Но белластунг даже не оглянулся. Он торопливо выбирал из травы семечки и орехи и деловито грыз их, так что шелуха летела во все стороны.

Римса удивилась, откуда взялось сразу столько привлекательной для белластунга еды.

В следующее мгновение она поняла, как Грибас приручил чудовище. Он его просто прикормил!

Наевшись, белластунг тряхнул кисточками на ушах и поскакал по поляне, словно кого-то выглядывая. Вскоре рядом с ним приземлился еще один гигант. Потом они оба взмыли по стволу древесного массива,  помчались наперегонки с ветки на ветку, с дерева на дерево.

Римса засмотрелась поневоле на их огромные прыжки, подобные полету.

«Если бы я была белластунгом, в три дня обскакала бы весь лес, побывала на всех полянах и на всех вершинах и, наверное, нашла бы родственников», – подумала она.

«Может быть, это и есть могущество? – пришла следующая мысль. – Но нет, Са не может стать больше и сильнее, чем она есть, так и думать об этом нечего».

Римса поднялась с камня и принялась рвать траву, чтобы сплести новый гамак.

Лежа в зеленой сетке, она не могла не думать о могуществе. Раньше сила была ей ни к чему. Всех Са устраивала совместная жизнь в колонии. Древесный массив укрывал от непогоды, а малый рост делал их незаметными для врагов. Кроме этого, не нужно было много еды. Средняя Са спокойно утоляла голод половинкой ягоды на завтрак, четвертушкой ореха в обед. Безусловно, в отсутствии могущества тоже были свои плюсы.

Прошло утро. Поднялся легкий ветерок. Он раскачивал гамак, и недовольство и нетерпение Римсы раскачивались в такт самодельной колыбели все больше и больше.

«Да вернется ли чародей сегодня? Может быть, он ушел на несколько дней или на месяц? Кто знает, чего от него ждать?»

Римса спрыгнула на землю. Ноги сами понесли к потайной тропинке, по которой шусь привел их всех во дворец. Рассудок говорил, что она совершает глупость. Но нетерпение и раздражение толкали прочь от жилья чародея. «Пусть он придет и увидит, что  тебя нет, что ты ушла, – негодующе шептало ей раздражение. – Будет знать, как исчезать без предупреждения».

Вот и знакомый обрыв, по которому они недавно так тяжело взбирались. Но спуск оказался намного легче. Вот и знакомый ручей. Римса запрыгала от радости, заслышав негромкое журчание и плеск его струй. Она посмотрела на воду. В этом месте ручей, пожалуй, уже превращался в реку, широкую и опасную. Но что ей до того? Она не собирается плыть. Путешественница весело побежала вверх по течению, стараясь держаться как можно ближе к берегу. Голос рассудка замолк окончательно. Римса не думала о будущем. Она просто поменяла тягостное ожидание на радость  действия. Светит солнце, плещется ручей, вокруг полно ягод, она знает, куда идти. Скоро она будет дома. Может быть, ее  родственники уцелели и тоже уже вернулись домой и плачут, думая, что она погибла. То-то будет здорово увидеть их всех и сказать: «Вот и я!»

«Ой!» Замечтавшись, Римса поскользнулась на влажной прибрежной глине и полетела в воду. «Ой-е-ей!» Быстрая струя подхватила и понесла крошечное тельце. Она попыталась плыть, но не смогла одолеть течение. Оставалось держаться на плаву, отдавшись потоку. Может быть, ей повезет, какая-нибудь большая ветка, или крупный плотный лист или, еще лучше, бревно окажутся поблизости, и она зацепится за них и спасется. Внезапно вода вокруг забурлила, Римсу поволокло куда-то вниз, и она провалилась в  зловонную воронку. Вокруг растекалась противная слизь, а дышать становилось все труднее. «Погибаю! Зачем только я ушла от чародея?» – мелькнуло в сознании. Римса приготовилась к смерти от удушья в слизистой вонючей массе. «Какой бесславный конец!» – еще успела подумать она, как вдруг яркий свет ударил в глаза. Римсу швырнуло опять куда-то… куда? Сразу стало легче дышать. Гулкие раскаты, похожие на ворчание грома, доносились отовсюду, сверху, с боков. Осторожно Римса выпростала руки из слизи и начала ощупывать пространство вокруг себя. Она наткнулась на достаточно плотную, хотя и гибкую стенку. После длительного исследования она поняла, что находится в чем-то наподобие большого вытянутого пузыря. Попытка разорвать пузырь руками ни к чему не привела. Тогда Римса вспомнила о кинжале, который всегда носила с собой на поясе. Дрожащими пальцами она отыскала ножны. О счастье, кинжал уцелел! Со всей силой, на какую была способна, она вонзила острие в стену своей тюрьмы. Пузырь устоял. Римса наносила удар за ударом, пока не проколола небольшое отверстие. Теперь оставалось только прорезать выход. Слизь мешала работать. Она склеивала щель, обволакивала лезвие кинжала. Последним усилием воли Римса втиснула себя в прорезь и вывалилась наружу. Чуть отдышавшись, поползла на шум воды. В тихой заводи, где росла осока, она смысла с себя слизь и огляделась. Ручей мирно струился сквозь зеленый частокол травы. Небольшой пучеглаз опустился на цветок таволги. Ослепительная радуга вспыхнула на его слюдяных крыльях. Пучеглаз нежился на солнце и вдруг шарахнулся, испуганный чем-то. Римса тоже напряглась, юркнув под ветку таволги. Кто-то громадный шел к берегу. Стонала и ухала земля. Совсем рядом опять загудел, рассыпался гром. Ему ответили другие раскаты. Что-то тяжелое плюхнулось в воду. Потом шагающий ужас удалился. Земля перестала трястись, а ветки таволги вздрагивать. Римса осторожно  вылезла из укрытия. Там, где она только что  умывалась, на мелководье, лежала голова водяного чудовища. Это была мертвая голова, с неподвижными круглыми глазами, голова, оторванная от туловища. Здесь же покоились хвост и острые плавники. Кто-то легко и просто расчленил обитателя реки.

Стоя над останками, Римса поняла все, что с ней произошло. После падения в ручей ее проглотило водяное чудовище. Но потом кто-то сверхъестественный пришел ей на помощь.  Он вытащил чудовище из воды и дал Римсе возможность освободиться. Может быть, это был Лес-отец, о котором говорил шусенок? Но разве лес может двигаться и убивать одних своих обитателей, чтобы спасти других?

Римса ломала голову, пытаясь объясненить свое загадочное избавление, но напрасно. Кто бы и что бы ни стояло за ее спасением, это было нечто непостижимое и не известное народу Са.

«Надо спросить у Грибаса, – подумала Римса. – Может быть, он что-то знает». Да, но тогда придется вернуться во дворец. Стоит ли? А вдруг шагающий гром опасен? А вдруг он раздавит ее?

Римса прилегла в осоке. Золотистый песок грел спину. Руки и ноги после после пережитого дрожали от слабости. Как же она пойдет дальше? Сегодня – водяное чудовище, а завтра? Кто невзначай наступит на нее, проглотит, склюет завтра? Вот если бы быть большой и сильной! Чародей обещал могущество. Пожалуй, пришло время поторопить его с обещанным.