Ноздри 673 раздувались, он дрожал всем телом. Похоже, она застала его врасплох. На мгновение что-то очень человеческое, что-то похожие на сожаление или вину промелькнуло в его взгляде, но исчезло в миг.

— Достань член. Впусти его в себя.

Наверняка он пытался доказать, что не является героем.

Белла вспомнила, как 673 встал между её коллегами и тигосом. Как он напал на существо, думая, что тварь набросится на нее. Проблеск надежды в его взгляде, когда она утверждала, что намерена выжить. Неоспоримо, он вернулся, несмотря на свой гнев.

Пальцы Беллы дрожали, она скользнула руками под набедренную повязку, ощутив ладонями жар его кожи, пытаясь его сжать. Член был настолько толстый, что Белла не смогла охватить его полностью. Она стояла на цыпочках, продвигая бедра вперед, при этом прижимаясь к скале и пытаясь впустить член внутрь.

Белла издала стон разочарования. 673 такой большой. А она очень маленькая. Неправильный угол проникновения. Она могла лишь потереться об заключенного.

— Я… я не могу.

Не успела она закончить фразу, как 673 скользнул сильными руками под её попку, поднял её, и их тела оказались в идеальном положении. Вместо того чтобы толкнуться в нее, он приставил кончик члена к её входу и застыл на месте — своего рода послание.

Белла пристально на него посмотрела.

Знал ли он, что она видит его примитивное желание, хотя он его отрицал.

— Скажи мне, — приказал 673.

Белла сразу поняла, о чем он.

— Я не смогу сделать это самостоятельно. Я нуждаюсь в тебе. Я хочу.

— Кого?

Ей следовало знать, что он и здесь победит.

— Тебя, заключенного. Ты нужен мне.

Победно фыркнув, 673 вводил член дюйм за дюймом в Беллу, пока она полностью его не приняла. Большими руками он двигал её вперед-назад так, что она скользила на нем по его прихоти.

По её телу, настолько чувствительному и напряжённому от страсти, пробежала дрожь. Она шире развела ноги, встречая его быстрые, судорожные толчки, приближающие оргазм. Нуждаясь в чём-то, за что можно было бы схватиться, она скользнула руками вниз по его огромной мускулистой спине. В этот момент 673 прижал губы к её уху и прошептал:

— Кончи для меня, девушка— воин.

Отдавшись нахлынувшему оргазму, её тело будто разлетелось на тысячу частичек.

Белла пыталась восстановить дыхание, когда 673 сильной рукой взял её за подбородок и наклонил так, чтоб она посмотрела в его бездонный взгляд.

— Жалкие преступники с Драгаш-25 имеют свою выгоду, — почти прорычал 673. — Не забывай.

Глава 6

— Отдохнём здесь.

Заявление заключенного заставило Беллу поднять взгляд, её ноги ликовали. Посмотрела на свои ноги, за последний час она с трудом их переставляла.

— Помочь?

— Я сам.

Конечно, он сам. Белла наблюдала за тем, как каторжник опускал находившегося без сознания Уинтропа на землю. Последние четыре часа 673 нес того на спине, почти бежал со своим копьем и рюкзаком, которые не выпускал из вида из-за опасного скалистого ландшафта. И всё это время жарко палило солнце.

Белла подозревала, что он сделал остановку не ради себя. Его дыхание даже не участилось, в то время как у нее каждая мышца на ногах болела, а Дэвис побледнела, и её белая рубашка пропиталась потом.

Если она немного поможет, это её не убьет.

— Я вернусь, чтобы скрыть наши следы. Оставлю немного воды и оставшиеся батончики. — 673 протянул гладкий небольшой камень с отверстием на концах. — Если возникнут какие-либо неприятности, брось это. — Затем протянул копье. — Не мешкай. Что бы ни появилось перед вами.

Белла посмотрела на оружие:

— Если копье у нас, что ты будешь использовать?

Он с предостережением посмотрел на нее:

— Возьми.

Белла напряглась, но сделала, как он велел. 673 почти исчез из поля зрения, его непередаваемый золотистый оттенок кожи переливался словно шелк, когда он умчался, и она вдруг поняла, что не спросила, что перед ними может появиться. Но было уже слишком поздно.

После нервного осмотра скалистого ландшафта Белла опустилась рядом с Дэвис, которая проверяла повязку Уинтропа.

