Дикси еще надеялась, что глобусный человечек возьмет ее с собой. Но он, даже не попрощавшись, полез обратно в глобус.

— Разве сегодня ты не берешь меня с собой? — робко спросила Дикси.

— Нет, и не проси, — сказал глобусный человечек. — Неужели ты думаешь, мне будет приятно путешествовать с девочкой, которая не готовит уроков и лжет своей матери?

Напрасно Дикси, плача, обещала ему исправиться и всегда говорить только правду, глобусный человечек захлопнул дверцу, и глобус погас.

Проходили дни. Дикси очень скучала без глобусного человечка. Хотя он был строгий и требовательный, она успела его полюбить. А когда она вспоминала, что солгала своей матери, ей становилось стыдно.

Однажды в воскресенье Дикси с матерью пошли в зоологический сад. Побегав по парку, Дикси остановилась у ручейка. В ручейке, на одной тонкой ноге, поджав другую под крыло, в задумчивости стояли розовые фламинго. Целая флотилия пестрых уточек проплыла у самого берега. Тут же у воды хмуро разгуливал аист. При виде Дикси он недовольно отвернулся.

И вдруг Дикси с удивлением услышала, как аист, лениво почесывая за ухом своей красной как сургуч лапой, сказал: «Дикси Робтон солгала своей матери».

— Что такое? — переспросила глуховатая цапля. — Повторите, пожалуйста.

— Дикси Робтон обманула свою мать, сказав, что сделала уроки, — громко прокурлыкал ей аист в самое ухо. — Эту новость, — продолжал он, — сообщил наш собственный корреспондент, индийский черный аист хаджи Леклек. Дикси солгала, и поэтому глобусный человечек не мог взять ее с собой в Норвегию, где в ее честь был устроен праздник. Для нее к этому дню было заготовлено северное сияние. А на катке ее ждали снежные зайцы с подарками — белой войлочной шляпой и букетом синих фиалок.

— Так, так, — сказал пеликан, — хорошо еще, что эта маленькая лгунья не живет в нашем ручье, мои дети еще малы, а худой пример всегда заразителен.

— Верно, верно, — закрякали в один голос утки, выходя на берег.

Все птицы, как будто чего-то ожидая, внимательно посмотрели на Дикси. И Дикси вдруг поняла, чего они от нее хотят. Ей стало ужасно стыдно. Она подбежала к своей матери и призналась ей, что в тот вечер сказала неправду будто выучила уроки.

От всех этих волнений у Дикси вечером сделался жар. Она бредила глобусным человечком, обещая ему исправиться и больше никогда не лгать. К полночи Дикси задремала. Вдруг глобус осветился и из него вышел глобусный человечек. В руках он держал зажженный фонарь; ярко вспыхивал в фонаре огонек.

— Как я рад, — сказал глобусный человечек, — что ты во всем созналась матери. Я был уверен, ты это сделаешь, и вот приехал. Теперь уже поздно, но на днях мы непременно куда-нибудь поедем. А пока, если хочешь, я расскажу тебе сказку о двух названых братьях.

«Жил-был на свете фонарь, ему было скучно: у всех отец, мать, а он один-одинешенек! „С кем бы мне породниться, чтобы и у меня была семья?“ — думал фонарь.

Думал он, думал, и говорит гвоздю, на котором держался:

— Давай породнимся!

— А зачем ты мне, — ответил гвоздь. — И так я под тобой сгибаюсь, все жду когда тебя снимут.

Фонарь подумал, и говорит окошку, над которым висел:

— Давай, окно, породнимся!

— А зачем ты мне, — сказало окошко, — все, что я вижу перед собой, принадлежит только мне, а породнюсь, придется делиться. Не хочу — и все!

Тут фонарь подумал, и говорит огню:

— Слушай, огонь, не прожить тебе без меня, первый дождь или ветер, и без моей покрышки ты погибнешь. Давай породнимся!

— Ладно, — согласился огонь.

И вот огонь и фонарь стали жить как два брата и всем делились. Огонь давал фонарю свой свет, а фонарь ему свой кров».

— А теперь мне пора, — посмотрев на часы, сказал глобусный человечек, и открыв в глобусе дверцу, исчез.

