– Сейчас, сейчас! – я вздрагиваю от вэкашного чпока. Уведомления, то есть, о сообщении.
Не знаю, сколько я играл – пять минут или час, я не смотрел на время, когда засел. Но сейчас глянул на циферблат – было четыре утра. И мне пришло сообщение. В четыре утра! Кто-то явно ошалел. Я совсем забыл, что играл на мамином телефоне и полез читать, уверенный, что написано мне. Это потом, когда я прочёл, то, конечно, понял, что сделал что-то не то, но было уже поздно.
«Лена, ты все еще не спишь?» – писала Галина Сергеевна в четыре утра своей давней школьной подруге.
Когда я прочёл, то понял, что подставился, и понял, что нужно как-то отвести от себя подозрение. И … набрал ответ. Кой чёрт меня дёрнул?!
«Галочка», – мама именно так звала подругу, несмотря на её высокую должность – директор школы, правда в соседнем городе, – «Сплю уже. Кино засмотрелась».
В ответ пришёл удивлённый смайлик. Кажется, я сболтнул лишнего. Я как-то напрягся от смутного предчувствия. И … отлистал переписку чуть ныше. О чём они говорили до этого, что «просмотр кино» вызвал у Галочки недоумение в виде смалика?
«Не знаю, что делать… Дошли до ручки… Дед приходил…Он нарушает все правила, хамит учителям. Я уже по школе боюсь пройти – меня на каждой перемене учителя-предметники ловят и жалуются, скандалят… Обижает девочек, школьный устав нарушает, уроки не учит… Галя, я не знаю, что делать…» – ничего нового, обычные жалобы на сына. Такой-сякой, недостойный. Скукота! Я отлистывал и отлистывал. Стоп! А вот это уже интересно!
«Галя, Витя с отцом так ничего и не придумали, что делать со Славкой, но делать то что-то нужно! Его же скоро попрут из школы, а кто и куда возьмет его с такими оценками? И мне – пятно на карьеру. А сама я не хочу его отправлять в другую школу. Как он не понимает?!» – жаловалась мать.
Блин, какие драмы! Я бы здесь смайлик в слезах вставил. А лучше – три сразу. И цветочек увядший. И скелета заодно, как признак безнадёжной ситуации. А мать не вставила, почему-то. Но какой предсказуемый был ответ от Галочки!
«Лена, его нужно переводить в другую школу, и делать это нужно срочно! Смирись! Пока он не изгадил тебе всю твою педагогическую биографию. А с оценками Лена делаешь так:… »
О! А вот это очень интересно! Дальше была инструкция по подделке документов! Я офигел! Я просто офигел! Директриса, пусть даже подруга, рекомендовала матери завысить мои оценки, и давала чёткие инструкции, как это сделать документально, прямо в электронном журнале! Ну да, век цифровых технологий же – почему нет?
Я вырубил мобильник и хотел идти спать. Но что-то меня останавливало. Размышления. Наверное, в душе я гордился матерью – во, даёт! Ради сына идти на должностное преступление, наверное, это смелость. А, может, отчаяние? Интересно, что будет дальше? Кстати, я совсем забыл про книгу, которую притаранил отец маме на день рождения: «Прежде чем ваш ребенок сведет вас с ума». Захвачу с собой в школу, полистаю на переменах. А лучше – на уроках.
Я сунул мобилу обратно под холодильник, будто и не брал вовсе. Только звоночек вырубил. Совсем! И никакой вибрации – я, типо, не слышал, где он звонит, если позвонит. А ноут я ещё поищу. Мать точно не выносила его из дома!
Интересно, она будет мои оценки подделывать или нет? Или уже подделала?
7. Сытая жизнь
Мать пролежала с Юлькой в больнице две недели. Отцу за это время предложили командировку, и он согласился – бабки в доме были бы не лишними. Дед ходил навещать маму и Юльку и звал меня, я чаще отказывался – что они меня, не видели что ли? Тем более что в палату не пускали, да и в саму больницу – тоже. Юльку ж с температурой увезли, поэтому положили в инфекционку, в закрытый режим. Так что я, дурак что ли – под окном второго этажа стоять и перекрикиваться, на смех соседям! В общем, не ходил я к ним.
