Лидия Михайловна наклонилась к беззвучно всхлипывающей Марине:

   - Ну вставай же. Пойдем. Пора возвращаться.

   Марина подняла мокрое от слез лицо:

   - А как же вы? А как же Инга? Вы... отпустите ее туда?

   - А что мне остается? Слов нет, грустно мне будет без Инги - только у нее теперь своя дорога. Улетела птица белая, птица вольная... Выбрала она Олега - значит, так тому и быть.

   - Зачем Андрей ушел? Так плохо без него...

   - И об Андрее ты не грусти, - Лидия Михайловна погладила Марину по голове. - Зверю с человеком не по пути. А в нем зверь живет - зверь хищный, свободный. Как зверю в городе прожить? Вот он и ушел. Тоже - свою дорогу выбрал. Им - та сторона досталась, нам с тобой - эта. А корабль нас ждет, и утро скоро.

   - Матушка... - неожиданно для себя проговорила Марина, давно ушедшая из родной семьи, и слезы полились снова, а Лидия Михайловна обняла ее:

   - Ничего... Все пройдет, все слезы смоют. Новый день придет, легче станет. Пойдем, дочка, пойдем.

   Лидия Михайловна помогла Марине подняться, и они побрели к пристани, склонившись друг к другу, словно родные мать и дочь. Уже через несколько шагов предутренний сумрак скрыл их от глаз.

   - Нам пора. Скоро взойдет солнце.

   Словно в ответ словам Олега, горизонт начал светлеть. Туман окрасился золотом, и вот-вот в небе должен был вспыхнуть огонь. Над Ладогой вставал новый день.

   Юноша со взглядом хищника бесшумно скользнул в туман, и вскоре его серая одежда растворилась среди деревьев. "Куда ты, меня подожди!" - юная девушка со смехом бросилась догонять его, тая в лучах рассвета. И последним исчез в золотом сиянии высокий белокурый воин - сын Светлой Ладоги.