Утром Дикси встала совсем здоровая и пустилась бегом в школу.

К удивлению Дикси, в присутствии глобусного человечка Блэк совершенно менялся. Они видимо друг друга давно знали и не впервые вместе путешествовали. «А помните ли, сэр, подземное озеро?» скажет вдруг кот Блэк. «А коралловый остров, где я нашел розовую жемчужину?» И о многом еще вспоминал кот, но когда Дикси пробовала заговорить с ним об этом среди дня, Блэк делал вид, что ничего не понимает и равнодушно зевал. Однажды Дикси так на него за это рассердилась, что в наказание оставила на ночь за дверью. Каково же было ее удивление, когда в этот вечер глобусный человечек появился не один, а вместе с котом Блэком. На коте был синий капитанский мундир, и кот ласковой лапой то и дело поглаживал птичек, изображенных на золотых пуговицах этого изумительного мундира. А у глобусного человечка, как обычно, покачивался на голове его голубой хрустальный кораблик.

— Мы едем сегодня на Зеленую Звезду, — объявил он весело. — В дорогу!

Они вошли в глобус. Глобусный человечек нажал кнопку подъемной машины. На этот раз они ехали гораздо дольше, сначала вниз, потом куда-то вбок, потом опять вверх. Наконец машина остановилась, и они вышли через боковую дверцу. Перед ними расстилалось море, высокие как горы ходили волны.

Глобусный человечек снял с головы свой хрустальный кораблик и пустил его на воду. Кораблик стал быстро расти и превратился в большой фрегат. Они поднялись на капитанский мостик, кот Блэк стал за рулевое колесо, и они вышли в открытое море. Волны, раскачивая фрегат, подбрасывали его все выше и выше, и наконец одна, доплеснувшая до самого неба, закинула их на Зеленую Звезду.

На Звезде был еще день. К ним вышел маленький лысый старичок с зеленой повязкой на голове. Вскоре они увидели еще и других человечков, очень похожих на лысого старичка. И у всех были зеленые повязки. У кого на голове, у кого на груди, а у одного даже на локте.

— Почему у вас у всех повязки? Что здесь произошло? — спросила Дикси.

— Вы узнаете об этом вечером, — улыбнулся лысый старичок, — а теперь, пожалуйста, распишитесь в книге посетителей.

Это была большая книга в великолепном зеленом переплете. Дикси написала свое имя, старательно, как ее учили в школе, выводя каждую букву. А кот Блэк, с важным видом взяв в лапу перо, размахнулся через всю страницу наискось: «Капитан Блэк, Мяу».

— Вот и вечер, — сказал лысый старичок и снял с головы повязку. На его лбу засветилась зеленая звезда. По его знаку все человечки сняли повязки, зажглись десятки больших и маленьких звезд, и Дикси показалось, что это уже не человечки, а настоящие звезды.

— Кто вы такие? — воскликнула Дикси, — ведь у настоящих звезд нет ни рук, ни ног.

— Мы отдаем всю вложенную в нас силу света, — важно объяснил лысый старичок, — на освещение соседней погасшей планеты, с которой нас связывает тысячелетняя дружба, и чтобы днем не тратить нашего света даром, мы надеваем повязки.

Всюду, на улицах, между деревьями, в окнах домов виднелись маленькие существа, горевшие, как настоящие звездочки. Одни оживленно разговаривали, другие водили на площади праздничные хороводы. На усыпанных звездным песком площадках, перекидываясь крохотными звездами-мячиками, человечки играли в теннис. Исполинские черепахи, панцыри которых были украшены драгоценными камнями, возили на спинах счастливых горожан.

Полюбовавшись людьми — звездами, глобусный человечек, Дикси и кот Блэк стали собираться в обратный путь.

— К сожалению, — сказал лысый старичок, — вы не можете теперь ехать. Никто не имеет права покидать Зеленую Звезду ночью. Вы должны остаться здесь до утра. Такой у нас закон.

— Но я тогда опоздаю в школу, — испугалась Дикси.

— А я проголодался, и кухарка Эмма будет сердиться, если не застанет меня в обычное время у плиты, где меня ждет миска с молоком, — сказал Блэк с таким видом, будто дело шло о чем-то самом важном на свете.