– Вот ещё! У этой пигалицы грудей, считай, что нет! Пусть с гусями своими сидит.

И тут к калитке с другой стороны подскочил папаша Мэйхью со свирепым выражением лица. Дана стояла в двух шагах от отца и заинтересованно следила за развитием событий.

Мужчина заорал на дочь:

– Аида, ты почему позволила себе заговорить с богатыми пижонами?!!

– Они спросили…– начала оправдываться дочь блеющим голоском.

Отец взревел:

– Я говорю: как ты смела рот открывать?!! И почему сразу не убежала?!

– А мои гуси… А Дана…

– Наказание будет суровым.

Дана пропищала из-за его спины:

– Пожалейте её, папа.

– Молчать!– прикрикнул и на неё родитель.

Приезжие парни поспешили к реке. Энтони нехотя оторвался от калитки и пошёл за своими друзьями и братом.

Аиду всё же отпустили торговать кренделями на ярмарку, мать весь день пекла и радовалась, как бойко её старшие дочери продают стряпню.

Настал вечер. Музыка всё также оживлённо и резво играла, жонглёры всё ещё подбрасывали в воздух предметы, акробаты прыгали и ходили по верёвке, но всё это уже проходило под светом магических фонарей и огненных шоу. В ларьках и палатках продают игрушки, конфеты, поделки, феи распространяют талисманы. Горожане весёлое шествие по ярмарке сопровождают гвалтом и смехом.

Зои с сестрой стояли у палатки с тканями, Бонифацию отправили домой, когда рядом остановилась группа парней, которая с утра шла освежиться к реке. Аида сделала знак сестре замереть, подняв указательный палец к губам.

Энтони Коннтарс, который к вечеру обвесился золотыми цепочками и браслетом с камнями, изрёк:

– День господства хаоса в массах.

Старший брат заметил:

– А, по-моему, увеселение проходит на уровне столицы.

– Фейерверков не хватает,– уточнил расхождение Джим.

Тони меланхолично протянул:

– Как узнать в толпе девиц т, единственную, которая разделит мой путь?

– Слушай сердце,– хмыкнул Микаэль.

– А пока её нет,– хитро заключил повеса,– Пора развлечься, а то кровь в жилах застоялась!

– Только постарайся не напороться на жандармов, как в прошлый раз,– устало предупредил родственник.

Энтони рассмеялся и оповестил окружение:

– У меня потребность в освобождении несоциальных инстинктов, а на фоне праздника, это практически не видно, всё в рамках общественной традиции.

Аида с негодованием прошептала сестре:

– В золоте весь стоит, красивый…как будто в короне, а мы для него так, рабы пресмыкающиеся вокруг…

Тони помахал девушке, стоящей на балконе третьего этажа, та ответила. И он ринулся подниматься к ней.

Продавщица из палатки с тканями заворожено простонала:

– Смотрите-ка, как герой-любовник лезет в окно к понравившейся даме!

Покупатель-старичок недовольно высказал своё мнение стоящей рядом пожилой леди:

–Вот заметьте, как женщины говорят о мужчине лёгкого поведения: герой.

Но та его не поддержала:

– Конечно – герой! Он ведь жизнью рискует: может сорваться, может пулю в лоб получить от её отца или мужа.

И на балкон действительно вышел какой-то дед, заставив Энтони ретироваться. Но тот сначала оглядел толпу, отыскав в ней Аиду.

Она, встретившись с ним взглядом, подхватила Зои под руку и рванула со всех ног. Но с сестрой Аида не успела далеко убежать, была поймала за руку и остановлена.

Зои шепнула:

– Я сейчас брата найду и приведу, оставайся здесь.

Подбежавшие друзья-маги поражались:

– В вашем городе какой-то рассадник прекрасных невест!

Но старшая из сестёр ловко скрылась в толпе.

Младшая грозила Энтони:

– Я буду кричать. У нас в городе чужаков не любят.

– А мы просто кренделя покупаем,– ехидненько вставил Микаэль.

Его брат вразумлял девушку:

– Можно быть хоть иногда повнимательнее? У вас кошельки стащили, а вы рты раззявили!

И Тони бросил ей на лоток её кошелёк и сестры.

