И вспомнился ей её первый опыт и первый мальчик, по прозвищу Хохон. Прозвенел последний школьный звонок, они шли домой из Личадеева в Левашове через рощицу, и он начал читать ей стихи:
Шли мы лесом-просеком,
У ней п…да с волосиком.
Попросил всего разок,
А наё…ся как бычок!
Она села на пенёк, сняла трусики, раздвинула ножки: смотри, у меня уже есть волосики… И они начали отмечать окончание восьмилетки…
– Ох уж эти мужики! Какие все вруны и обманщики, что Хохон, что свояк, что первый, что последний: обещали всего «разок», а е…ли меня один весь день, другой – всю ночь. Ни стыда, ни совести… Через два-три месяца они забывают об обещании: больше ни-ни, – и всё повторяется, и Клава – снова новая, чужая жена, и у них всё впервые. А налево сходить уже ни у кого ни желания, ни сил, ни возможностей, остаётся – только крепче любить свою жену.
А тебе совет: не будь однолюбом, не зацикливайся на мне, не обедняй интимную жизнь, попробуй и другую мою сестру, ну, бывают сверх продвинутые – и мамку не пропускают, но я б не советовала, замучают угрызения совести… Ну а самые хитрые мамки дают сыну втёмную, обустраивают всё так, что он думает, что отьепал, а отье… ал соседку…
– Нет-нет, сегодня я твоя, я просто хотела это сделать с тобой под этим кустом… Тебе осталось выполнить мою последнюю просьбу – и твоя мечта детства исполнится: я буду твоей первой женщиной… И можешь «терзать» меня целый день. Ну, а чтоб всю ночь, это у тебя всё впереди, с молодой женой, а сейчас надо пройти в воду голышом и вернуться ко мне.
Когда Саня возвращался, она расстегнула лифчик, медленно сняла трусики, раздвинула ляжки, согнула ноги и показала ему промежность, половые губы её затрепетали, соски титек затвердели… У него встал, она увидела, что это не меньше, чем тогда у прапора, и просияла, а он опустился на колени перед царицей Велетьмы…
Повторив, они искупались и покинули пляж. Он шёл чуть сзади, смотрел, как она виляет попою, и у него встал снова. И он ткнул его ей в попу через платье. Она оголила великолепную попу, нагнулась, ухватилась руками за сосенку и отклячила попу. Яйца застучали по ягодицам, его живот шлёпал ей по упругой жопе… Дважды спереди на пляже, на песке, и дважды через жопу в сосновом бору, под пение щеглов – так отметил он расставание с девственностью…
Клава потеряла невинность в бане. Ей пошёл шестнадцатый. Она напросилась в баню с двоюродным дядюшкой Петей, 35-летним верзилой – мол, похлещу тебя веничком…
– Ну, пойдём, да без глупостей, мала ещё для этого, хотя у тебя вроде уже всё есть…
Как там в детском стихе:
Истопила Дуня баню,
позвала соседа Ваню
Париться с собой…
«Ваня, что торчит меж ног такое,
Толстое большое, – просто чудеса?»
Отвечает Ваня: «Это «колбаса».
Если хочешь «пообедать»,
Колбасы моей отведать,
На спину ложись, ляжки раздвигай,
Вкусно ль – отвечай!..»
Клава закусила губу: «Мала ещё, говоришь? Ну, я тебе покажу…» Помылись, она встала напротив, подставила п…ду – нет реакции; взяла обвисший его член в нежные девичьи ручки и провела залупой по волосикам на кунке… Встал как железный.
