В один из дней, после очередного рассказа, вытирая мокрые от смеха глаза, Кузьмич вдруг спросил:

– А не соизволите ли Вы, сударь, посетить мою дачу? Своей дисциплинированностью мы давно уже заслужили хорошую увольнительную. Как думаешь, товарищ полковник?

– Так отдыхать же – не работать! – с готовностью поддержал идею Зуев.

Сказано-сделано, и ранним субботним утром к госпиталю подъехала черная Волга, за рулем которой восседал бравый мужчина с приветливой улыбкой в широкополой шляпе и кожаной куртке.

– Сынуля Павел, ученый мастер по виноделию, – отрекомендовал водителя Кузьмич.

– Хозяин ранчо и по совместительству герой труда – папуля, на отдыхе, – не остался в долгу сын.

От района Пущи Водицы они проехали километров двадцать в сторону Днепра. По дороге Кузьмич рассказывал истории возведения микрорайонов города. Указывал на высотные дома, в строительстве которых он принимал участие как прораб. Вскоре они подъехали к огражденной территории садоводческого товарищества. Павел вышел из машины, чтобы открыть ворота. Подошел дежурный с приветствием. Затем они неторопливо ехали по широкой центральной улице, с обеих сторон которой громоздились коттеджи, готовые переплюнуть по стоимости своих зарубежных собратьев.

– Так наши бедняки отдыхают от трудов праведных, – прокомментировал Павел.

Мимо прошествовала важная дама в шубке с элитным псом.

– Собака стоит не менее пары тысчонок зеленых, – не унимался наблюдательный Павел. – Пора и тебе купить собачку, пап?

– Боюсь орденоносной пенсии будет недостаточно для посещения ветлечебницы и калорийного питания для псины.

– Ты ведь был слугой народа, – повернув голову к отцу, сказал сын. – Твой портрет и сейчас украшает аллею трудовой славы города-героя. Награжден двумя орденами Ленина, в конце концов.

– Надбавку к пенсии за это сегодня не дают. Ну, а того, что дают нам с бабушкой, хватает. А ты успешно живёшь на своих хлебах в моей четырехкомнатной квартире и не жалуешься, так что смотри на дорогу.

Они подъехали к небольшому одноэтажному строению. Домишко выглядел неприметно на фоне двух особняков, утопающих в желтизне позднего лета. Металлические заборы вокруг напоминали ограждения древних рыцарских замков. Дача же Кузьмича была ограждена с улицы деревянным забором, разукрашенным украинским орнаментом с птичками и петушками.

– Кука-ре-ку! – прокукарекал Зуев. – Мир и счастье дому вашему!

– Учись у военного человека, как блюсти народные традиции, сынок!

Сын загнал машину во внутрь двора и пошел переодеваться. Кузьмич пригласил Зуева в дом и предложил рабочую одежду. Зуев огляделся. Одна из стен комнаты была увешана плакатами многочисленных сортов винограда; обстановку составляли два дивана, стол и несколько стульев. Мебель была довольно старая, что хозяина, судя по всему, совершенно не тревожило. Когда они вышли во двор, Павел успел развести огонь и уже готовился к приготовлению шашлыков, выудив из машины кастрюлю с маринованным мясом. Особняком стояла большая сумка с продуктами.

– С голода не помрем, – заверил Кузьмич. – Вот только я прослушаю, как ведут себя пчелы на зимовке, а потом прикроем виноград матами из камыша и землицей.

Он вынул из стола стетоскоп-трубку земского врача и прошёл в отдельно стоящее строение. Зуев проследовал за ним. В домике стояли ульи, покрытые мелкой металлической сеткой.

– Это от мышей, – сказал хозяин. – Кушать всем хочется!

Ульи разместились на деревянных стеллажах в два яруса по обе стороны стен. Кузьмич приставлял трубочку к каждому улью и внимательно вслушивался.

– Хочешь послушать, как живет пчелиная семья? – спросил он.

Зуев подошел к очередному улью и приставил к нему прибор. Послышался равномерный гул пчелиных особей. По мере продвижения трубки гул изменял звучание.

