Как и на дороге, он потерял чувство времени. Вроде бы они были на пристани всего несколько минут назад - а может, уже несколько дней плыли, видя с одной стороны лес, а с другой - далекие горы. Как бы то ни было, сходить обратно на твердую землю было странно и немного жаль.

  - Ты еще паром увидишь, - утешила его Тундра. - На остров Ольхон иначе не попасть.

  Тепло попрощавшись с Андреем, они вернулись в дом. Бутерброды бутербродами, а Вадик чувствовал, что голоден как волк. На этот раз Тундра даже сама попросила Птаху помочь с обедом, хотя и много раз извинилась - "ну просто для скорости, почистить-нарезать, а то вы же с голоду помрете, после воды аппетит всегда зверский!". Птаха столько же раз заверил ее, что никаких проблем нет. Вадик тоже включился в готовку, насколько мог, и в шесть рук они соорудили огромную сковороду омлета с начинкой из всего, что попало под руку. А попало много чего - и грибы, и колбаса, и помидоры, Вадик нашел сладкий перец и с согласия Тундры подкинул и его. Исчез омлет еще быстрее, чем возник.

  За чаем Тундра взялась за гитару. Петь она, по собственным словам, почти не умела, зато любила вот так, как в тот свой приезд, речитативом рассказывать сказки под импровизированный мотив. Вадик опасался, что опять все прослушает, и действительно как будто бы начал задремывать, но даже в полусне отчетливо слышал голос Тундры, рассказывавший о волшебной собачьей упряжке, которая унесла свою маленькую хозяйку от злых людей на небо. Он вспомнил, что пикап Тундры синий, как ночное небо, и ему вдруг подумалось, что там очень здорово смотрелась бы аэрография с такими собачками. И он даже, наверное, мог бы ее сделать.

  - Ты чему так улыбаешься? - надо же, Тундра выглядела полностью ушедшей в себя.

  - Да так... Вдруг подумал, что эти собачки из твоей сказки у тебя на борту круто смотрелись бы. Меня же Прокси аэрографии учит. Так что если захочешь...

  - ...ты можешь на мне потренироваться? - улыбнулась Тундра.

  - Ну вроде того, - смутился Вадик. - Я уже помогал машину Форестера расписывать, там мой эскиз, но вообще в основном Прокси рисовал. А тут я прямо увидел - такая равнина и шесть лаек бегут, то есть последние еще бегут, а первые уже в небе, и луна. Должно быть красиво.

  - Почту за честь, - серьезно сказала Тундра и протянула руку, как бы скрепляя договор.

  Время словно остановилось. Даты на телефоне, конечно, менялись, как им и полагается, но Вадик ими не интересовался. Какая разница, если день за днем он просыпался среди ярких покрывал (он начал задумываться, не завести ли что-нибудь такое в своей комнате), пил очередной необыкновенный чай, куда Тундра, кажется, оборвала половину ближайшей лужайки, а днем его ждала удивительная голубая вода Байкала? И да, он в нее окунулся, хоть она и была ледяной, несмотря на жаркий день. И даже немного проплыл, а потом долго грелся на берегу, а Птаха смеялся: "Как видишь, не мутировал и не сожран подводными чудищами". Тундра рассказала, что воду из всего Байкала можно пить просто так, зачерпнув горстью, и немедленно это продемонстрировала.

  - С нашей речкой повторять номер не советую, - предупредил Птаха. - Треплют, конечно, много, но вода там дрянная, это факт. Лезть туда я бы тоже не стал. Но ничего. Ты теперь опытный путешественник, - Вадик задрал нос, - мы с тобой еще до моря доберемся.

  На море Вадик был очень давно, еще с родителями, и ему не понравилось. Ну то есть море понравилось, не понравилось, что его вечно куда-то гнали - то пора вставать, чтобы не упустить утреннее солнце, но при этом надо практически утопиться в солнцезащитном креме, потому что солнце опасное, то нечего столько копаться в песке и надо искупаться, то сколько можно сидеть в воде и пора вылезать, а еще он все равно обгорел на солнце, а вечером мешали спать дурацкие дискотеки. Но ведь с Птахой точно все будет иначе! Они найдут пляж, где не будет толпы придурков, которые считают, что очень смешно попытаться кого-то утопить, да Вадика теперь и не утопишь - он чувствовал, что стал сильнее. Птаха точно не будет грузить утренним, дневным или вечерним солнцем, он сам светлокожий и явно не станет валяться на пляже, как дурак. Тем более что кто его знает, сколько правды в тех разговорах об агрессивном солнце. Сейчас вот вроде лето, и ничего, Вадик пока не изжарился, правда, Птаха или Тундра регулярно напоминали ему надеть бандану. А подарила ее, собственно, Тундра, вместе с еще парой штук на смену. Вадику уже даже было немного неловко от валившихся на него приятностей, но Тундра только смеялась и повторяла, что гостей надо любить и радовать, и вообще здесь все Внешние и все свои. И замешивала в чайнике очередное зелье.

  А однажды Тундра уже с самого утра вывела свой пикап из гаража - точнее, из-под навеса, и "синий кит и белый кит" двинулись в путь. Дорога была очень странной - пара километров хорошего асфальта вдруг сменялась гравием или грунтовкой, а дальше снова шла трасса. Впрочем, ни "Тахо", ни "Тойоту" таким было не напугать. Остров Ольхон был отделен узким проливом, и машины въехали прямо на палубу большой баржи, въезд поднялся, как стенка коробки, и баржа отчалила. Вадик не успевал вертеть головой по сторонам - до сих пор в его воображении паром ассоциировался с плотом или вовсе лодкой, которой управляет дед с шестом. Нет, насколько он увидел, капитан парома тоже был весьма немолод, но на этом все сходство и заканчивалось. Они пристали к другому берегу, "коробка" открылась уже с другой стороны, и Птаха вслед за Тундрой направил машину на твердую землю.

  - А теперь представь, что ты верхом на лошади, - сказал Птаха. - Я понимаю, что опыт взять неоткуда... но, в общем, сам поймешь, дорог тут просто нет.

  Вадик "сам понял" абсолютно все на первом же холме, чудом не высадив головой боковое стекло, даже несмотря на ремень. Вот пусть Прокси еще хоть раз скажет "дорог нет" про окрестности их гаражей! Там просто-таки гоночный трек! А здесь не было не то что асфальта, а вообще хоть какого-то намека, где именно предполагается ехать. Тундра просто брала курс туда, где ее пикап пролезет между деревьями и не сядет на пень, Птаха следовал за ней. Впрочем, Вадик быстро наловчился балансировать на сиденье и даже стал получать удовольствие, когда "Тахо" ныряла в очередную ложбинку, где, казалось бы, никак не могла проехать.

  Тундра остановилась на открытой местности с видом на вырастающую прямо из озера скалу, спрыгнула из кабины и замерла, запрокинув голову и раскинув руки. Птаха опустился на одно колено и коснулся рукой земли. Вадик просто стоял, озираясь вокруг и понимая, что хотел бы нарисовать тут вообще все - только вот как передать на бумаге эту невероятную древность и эту силу, которой пропитана земля? Вот Птаха отошел чуть в сторону - и короткая жухлая трава, примятая его тяжелыми ботинками, упруго распрямилась. Словно здесь вообще никто не мог оставить следов. А люди-то здесь есть?