Последнее время жена ему поднадоела; она потолкает его в бок, он вроде хочет, да не может – не встаёт. Идёт в ванную, берёт лохматую мочалку, трясёт перед членом – чужая-чужая, пощекочет мочалкой залупу – член встал; проткнул и нанизал мочалку, идёт к жене, е… ёт через мочалку и шепчет:
– Чужая-чужая жена…
– Петюша, ты чего мне мочалку на п…ду пристроил? А, понимаю, фетиш, вроде возбуждающего белья… Ну и молодец, довольна я…
Между тем, пока Петя удивлялся, чего это у него так крепко встал, Клавочка вставила его здоровенную стоячую х…ину себе в п…дёночку, поднажала и сама себе сломала свою мембранку. И, не останавливаясь, продолжала нанизывать и дрочить его х…й своей п…дой стоя, пока он не кончил… Теперь ему ничего не оставалось, как поиметь юную женщину, лёжа на банной лавке и на карачках через жопу… Сразу весь ассортимент при потере девственности.
Минуло 20 лет, и теперь тётя Клава пригласила племянника Женю Шарова в баню, якобы веником похлестать, а на самом деле инициировать в мужчину. Помылись, у Жени встал.
– Тёть Клав, что делать-то?
– А ты не знаешь? Не придуряйся. Объясняли тебе мужики, куда его вставлять, чтоб он упал.
– Говорили, да я стесняюсь, стыдно мне, ты вроде родня. Ой, мочи нет как хочется е…ать, прости, Клава, раздвигай ляжки… иль умру…
– Ну-ну, не дури, забудь про стыд, это святое дело. Какая я тебе родня – седьмая вода на киселе. Я твоя первая женщина, а это на всю жизнь… Ещё хочешь пое…аться? Понравилось? Ну, значит, сделала тебя мужчиной, как и обещала твоей мамане… Нет-нет, это первый и последний раз, такой был уговор, на завтра у меня муж есть… Ну а сегодня я твоя, е…и сколько сможешь…
У Полины первым мужчиной был дядя Вася: его жена ушла по делам и попросила Полю посидеть с ребёнком. Она укачала малыша в кроватке, постояла под душем, надела халат, застегнула его на одну пуговку, забыла надеть трусы и уселась в кресло рядом с детской кроваткой читать старинный роман С. Ричардсона «Кларисс»: «Это как же так? Сэр Ловелас овладел юной леди Клариссой, когда она спала. Как интересно, мне бы так».
Она задремала, прикрыв лицо раскрытой книгой. Пришёл с работы дядя Вася, умылся, зашёл в гостиную – что такое? В кресле у кроватки спит юная красотка леди Поля, титьки вывалились из халата, ляжки обнажены до лобка, видна шёлковая шёрстка. У дяди Васи сработал мужской инстинкт; он осторожно, чтоб не разбудить, загнул ей «салазки» и вставил свой стоячий х…й ей в п…ду. Поняв, что стала женщиной, Поля открыла глаза: что это было – сон или явь?
– Если тебе понравилось, можем повторить.
– Дядь Вась, жена твоя скоро придёт, не успеем…
– Это мои проблемы…
Поля закрыла лицо книгой и притворилась спящей… Жена их застукала, но сцену устраивать не стала: она выходила замуж не целкой и, хотя муж её ни разу не попрекнул, считала себя виноватой и подстроила так, чтоб муж в качестве компенсации сломал целку племяннице…
Минуло 20 лет и Полине предстояло совратить племянника Ваню Ласанкина на том же месте и в тот же час… Она пересеклась с Ваней у колодца и прошептала:
– Заходи вечером, буду одна, будем кушать мёд. Вижу, давно хочешь… Мой подарок тебе по окончании школы…
Ваня знал, что значит есть мёд с женщиной… Пришёл, она читает роман Ричардсона, закрыла лицо, вроде спит, развалилась в кресле, титьки вывалились, ляжки оголились до лобка, видна манящая шёрстка, раздвинула и согнула ноги, промежность открылась, виден вход в и… ду… Совершая соитие, Ванюша потихоньку читал детский стих:
К тебе пришёл я, ты читала,
Мой взгляд упёрся в твой перёд,
Моё дремавшее шептало,
На боевой вскочило взвод…
И твой канал моим затвором
Надёжно, плотно запер я!
Заперев её канал ещё два раза – она постоянно закрывала лицо книгой, даже когда он имел её через жопу, – он спросил:
– А как насчёт завтра?
Полина неожиданно ответила стихами, знала, видать, этот стих:
