Хотя, мое решение ее не трогать не было связано с ее отцом. Какая‑то небольшая рациональная часть меня не хотела, чтобы она оглядывалась назад и снова и снова вспоминала, что было между нами, убеждаясь в мысли, что я ее принудил. И когда это я стал переживать о женских сожалениях? Я решил, что не стоит думать об этом слишком усердно.

Спустя минуту Эм стала раскованнее и носом зарылась мне в шею.

– Отстегни меня, – прошептала она.

К черту все.

Слегка приподнявшись, я отцепил наручник, интуитивно готовясь к атаке. Вместо этого я ощутил, как ее руки обвили меня, их сладкое тепло прошло от спины к моей заднице.

Черт, как же хорошо.

Я стал целовать ее шею и начал расстегивать этот бог знает кем придуманный корсет. На нем, должно быть, тридцать маленьких застежек. Мне всегда казалось, что такие штуки чертовски сексуальны, однако интерес к ним начал стремительно угасать.

– Дай я, – мягко сказала она. Я смотрел в ее глаза, они были спокойными и полными желания. – Слезь с меня на секунду, ладно?

Я скатился с нее, и она тут же покраснела, а потом отвернулась.

– Детка, я уже видел твои сиськи.

– Лиам, все слишком быстро, – спокойно сказала она. – Просто дай мне секундочку, хорошо?

– Хорошо, – ответил я, взглядом пройдясь вниз по ее спине. Мне правда нравилась ее татуировка. Банальная до ужаса, но именно такие меня всегда и заводили.

– Что означает твоя татуировка?

Она тяжело вздохнула.

– Должна была означать «навсегда», – ответила она. – Мы с сестрой сделали себе такие как‑то ночью вскоре после того, как мама умерла, поэтому на ней крылья ангела. Мы хотели, что татуировки стали знаком ее памяти. Должна сказать, мы слегка выпили, когда пошли их делать... Для нас это были трудные времена. Но парень, который их делал, оказался настоящим идиотом. На самом деле на ней написано «белка».

– Блядь, – произнес я, прилагая все усилия, чтобы не засмеяться. Никогда не стоит смеяться над голой девушкой, которая собирается потрогать твой член. – Что же, полагаю, никто, смотря на нее, об этом и не догадывается. А как ты выяснила?

– Когда ходила в колледж, – ответила она. – Один семестр я провела в Сиэтле. Моя соседка была китаянка, она мне и рассказала.

– Паршиво.

– Не настолько, как смерть мамы, – пробормотала она. Она, казалось, все еще пыталась справиться с корсетом, а я собирался спросить, в порядке ли она, когда она развернулась и огрела меня по голове тяжеленой книгой в жестком переплете.

Вот черт.

Наверное, не стоило мне сегодня думать так много.

Глава 5

Эм

Это было не лучшее оружие.

Пистолет лучше подошел бы или бейсбольная бита. Возможно, перцовый баллончик.

Нож?

Я прекрасно знаю, как обращаться с каждым из них. По большей части, когда я росла, отец сводил меня этим с ума. Он был супер защищающим, властным и сверх контролирующим... параноиком. Настолько, что потратил кучу времени, чтобы обучить своих девочек смотреть на все в любых обстоятельствах, как на потенциальное оружие.

Даже на книги.

Боже, благослови Стивена Кинга, потому что та книжка в твердом переплете, которую я нашла застрявшей между железный изголовьем кровати и стеной, была огромной. И лежала она там чертову тучу времени. Книга вся была покрыта пылью.

Я даже не ощутила укола совести, когда обрушила этот талмуд на голову Лиама, лишь дикое удовлетворение. Совершенно точно я и не надеялась, что это может стать звездным планом побега. Против меня было многое. Но, если бы мне удалось нанести ему хороший удар, то, возможно, я смогла бы вырубить его на достаточное время, чтобы надеть на Лиама наручники.

И тогда остался бы только Скид.

Я поняла, что, чем дольше мы тут находились, тем больше была вероятность того, что тут может показаться еще больше «Джеков». Так что ждать лучшего случая было слишком рискованно – по крайней мере, я так считала.

Книга опустилась на Лиама с отличным отзвуком, ударяя его по макушке. Я тут же попыталась нанести удар со стороны лица, который он заблокировал рукой.