– Холод для них не помеха, – рассказывал хозяин. – Главное, чтобы было достаточно корма и хорошая вентиляция. Потому лоток всегда открыт. Своими крылышками пчелы создают вентиляционный режим для постоянной температуры в ульях. Особенно оберегается матка. Её задача – производить потомство. Пчелиная семья всегда оберегает её и питает медом. Вот где чудо природы! В туалет пчелы зимой не ходят. Пчеловод обязан это знать. Естественные корма предохраняют пчел от заболеваний. Только в весенний период, при первом облете, они совершат очищение организма. Семьям на зиму оставляю качественный корм, а если корма будет не хватать, подкормлю сахаром. Но это не желательно.

– Вы давно занимаетесь пчеловодством? – спросил Зуев.

– Да сразу после ранения, считай, и занялся. Инвалидность не давала возможности физически работать.

Я заочно учился в строительном институте и подрабатывал. Корейский орден показывал только на вступительных экзаменах в институт и когда становился на квартирный учет. Жил в рабочем общежитии строительного треста. Работал кассиром, позже мастером. Послевоенное время было голодное. Старый рабочий треста предложил мне поработать в товариществе пчеловодов. Там ценилась честность и аккуратность.

С грязными руками и телом, алкогольным запахом к пчелам лучше не приближайся – искусают. Охранял ульи, делал всё, как меня просили и обучали. Летом помогал пчеловоду ухаживать за пчелами. Из прибыли мне перепадало на одежду и питание. Быстро научился пчеловодческому мастерству. Главное, не мешать пчелам жить, размножаться, развиваться, заготавливать мед для своей жизнедеятельности. Я был прилежным учеником. Чтобы выжить, ловил рыбу в Днепре. Солил, коптил, сушил и продавал. Я – потомственный киевлянин! Мои родители имели домишко, но он сгорел во время войны. Родители погибли. Мы с сестричкой насобирали кирпичей и сложили небольшой домик. Для меня главное было, чтобы сестра могла там жить. Позже я отстроил дом, посадил сад. Огород приносил нам продукты для пропитания. Выращивал кролей, птицу разную. Перебитая нога так и не восстановилась до конца. В послевоенное время с медикаментами была проблема, как и с врачами. Хирурги были больше в военных госпиталях. Но я понял главное, – что только от меня зависело здоровье. Тренировал, перевязывал стопу и передвигался, как мог, но без палочки. – Кузьмич рассказывал, а сам переходил от улья к улью и вслушивался. Иногда он делал на улье пометку мелом: – Эти семьи я посмотрю позже. Когда пчелы начинают шуметь – что-то их тревожит.

После работы с пчелами Кузмич с Зуевым подгребали под кусты землю и утепляли виноградник камышовыми матами.

– Подрезкой виноградника займется Павел, – постановил Кузьмич. – Он и в пчеловодстве хорошо разбирается. Учёный всегда найдет применение своему таланту. Он сильный мужчина! При случае, два его сына-студента всегда могут помочь.

Павел тем временем занимался подрезкой фруктовых деревьев, разговаривая с проходящими мимо дачниками. Время от времени что-то записывал в своем блокноте. Потом перешел к разборке поливной системы, где открывал краны, выливая воду из водопровода, готовя его к зиме.

Время на воздухе летело быстро. Все выполнили запланированную работу и, переодевшись, готовились к ужину. Павел священнодействовал у мангала. Прокручивал шампуры с нанизанными кусочками мяса вперемежку с овощами, луком и поливал сухим вином.

– Жалко, что не смогу продегустировать винцо, папа.

– Твоё от тебя еще никогда не уходило!

– Это да… Но какие же шашлыки, господа! Высший пилотаж, – поцокал языком Павел. – Итак, фанфары звучат! Начинаем торжественную часть по случаю окончания дачного сезона!

Они разместились за большущим столом на веранде. Чисто вымытые помидоры, зелень и свежие огурцы радовали глаз. Павел, выставив графин с вином, провозгласил:

– За папой тост!.. Хотя еда завораживает больше, чем доклад целого президента страны.

– Тогда буду краток и серьёзен, – сказал Кузьмич, поднимаясь из-за стола с наполненным бокалом вина. – Чтоб наши правнуки за телеги не цеплялись и не просили милостыню!