Дерьмо. Я действительно превращалась в Джессику.

– Мел, иди сюда.

Я узнала этот голос. Медленно обернувшись, я увидела Пэйнтера, стоящего позади нас, скрестив руки на груди.

Он не выглядел счастливым.

* * *

Оглядываясь назад, я понимала, что допустила сегодня ошибку, впустив в дом Кит. Действительно, с этого момента весь день был испорчен, безудержный поезд мчался по рельсам в темную пустоту ... ну, в основном, один очень злой байкер.

Почему Пэйнтер разозлился, Я понятия не имела.

Он ни разу не заговорил со мной во время этой проклятой вечеринки. Я была там уже несколько часов, но единственный раз, когда я видела его, он разговаривал с распутными девушками, одетыми в крашеные джинсы и бикини размером с марку.

Не то чтобы меня это волновало. Нисколько. Он мог трахаться с кем угодно, потому что ... Двойное дерьмо. Его взгляд встретился с моим, прожигая меня насквозь, и я клянусь – мир начал вращаться. Я совсем забыла о Тазе, когда, загипнотизированная, утонула в глазах Пэйнтера. Потом я поняла, что делаю, и заставила себя посмотреть вниз, что было не намного лучше. Клянусь, этот человек был полностью сделан из мускулов, восхитительных мускулов, которые я могла видеть слишком ясно, потому что он носил только футболку с короткими рукавами под кожаной курткой с цветами «Риперов». Выцветшие синие джинсы обтягивали его ноги, цепляясь за бедра так, что мои собственные сжимались. Поношенные черные сапоги дополняли его великолепный образ. Вместе это было уже слишком. На протяжении всей вечеринки я пыталась убедить себя, что он не был таким сильным или сексуальным как мужчина, о котором я мечтала каждую ночь. Никто не может быть таким.

Кроме него, он абсолютно был именно таким.

Взгляд Пэйнтера метался между мной и Тазом, расчетливый и холодный, когда он с важным видом направился в нашу сторону, потому что, очевидно, этого было недостаточно, чтобы выглядеть настолько сексуально, что мое сердце чуть не взорвалось. Нет. Он и ходить должен был сексуально. Дышать сексуально.

Я вспоминала каждую секунду, проведенную с ним в прошлом году, каждое прикосновение, каждый раз, когда я обнимала его большое, сильное тело, в то время как его «Харлей» пульсировал под нами. Всего три поездки. Меньше тридцати минут ... И его поцелуя было достаточно, чтобы навсегда оставить во мне след.

Я хотела большего в широком смысле.

– Пэйнтер, – сказал Таз, напугав меня. Я совсем забыла, что он был здесь

– Таз. Вероятно, следует оставить эти попытки. Она под защитой.

– Она твоя? – удивленно спросил Таз. – Похоже, она не получила сообщение. Не я притащил ее сюда.

– Она еще ребенок. Брось это.

– Эй, я же не ребенок, – возмутилась я. – Через четыре месяца мне исполнится двадцать один год.

Таз тихо рассмеялся. – Ты слышал ее. Отвали, Брукс.

Пэйнтер шагнул ко мне, выражение его лица было холоднее, чем я когда-либо видела. – Мел, тащи свою задницу обратно на вечеринку.

Я замерла, не зная, что мне делать. Я действительно хотела вернуться на вечеринку ... но я и не хотела, чтобы Пэйнтер победил.

Дерьмо.

Теперь я оказалась в ловушке между ним и Тазом, и, поскольку я долбаная идиотка, мне захотелось забыть Таза и прыгнуть на Пэйнтера прямо посреди двора. Просто обхватить ногами его талию и тереться об него, как шлюха. Очень, очень счастливая шлюха.

Где м ое самоуважение?

Г лава 3

П э йнтер

Мел уставилась на меня, как испуганный зайчик.

Ей здесь не место, и она знала это, маленькая проныра. Она должна была знать – Мел избегала оружейную все время, пока я был в тюрьме. Она написала мне все об этом, среди тысячи других вещей. Можно подумать, такому парню, как я, надоест слушать о ее жизни. Было несколько типов клубных шлюх, которые писали мне письма, полные секса, обещаний и фотографий, которые должны были вытеснить Мел из моей головы. Но никогда я не переставал думать о ней. Ни разу. Она стала моим якорем. Потом она перестала писать после того, как я предложил ей найти себе парня. Как только я вернулся домой, я принял сознательное решение быть мудаком и насчет машины тоже. Я должен был им быть.