Они встретились взглядом, затем отвели его друг от друга.

Впервые они могли поговорить наедине. После того как Белла и заключенный вернулись после ссоры, она выглядела раскрасневшейся с растрепанными волосами. 673 сунул в руки ей с Дэвис припасы, забросил на себя Уинтропа и отдал команду следовать за ним. Он задал быстрый темп, и разговаривать было невозможно. Белла и Дэвис обменялись мрачными взглядами и на этом всё.

— Ты в порядке? — спросила Дэвис тонким голосом.

— В порядке. — Существовали гораздо более важные темы для разговора, чем её эмоциональное состояние. — Я не знаю, куда он нас ведет, но насколько могу, прокладываю направление по солнцу. Мы вернемся на место крушения и к спасателям, когда придет время. До тех пор лучше оставаться с ним.

— Возможно так, но…

— Ты боишься, что он придет за тобой? Он дал слово, что этого не произойдет. Пока я с ним.

— О боже. — Дэвис прекратила притворяться, что возится с бинтами Уинтропа и сморщилась. — Мне очень жаль. Я… я ненавижу, что ты должна делать это ради нас. Ради меня. Потому, что я из Совета и…

— Я это сделала не потому, что ты из Совета.

Дэвис покачала головой, как бы опровергая утверждение:

— Я не должна была позволять тебе. И быть такой трусихой.

— Нет, пожалуйста. — Белла сжала худое плечо коллеги. Да, прикасаться к члену Совета без разрешения было серьезным нарушением протокола, но нет причин, почему замечание заключенного о других правилах на Драгаш-25 не работало так же и в этом отношении, а Дэвис, видимо, нуждалась в чем-то большем, нежели просто в словах. — Не говори так. Это не то, что ты думаешь.

— Не лги мне. Я слышала тебя. Знаю, что он делал с тобой. — Дэвис прикрыла глаза, прижавшись к руке Беллы. — Я ненавижу себя за то, что позволила этому случиться. Я бездействовала, пока он причинял тебе боль. Я… я знаю, что это такое… И теперь… — Она сложила руки на коленях. — Теперь я позволила этому случиться с тобой. Я ужасная трусиха.

— Он не причинял мне боль. — От смущения горло Беллы стиснуло. И одновременно от печали. Кто-то причинил боль Дэвис. Плохой признак, если у женщины трясутся руки.

Ободряя, Белла взяла Дэвис за трясущиеся руки. На удивление та вцепилась в её.

— То, что ты слышала, это не боль, это… это наслаждение, — призналась Белла, глубоко вздохнув. — Он делал то, от чего я чувствовала себя замечательно. Раньше я такого не ощущала. Я… я этого не ожидала, но это так.

Дэвис шокировано посмотрела на Беллу.

— Он не такой, как ты думаешь. — Белла странно ощущала себя в роли защитника.

— Он каторжник на Драгаш-25. Мужчина заставил тебя заниматься с ним сексом. — Голос Дэвис в конце дрогнул.

— Он меня не принуждал, — мягко произнесла Белла. Признание коллеги сделало этот разговор более деликатным, чем она ожидала. — Мы заключили сделку. И до сей поры он дал больше, чем взял.

Дэвис молчала.

Белла сжала её руку.

— Мне жаль, что кто-то тебя обидел. По правде сказать, я хотела бы найти того ублюдка и скормить его тигосу, но моя ситуация другая. Он резок и груб, но не монстр. Даже когда злится, не причиняет мне вреда. И он уже сделал для нас больше, чем Пог когда-либо. Мы живы благодаря заключенному.

— Заключенный? Это… это его имя?

— Нет, но он настаивает, чтобы его так называли.

Дэвис приподняла бровь.

Белла пожала плечами:

— Он здесь восемь лет. Думаю, он не любит вспоминать, что когда-то был человеком.

— Или, возможно, тот человек потерян навсегда, — предупредила её коллега. — Не возлагай надежды на того, кто уже потерян. Он не очень хороший человек, если оказался здесь. — Дэвис закрыла глаза. — Не… не дай себя обмануть. Я… я знаю, что не должна говорить о делах Совета, и думала когда-то, что мой жених хороший человек. Потом он сделал из меня личную боксерскую грушу. — Дэвис покачала головой, раскрыв слезящиеся глаза, и осмотрела пустынный пейзаж. — Я хотела лишь свободы. И посмотри, что получила взамен.