Но мне все же удалось скинуть его с кровати.

В ту же секунду я подскочила и оказалась над ним, нанося ему удары так сильно, как только могла. Я целилась между ног, но в последний момент он увернулся и заблокировал мой удар. Лиам подпрыгнул одним движением – довольно впечатляюще, должна сказать – и тогда все было кончено. Он снова опрокинул меня на кровать, вжимая в нее всем своим весом. Одной своей рукой он ухитрился схватить две мои и задрал их высоко у меня над головой. Другая рука легла мне на рот, фиксируя голову, чтобы я не могла ударить его.

Мой маленький мятеж продолжался чуть дольше тридцати секунд.

Дерьмо.

Лицо Лиама было прямо над моим, и я посмотрела в его глаза, рассчитывая увидеть в них злость или раздражение предательством. Вместо этого я увидела, что его глаза потемнели, стали напряженными и жаждущими.

Черт. Борьба со мной завела этого ублюдка.

Нужно начинать запоминать такие вещи.

Одним коленом он пролез мне между ног, раздвигая их, оказавшись прямо у моего центра... Это ощущалось неплохо. Иногда я ненавидела себя. Но, если говорить о положительном, его я ненавидела гораздо больше.

– В следующий раз убедись, что приготовила план получше, детка, – мягко произнес он. – У этого просто не было шансов, но ты рисковала сильно меня разозлить. Если проделаешь такое не с тем парнем, он может сильно тебе навредить.

А ты что, не можешь? Мне захотелось прокричать эту фразу, но он все еще зажимал мне рот. А потом он толкнулся в меня бедрами, а в его глазах пылал огонь.

– Черт, какое же ты искушение, – прошептал он. – Ты и представить не можешь, как сильно я хочу вогнать в тебя член. Вообще понятия не имеешь.

Я уперлась в него ненавидящим взглядом, потому что его запах, тяжесть его тела на мне, адреналин, бушующий в крови... Все это вместе ударило мне между ног. Он вторгся в мои мысли гораздо раньше. Когда он начал трогать меня, и я от этого проснулась, уже тогда я вся была охвачена пламенем. А сейчас все было еще хуже, а это чертовски нечестно.

– Я позволю тебе говорить, – сказал он. – Но запомни: начнешь кричать, тут тебя кроме меня и Скида больше никто не услышит. Ах да, и твоей подружки Софи. Но она никак не сможет тебе помочь, но, услышав твой крик, скорее всего, перепугается до чертиков. Ты этого хочешь?

Я, как смогла, помотала головой, хотя получилось это с трудом. Его рука поднялась.

– Ты придурок, – прошипела я.

– Знаю, милая, – произнес он. Он звякнул наручниками, и уже через несколько секунд обе мои руки были пристегнуты к изголовью кровати. Лиам верхом сел мне на бедра. Я же была настолько глупа, что посмотрела вниз и увидела, что член его стоял, твердый как камень.

Это был первый раз, когда я его хорошенько рассмотрела.

Вот это да.

Лиам маленьким не был. Он был длинным, а головка красной и, казалось, смотрела на меня тоже зло. Маленькая капелька жидкости показалась на самом пике, и я неосознанно облизала губы. В дыхание Лиама стали проскакивать нотки свиста, а я покраснела и заставила себя вновь поднять глаза и уставиться в потолок.

– Все еще хочешь, чтобы я заставил тебя кончить? – спросил он, хищно улыбаясь. – Потому что, кажется, это последнее, что я мог бы сделать, учитывая обстоятельства.

Я залилась краской еще гуще, и не стала утруждать себя ответом на этот вопрос. Хотела бы я сказать, что все это было лишь потому, что ситуация оказалась такой безумной, или что он бы и слушать не стал, если бы я сказала нет. Может, и послушал бы. Но вот вам мой секрет – развратная маленькая часть меня хотела этого...

И да, ответ на твой вопрос в том, что я определенно чертовски не в себе. Но предательство и злость идут порознь, Лиам был сексуален – его тело влекло меня так, что, кажется, невозможно было сопротивляться. Мне хотелось бы сказать, что я с отвращением наблюдала за тем, как наша схватка его завела, но все это было бы чистой воды враньем.