Это был правильный поступок.

Целую неделю, в Кер-д'Алене, я не охотился за ней, не поддаваясь искушению. Потом Пик упомянул, что в прошлую субботу девочкам нужна была помощь в переезде, и все было кончено. В тот день я держался от нее подальше – только поздоровался, – но это была настоящая пытка. Она была еще красивее, чем я помнил. Она располнела, превратившись из хорошенькой в великолепную девушку, с гладкой, насыщенной, загорелой кожей, с темными волосами и длинными ногами, специально созданными Богом, чтобы обернуться вокруг моей талии.

Когда она наклонилась ко мне, чтобы взять картонную коробку, я чуть не выскочил из штанов.

Мой долбаный президент хохотал надо мной, пока Лондон переходила в режим полной наседки. Однажды я пообещал ей, что оставлю Мел в покое – обещание, которое больше ничего не стоило, по моему мнению, учитывая, как она лгала клубу и обманывала нас. Но в одном я был уверен. Ни хуя, я целый год страдал от синих яиц не для того, чтобы Таз мог ворваться и украсть мой приз.

– Лондон ищет тебя, Мелани, – вежливо солгал я. – Она сказала тебе не приходить сюда, помнишь? Для этого есть причина. Это небезопасно.

– Со мной ты в полной безопасности, детка, – сказал Таз, сверкая глазами. Я не думаю, что он был серьезно заинтересован в ней, но он определенно получал удовольствие, раздражая меня. Придурок. Он был одним из братьев Хантера, и они никогда не любили меня. Сейчас Эм, возможно, и была старухой Хантера, но в какой-то момент она была в моем полном распоряжении. Он ненавидел меня за это.

Я тоже ненавидела его, он украл ее у меня. Хотя, глядя на Мел ... Блядь что я вообще когда-то находил в Эм?

– Наверное, мне пора возвращаться на вечеринку, – медленно произнесла она. Угу. Ни хрена себе.

– Потрясающе, – сказал я, хватая ее за руку и притягивая к себе. Таз расхохотался позади нас, когда я потащил ее прочь, но не к воротам в задней части стены, а вокруг стены внутреннего двора, в темноту. Несколько минут она ковыляла рядом со мной, потом потянула меня за руку, когда мы завернули за угол.

Здесь нас никто не мог увидеть.

– Привет, – сказала она. Я проигнорировал ее, мое кровяное давление и так было слишком высоким. Я чувствовал ее запах в темноте. На самом деле. Она не пользовалась сильными духами, но от нее пахло апельсинами, пряностями и чем-то еще ... Что, черт возьми, со мной не так?

– Эй, – повторила она, на этот раз сильно дернув меня за руку. Я остановился, резко повернувшись к ней. Она сделала шаг назад, ударившись о стену. – Это не путь обратно на вечеринку.

– Ты не вернешься на вечеринку.

Она склонила голову набок, и я увидел замешательство в ее остекленевших от алкоголя глазах, когда она сморщила нос. Все такая милая, как зайчик.

– Ты выглядишь как зайчик.

– А ты похож на убийцу с топором, – сказала она, нахмурившись. – А я-то думала, что Лондон меня ищет. Разве мы идем не в ту сторону?

– Я солгал. Я часто так делаю, – сказал я, глядя на ее губы. Я протянул руку, взял ее за подбородок и провел большим пальцем по губам. Наши глаза встретились, и я не знаю, начал ли ее пульс подниматься, но мой, черт возьми, поднялся. О чем, черт возьми, я думал, когда писал этой девушке? Она была такой красивой и совершенной, и ее ждала удивительная, просто волшебная жизнь, а все, о чем я мог думать, – утащить ее вниз в грязь, и запихнуть свой член в каждую дырку, которая у нее была.

Она бы кричала, когда бы я это делал, такие же сладкие крики звучали в моей голове каждую ночь, пока я дрочил, думая о ней.