для него всё равно, что в магазин сходить.

4. Актёр – эгоцентрик и искренне убежден в своей исключительности, в чём жаждет убедить каждого, кого затягивает в поле его эго-орбиты.

5. Актёры великолепные психологи-манипуляторы и чем талантливей актёр, тем он в том опаснее, поэтому, выбранной им жертве очень легко попасть под его влияние.

Ну и так далее в том же духе.

В общем, для Дарины не существовало никакого романтического флёра по отношению к актёрской братии. Её не трогали сентиментальные мелодрамы, не интересовали закулисные сплетни, светские хроники и уж тем более, она была равнодушна к киношным красавцам… Или она думала, что была равнодушна?..

Стоя в ванной перед зеркалом, Дарина последний раз провела по волосам щёткой и с раздражением отбросила её в сторону. Девушка была крайне недовольна своим поведением. Почему она вошла в номер этого актёра, вопреки своим моральным установкам и чувству самосохранения? И так легко согласилась выпить предложенный напиток, несмотря на многолетние материнские наставления: никогда ничего не принимать от малознакомых людей. Хорошо, что в этот раз в бокале действительно был лимонад, но ведь, могло оказаться иначе! «Никогда не доверяй актёрам!» – отчётливо услышала она голос матери, неустанно внушающей своей дочери правила поведения с подобного рода людьми, словно они были настоящим исчадьем ада!

Дарина вдруг вспомнила взгляд, каким смотрел на неё Александр. Интересно, он на всех так смотрит – иронично и немного удивлённо, словно наблюдает за поведением забавной зверушки? В желании отогнать от себя этот навязчивый образ девушка раздражённо тряхнула копной волос, которые по мере высыхания начали вновь скручиваться в непослушные локоны. Однако, ярко-голубые глаза окаймлённые темными ресницами и с чуть насмешливым прищуром, безо всяких угрызений совести, продолжали упорно преследовать её в видениях.

6.

К счастью для Дарины, следующий день не преподнёс ей никаких неприятных неожиданностей. Девушка провела его в привычном для себя режиме: утром сходила на пляж, после обеда прогулялась по окрестностям, сделала несколько удачных, как ей хотелось бы думать, снимков, а ближе к вечеру неторопливо прошлась по местному рынку, где купила персиков и много спелой, сладкой черешни.

Вечером, уютно расположившись в плетёном кресле на своей небольшой терраске, и поставив тарелку с намытыми ягодами себе на колени, она любовалась видом на горы, рельефы которых освещались багровыми лучами закатного солнца. Наслаждаясь вкусом сочной черешни, Дарина то и дело поглядывала на свой мольберт, стоявший неподалёку и манивший к себе белоснежным листом. Окружающий пейзаж так и просился быть запечатлённым в акварели. Подчиняясь вдохновенному порыву, Дарина решительно отставила блюдо с ягодами в сторону, подошла к мольберту и открыла краски.

На юге вечер наступает стремительно и вскоре очертания гор неизбежно начали размываться, скрываясь за сумеречной мглой. На террасе сработали датчики движения, и автоматически включилась подсветка. Дарина, совершенно не замечая этого, продолжала творить! Словно погрузившись в транс, она уверенными движениями наносила новые краски, не останавливаясь ни на минуту. Прошло немало времени, прежде чем, разведя голубую акварель, она, наконец, добавила на полотно последний штрих. И тут, словно очнувшись, девушка уставилась на своё творение, ошеломлённо моргая: с листа бумаги, на фоне едва обозначенных горных вершин, небесно-голубыми глазами, оттенёнными пушистыми ресницами, на неё смотрел актёр и, что особенно обидно, нагло усмехался.

– Ну, и что ты тут делаешь?! – возмущённо воскликнула художница, будто портрет мог ей ответить.

– Нет, это уже слишком! – сама себе объявила Дарина и, подхватив с кресла тарелку с черешней, стремительно вернулась в номер, плотно затворив за собой балконную дверь, словно опасаясь, что герой с портрета может последовать за ней.

Какое-то время девушка шагала по комнате, пытаясь справиться с нахлынувшими на неё эмоциями, состоящими, главным образом из досады и раздражения на саму себя.

– Так, прекрати! – наконец, приказала она себе. – В общем-то, что такого произошло? Абсолютно ничего! Парень из соседнего номера, с внешностью античного бога, помог тебе в затруднительной ситуации. И всё! Немедленно выкини из головы всю эту историю и просто продолжай наслаждаться отдыхом! – Дарина несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, приводя свои мысли и чувства в порядок. После чего, взглянув на часы, она вдруг обнаружила, что безнадёжно опоздала на ужин…

На следующее утро, Дарина вышла из своего номера и опасливо покосилась на соседнюю дверь. От туда не доносилось ни звука. Кто их знает, этих артистов, может, съёмки уже закончились, или все киношники отправившись на другую натуру, съехав из этого отеля. "Тем лучше!" – постаралась убедить себя Дарина. На ходу подхватив свои буйно вьющиеся от влажного климата волосы, она закрутила их в высокий свободный пучок и с гордо поднятой головой отправилась к лифту.