– Ой, спасибо…

– Я смотрю, ты очень активная участница общественной жизни городка. Давай крендели моим друзьям, вот тебе за них деньги, а мы пойдём и потанцуем, да?

Отказывать тому, кто спас их бюджет было неприлично, и Аида согласно кивнула.

Подбежавшему брату Лукасу вручили кошельки.

Тот переспросил:

– Всё нормально?

– Можно мне потанцевать с лордом Коннтарсом?– всё-таки спросила разрешение у старшего Аида.

– Конечно!– дал соизволение брат,– А то всё дома да дома…

Энтони увлёк девушку в толпу танцующей молодёжи. Его рука крепко сжимает её ладонь, они поглядывают друг на друга и прыгают за другими парами «ручейком». На губах Аиды всё же играет улыбка, ведь так приятно танцевать да ещё с таким красавцем!

Маг-ювелир вперил взгляд в юную прелестницу и узнавал:

– Сколько тебе заплатить за остаток ночи…но в постели со мной?

– А, ты всё же видите меня жертвой своих эротических фантазий…

– Что поделаешь…Женщины предпочитают играть, мужчины – вести счёт. А тебе принца что ли надо?

– Да! Хотя бы не на белом, а на чёрном коне!

– Ища идеального человека, ты, по-видимому, пропустишь самого потрясающего человека, хоть он и не идеален. Но ведь я тебе нравлюсь?

– Твоё лояльное поведение – лишь декорация. Я окончательно убедилась: под масками приличия столько двуличия…

– А ты не проста, птичница… Я бы тебя хотел подольше изучить…

– А разве ты уже и колечко припас на всякий случай?

– Я не такой сумасброд.

– Да, потому, что ты – человек, беспрерывно ищущий приключения.

– А искать мужчину без изъянов может только женщина без извилин.

– В Вас мало от аристократов. Вот невоздержанность на язык, например, сразу убивает весь Ваш шарм.

– Фраппируешь ты меня.

– Неприятно удивлены?– рассмеялась Аида,– А, ну так правда никому не нравится.

– Откуда ты знаешь такие умные слова?

– Отец разрешает книги покупать. Люблю философию.

Мелодия смолкла, музыканты отдыхали.

Одна тётка из зрителей, глядя на их пару, восхитилась:

– Когда вы стоите рядом, то просто глаза радуются! Будто два ангела спустились с небес, и излучают божественную красоту.

Энтони пожаловался женщине:

– Вот только эта девушка не даёт и тени своей симпатии вырваться к моему сердцу.

Но та решила быть по-женски солидарной и с улыбкой молвила:

– Девушка, если ты ещё не в сказке, значит – рядом не волшебник.

– Но я волшебник!– возмутился парень.

Он хотел что-то наколдовать, поднял руку, но опять заиграла музыка. Это был какой-то местный танец, очень откровенный, акробатический. Горожанки пустились в дикий пляс. Аида после ритмичных движений прогнулась назад, подняв одну ногу вверх, покачивая ею, юбка скатилась до талии, обнажая красивый изгиб, отчего у Тони перехватило дыхание. Руки Аиды коснулись земли. Вторая нога оторвалась от земли, ноги прочертили в воздухе полукруг, девушка выпрямилась, встав на ноги. Рука мага опустилась, с губ сорвалось заклинание, и вся танцовщица оказалась увита метельчатыми соцветиями гортензии белой с широкими листьями.

Девушка возмутилась:

– Вы милы, как…носорог! Как я буду ходить по городу, увитая, словно клумба плющом?! Нельзя было обойтись простым букетом?!

Тот задумчиво бубнил:

– Странно…Белая гортензия на гербе моего рода…а я хотел наколдовать белую сирень…

– Да Вы ещё и маг никудышный!– рассмеялась Аида.

Тони притянул её в свои объятия. Её переполнило смятение и заскакало сердце. Его серо-синие глаза светились томлением и желанием. Но она не растерялась и ударила нахала по щеке.

Но наглая, холёная физиономия мага ухмылялась.

Девушка восставала против насильственных действий:

– Такой идеальный внешне, аристократичный…а манеры, ну никак не походят под определение «благовоспитанность»!

Он грубо схватил её за руку, потащил за собой, сопя:

– Хватит, поиграли. Идёшь со мной.

– Что за мечты?– пыталась вырваться девушка.