Если все помнят, Бог Витю любил. А заодно любил и всех окружающих Виктора, включая брезгливого и желчного коменданта.
Не прошло и пары минут паники, хаоса и визгливых криков полковника о том, что все пропало, как дерзкий беглец был возвращен на место. Дело в том, что на калитке внутреннего дворика гауптвахты стоял наш боец. Так положено.
Пост сменный, табелем не предусмотренный, но каждый курсант из состава караула в течение суток хотя бы раз имеет смутное удовольствие помаячить на калитке в качестве дворецкого или швейцара. Первая очередь запирать и отпирать засов металлической двери внутреннего дворика достался Вите Копыто.
На этот раз Витек почему-то тупить не стал, а молниеносно сориентировался в ситуации, открыл калитку и выбежал на улицу. Стрелять по убегающему солдатику Копыто не рискнул. А просто догнал и завалил беглеца на асфальт. Скрутив своим брючным ремнем руки дезертира, Витя слегка попинал его. Для приличия и для порядка, так сказать. Абсолютно беззлобно, даже прикладом не приложился. И приволок любезного под крышу родной камеры.
Каким образом Виктор Копыто, которого регулярно притаскивали на финишную линию всевозможных кроссов в жалком состоянии, смог так легко догнать беглеца, осталось загадкой. Но факт налицо – курсант Копыто с точностью профессионального форварда эффектным пинком загнал сидельца в узкий проем арестантской камеры.
Комендантский полковник сиял от счастья. Он пожимал нам руки. Целовал, словно родных детей. Обещал состряпать благодарное письмо на малую родину.
Придя в чувтсво, краснопогонник настойчиво попросил поскорее забыть сам факт позорного происшествия. В свою очередь, полковник клятвенно обещал забыть о нашем существовании на ближайшие сутки вплоть до самого окончания пребывания в составе гарнизонного караула.
Такой соблазнительный расклад нас более чем устроил. Впервые в истории училища появилась реальная возможность вернуться из гарнизонного караула со 100% личного состава.
Надежда-то появилась, но вот только именно с этого момента все стало идти не совсем так. Или совсем не так. Впрочем, судите сами.
42. Циркач
Для того чтобы бесплатная рабочая сила, пребывающая в камерах гауптвахты, не простаивала и не страдала онанизмом, в СССР была отработанна система для её использования. Причем, на законных основаниях. Все очень правдиво и с юмором показано в известном фильме Леонида Гайдая «Операция Ы и другие приключения Шурика». В реальной жизни процесс распределения сидельцев на работы полностью соответствует киношедевру.
Загодя поступает заявка от работодателей – хороших знакомых коменданта. Получив «монарший приказ» от коменданта, начальник караула формирует принудительно набранную бригаду, в которую попадают лишь «добровольцы» в виде мелких и неопасных нарушителей воинской дисциплины. Затем «выводной» , вооружившись штатным оружием, сопровождает бригаду куда «надо».
В тот день «надо» было везти арестантов в городской цирк, где шел плановый ремонт перед открытием очередного гастрольного сезона и, не хватало рабочих рук для уборки грандиозных залежей строительного мусора.
Вопросов нет, отвезем. Хотя, если честно, городской цирк не входит в перечень военных стратегических объектов, обеспечивающих обороноспособность страны. Но приказ есть приказ, и провинившиеся бойцы безропотно поплелись работать в цирк. Хорошо, что не укротителями тигров и не канатоходцами, а в качестве неквалифицированной физической силы – грузчиками.
Если в двух словах, то основная задача гауптвахты – быстрое и качественное перевоспитание всевозможных нарушителей воинской дисциплины.
Если совсем «на пальцах» – сделать пребывание военнослужащего на гауптвахте невыносимым по-определению, чтобы в следующий раз он сто раз подумал, надо ли ему проходить через все многочисленные тяготы, лишения, унижения и оскорбления еще раз. Может лучше оставаться образцово-исполнительным солдатом и спокойно считать дни до «дембеля», а не тянуть лямку в качестве бесправного скота в гарнизонном застенке. Такая вот неказистая и незамысловатая, но очень доходчивая армейская педагогика.
Выводным в команду «циркачей» был назначен незабвенный Витя Копыто – утренний герой, обласканный благодарным полковником.
Когда полковник отстирал галифе, обильно обгаженные при попытке неудачного побега, торжественно пообещал при свидетелях, что не посадит Витю на «губу», если его самого когда-нибудь задержит строгий комендантский патруль. Щедро? Несомненно. Воистину, царский подарок!
Итак, цирк. Начальник караула лейтенант Зайчик подробно проинструктировал Витю. Лично отобрал из числа отбывающих арест наименее опасных и максимально добропорядочных сидельцев. Зайчик скрупулезно согласовал по телефону свои действия с нашим новым другом и покровителем – краснопогонным полковником из комендатуры. Затем заказал в автопарке бортовой ЗИЛ-131 для перевозки бригады арестантов на стратегический объект ударных трудовых свершений и головокружительных подвигов – в городской цирк. Реально, цирк!
Была дерзкая весна. Стремительная и нетерпеливая. Асфальт и земля уже освободились от снега. Первая травка робко пробивалась к ласковому свету. Фантастически синее небо без единого облачка радовало глаз и заставляло непроизвольно жмуриться. Оглушительно и задорно щебетали одуревшие от пьянящего восторга птички. Нежное солнышко игриво припекало, ослабленный за долгую зиму курсантский организм неумолимо тянуло в сон.
Уставший после утренней беготни за арестантом Витя стоял во дворе гауптвахты ссутулившийся, полусонный и жалкий. Он так гармонично смотрелся среди разношерстной бригады мелких нарушителей воинской дисциплины, что лишь наличие поясного ремня на шинели и автомата Калашникова за спиной, указывало на его привилегированное положение.
Раздраженно урча, подъехал армейский ЗИЛ-131 с брезентовым тентом цвета хаки. Арестанты бодренько попрыгали в кузов, следом взгромоздился сомнамбула Копыто. Изрыгнув клубы черного дыма, мощная машина, громыхая и вибрируя, повезла бойцов трудового фронта на работу в городской цирк. Служба пошла своим чередом.
Через некоторое время ЗИЛ вернулся и встал на стоянку напротив ворот гауптвахты. Щедрый помидор-полковник определил его в качестве дежурной машины.
Время бежало своим чередом, близился обед. Наступила моя очередь становиться на калитку. Взяв автомат из оружейной пирамиды и подоткнув магазин с патронами, пошел менять клюющего носом Лелика.
Пономарев откровенно и бессовестно разомлел на весеннем солнышке. При этом Лелик героически боролся с наступающим сном. Чтобы не потерять вертикальную устойчивость, находчивый киевлянин пропустил поясной ремень через скобу массивного запора на воротах гауптвахты и фактически висел на этих воротах в полусонном состоянии, сохраняя шаткое равновесие.
Отвязав дремлющего Лелика от ворот, я отпустил киевлянина на отдых. А через полчаса уже сам начал активно подумывать о том, как бы привязать свое засыпающее тело к огромным воротам гауптвахты.
Весенний сон успешно развивал наступление по всем фронтам. Организм настойчиво просился выпасть в осадок. А разумное сознание под воздействием ласковых солнечных лучей, стремилось скорейшим образом погрузиться в нирвану. Но ситуация пошла по другому сценарию.
