Шестая повесть «Предательская тропинка» возвращает нас из далеких стран домой, в Чехию, в огромную котловину возле Рудных гор, которая в позднем третичном периоде выглядела совсем иначе, чем сегодня.

Тогда там еще был теплый субтропический климат, а в безграничных лиственных лесах привольно росли различные виды дубов, буков, кленов, орехов, сумаха, вязов, платанов, каштанов и других деревьев, которые сейчас встречаются в южной Европе и в Закавказье. Хвойные чащи образовывали сосны, секвойи, тисы, глиптостробусы и прочие. Тропические виды, например, пальмы, уже отступили к югу, в те времена там можно было обнаружить лишь последние их остатки. Во многих местах располагались озера, пруды и топи с обширными торфяниками, давшие начало сегодняшним буроугольным бассейнам, а заодно и экономическому буму во всем этом регионе.

В той великой рудногорской котловине обитало тогда множество удивительных животных, некоторые из которых стали главными, а другие — второстепенными участниками повести, многие тамошние виды я вообще не упомянул. Одними из представителей этой разнообразной фауны являлись, например, амфиционы — древние хищники, похожие сразу и на собаку, и на медведя, величиной примерно с сегодняшнего крупного волка. Они неустанно преследовали всех тех животных, для добычи которых им хватало силы и мощи. Жертвами их главным образом становились протосвиньи родов Hyotherium и Choerotherium, пугливые тапиры рода Palaeotapirus и первые оленевые (Palaeomerex и Dicroceros). Постоянной угрозой для всех этих травоядных был и симицион — напоминающий шакала хищник, но гораздо больших размеров. Обитали здесь и другие животные: могучие мастодонты и дейнотерии, рогатые и безрогие носороги, различные проточерепахи и протокрокодилы.

Про двух тамошних созданий я хотел бы тебе кое-что рассказать. Первым из них является гигантская, свыше метра длиной саламандра, описанная как Andrias bohemicus. История обнаружения этой огромной амфибии весьма любопытна. Первые остатки скелета были найдены в верхнемиоценовых известняках возле Энингена в Бадене. Они попали в руки Иоганну Якобу Шейхцеру, ученому лекарю из Цюриха. Вот он-то и описал в 1726 году эту находку как «homo diluvii testis», т. е. «человек — свидетель потопа», а к описанию сделал цитированное много раз примечание:

Это двустишие несколько раз было переведено на чешский неизвестными авторами:

«Унылый скелет грешника старого, смягчи камень и сердце мира нашего!»

«Сей грешник из древности, остов костлявый, пусть сердце и мысль новым людям направит».

«Печальный скелет убогого грешника, смягчи сердце и ум нынешних потомков людских!»

Этот «homo diluvii testis» долго служил научным доказательством всемирного потопа и уничтожением всего живого. И лишь в 1881 году известный французский палеонтолог Жорж Кювье заявил после изучения останков в хаарлемском музее, что «старый грешник» — не что иное, как скелет гигантской саламандры, которую он назвал Andrias scheuchzeri. Занятно то, что семейство этих огромных амфибий было классифицировано палеонтологами по окаменелостям раньше, чем нашли его существующих ныне представителей.

А вымершая саламандра вида Andrias bohemicus обитала на территории Чехии, в реках Рудных гор. Ее мертвое тело было унесено водой вниз, к их подножию, где на месте сегодняшних Брештян было, скорее всего, большое озеро, в его придонный ил труп погрузился на долгие времена. Когда позже водоем исчез и наносные отложения превратились в камень, в нем застыл и скелет гигантской саламандры. В затвердевшем иле возле Брештян еще и сегодня можно наткнуться на того самого «безбожного грешника, ничтожного свидетеля потопа».

Но самым удивительным зверем тех краев был все-таки макротерий, чей обнаруженный под Сансаном недалеко от Симора во Франции полный скелет впервые описал Ларте. Именно эта находка прояснила детали диковинного телосложения животного, потому что наличие лишь отдельных костей приводило палеонтологов в недоумение, ведь своими конечностями существо напоминало неполнозубых, а зубами — копытных. Столь странная комбинация казалась просто невозможной, пока, наконец, не выяснилось, что это именно так — макротерий был когтистым родичем непарнокопытных, что даже на сегодняшний день противоречит общепринятым представлениям. Однако теперь известны уже несколько таких животных, которых относят к особой группе халикотериев (Chalicotheriidae). И строение тела у макротерия тоже было интересным: передняя часть — мощная, а задняя — приземистая, словно недоразвитая.

Как же изменился за прошедшие эпохи рудногорский край! Но и теперь он прекрасен и полон природных богатств — как на поверхности земли, так и под ней, где образовался уголь из стволов деревьев, росших во времена нашей повести — 10 миллионов лет назад.

Следуя событиям седьмой повести, «Каменная могила», мы оказываемся в Северной Америке, где в 1928 году в расположенном в Нью-Мексико округе Донья-Ана, неподалеку от техасского Эль-Пасо в лавовой трещине обнаружили полный скелет неполнозубого млекопитающего рода Nothrotherium.

Была ли причиной падения нотротерия в базальтовую расселину атака смилодона или другого хищника, доподлинно неизвестно. Это могло случиться и по собственной невнимательности животного. Но совершенно точно, что нотротерий именно упал в трещину, он не мог искать там укрытие. Ее ширина на поверхности около 3 метров, отвесная стена уходит на глубину в 35 метров. Любой зверь, оказавшийся над трещиной, непременно должен был туда свалиться.

Этого давным-давно погибшего нотротерия обнаружили на глубине 30 метров. Поскольку после падения его тело защищал от вредоносных влияний широкий скальный выступ, занимавший значительную часть пространства внутри трещины, тело исключительно хорошо сохранилось. Скелет оказался полным, а все кости еще были соединены связками и сухожилиями. Также сохранились куски кожи и тканей, как и мощные когти на лапах. Труп животного в сухом воздухе из-за постоянной температуры подвергся природной мумификации, что для палеонтологов является наиболее желанным способом сохранения, ведь в этом случае доступны не только твердые части (кости, зубы и тому подобное), но и роговые когти, кожа, ткани и другие мягкие части тела.

Научным обследованием этих останков занимался профессор Ричард С. Лалл, директор Йельского музея естественной истории Пибоди в Нью-Хейвене. На основании сохранившегося помета он выяснил, что стало последней пищей несчастного неполнозубого, с момента смерти которого миновало более чем 500 000 лет.

Восьмая повесть «Смерть Ома» приводит нас в знаменитую на весь мир своей красой Моравию, в стойбище охотников на мамонтов, которые в раннем (ориньякском) периоде верхнего палеолита жили там в некоторых местах (самые известные из них — Моравский Карст, Пршедмости возле Пршерова и Вестонцы) и оставили после себя многочисленные следы деятельности на бывших стоянках.

К написанию этой истории меня подтолкнула одна редкостная находка, обнаруженная в Моравском Карсте, а ее появление имело в то время безмерно огромное значение для успехов в исследованиях доисторического человека. Послушай же об этом, дорогой читатель!

Еще примерно в 1880 году было немало ученых, утверждавших, что человек не существовал в одно время с мамонтами, с пещерными медведями, львами и гиенами, с древними турами и другими плейстоценовыми (дилювиальными) животными. Не будем удивляться, ведь тогда вообще не верили в то, что встречавшиеся в пещерах гравюры и рисунки — настоящие произведения искусства охотников на мамонтов и северных оленей; лишь голоса немногих пытались перевернуть эти старые неверные представления, но все их доводы отскакивали от университетских кафедр и скамей залов заседаний как горох от стенки.