Меня другая жизнь увлекла. Отец, когда уезжал, поручил меня одной приятельнице – подруге их с мамой общей какой-то. Чудесная оказалась женщина – у нее стационарный компьютер стоял – не новьё, но вполне себе приличный. Я к ней обедать заходил и ужинать, потому что отец велел. Она заметила, как я жадно пялюсь на монитор, и предложила поиграть. Немного. И я возликовал!
Давно не объяснял слов. Вы заметили: я люблю чередовать жаргонные словечки со словами из книжной лексики? Ничего не могу с собой поделать – они сами у меня выпрыгивают, а потом друг с другом мешаются и перемешиваются. «Голос улицы» вмешивается в «дедов слог» и наоборот. Так вот, «пялюсь» – это, конечно, разговорное, даже жаргонное, скорее – это означает «смотрю интенсивно, внимательно, с интересом».
А «возликовать» – это радоваться в высшей степени, и это слово лексики времён Александра Сергеевича. Какого Александра Сергеевича? Ну, вы даете! Пушкина, какого ещё?! Очень красивое слово – мне нравится. Так что, я часто «ликую». А «бабки» объяснять? Вот и я думаю, что нет.
Пока Юлька болела, а отец разъезжал по командировкам, я съел у тёти Риты двадцать восемь обедов, столько же ужинов и ещё несколько полдников. Не знаю, от какой такой доброты или какого такого великодушия она была щедра? А, может, родители ей заплатили? История умалчивает. Но кормила она меня много и сытно, а когда я садился за комп, не следила, чем занят. Может, думала, я рефераты готовлю по информатике?
Наигрался я в ту пору вволю! Но дома ноут искать не перестал. Ночевать то я к себе приходил. Две недели перебирал все мыслимые и немыслимые места – куда же мать его дела? Честное слово, волшебство какое-то! Немыслимое! Стоп! Сила мысли… мысли… мысли.. А что, если снова «тот метод» попробовать? Загадать желание или прокручивать кино? Будто я загадал, что нашел – и нашёл, или мысленно нашёл секретное место, куда мама компьютер спрятала, а потом и в самом деле нашёл.
Я об этом думал, а сам борщ наяривал тётин Ритин. Но, видно, я так за эти дни расслабился от усиленного питания и отсутствия родительских наставлений, что мысли не хотели думаться нисколько. Мозги ушли в желудок.
Тётя Рита всю жизнь одна прожила – это она мне сама рассказала – детей никогда не имела, заботиться было не о ком, вот и вкладывала в меня душу изо всех сил, пользуясь случаем. Даром, что я хулиган и бездельник. Как мама своей Галочке про меня жаловалась.
– Славик, ты сегодня на ужин котлетки или ёжики будешь? – беспокоилась тётя Рита.
Меня такие вопросы сразу в ступор ставят – я не привык к разносолам. У нас дома всё просто – ешь или не ешь, а так, чтобы: что именно ешь, такого у нас никогда не обсуждалось. Не было в нашей семье никогда культа еды. Хорошо это или плохо – не знаю, но его не было.
– Тётя Рита, у вас так всё вкусно! Вы такая хозяйка отличная! – это я подлизываюсь. Да и любят женщины комплименты – это я в свои тринадцать отлично усвоил. За каждый такой комплимент тётя Рита мне дополнительные очки – котлету и лишние полчаса компа. Что мне, комплимента жалко, в таком случае?
Пока родителей дома не было, в школе меня совсем не трогали, хотя проблемы были, конечно, я без них не умею. Но учителя, на удивление, отмалчивались – наверное, ждали, когда мать вернётся. А пока замяли все вопросы, заморозили.
Дней через десять должен был вернуться из командировки папа, и я не знал, радоваться этому или огорчаться. Мне же нужно было, в таком случае, переходить на обеды, полдники и ужины дома, вот только отец готовил плохо, а я так привык к борщам и ёжикам! Но тут случилось неожиданное.
Папа приехал из командировки без предупреждения и приехал прямо к тёте Рите. Я это по вещам понял. Зашёл домой после школы – там без изменений, зашёл потом к тёте Рите, чтобы пообедать, а там сумка дорожная в коридоре стоит. Я своим ключом дверь открыл, смотрю – понять не могу, почему папа сюда с вещами притопал?
– Славка, ты уже пришёл? – это папа в халате из ванной нарисовался. Радостный такой. В каком-то незнакомом мужском халате. Откуда у тёти Риты мужской халат? Она же одна живёт.
