У меня в голове тут же все факты сложились в целостную картину. Заф. каф в первый день начала проверки на факультете представила Германа не членом комиссии, а «гостем из министерства образования». И в тот же день Похомов при мне спросил у Германа «удобно ли ему будет в кабинете», с чего бы такое беспокойство? Он ни в одном из итоговых документов не ставил свою подпись, расписывались только Похомов и Менщиков. Тогда меня это не заинтересовало, а сейчас я поняла — он не был частью комиссии, просто смотрел на состояние дел в вузе не как уже представленный новый член ректората, а как посторонний человек. Сразу же всплыло в памяти его беспокойство моей репутацией. Так вот что имелось в виду: какие бы пошли слухи, если бы мы вели себя более раскованно в клубе после корпоратива. Мол, Лариса Геннадьевна Бергина вешалась на будущего проректора, чтобы себе местечко потеплее выбить. Я вспомнила, как преподаватели жаловались ему на внутренние проблемы, думая, что он, как сотрудник минобра, сможет поспособствовать их решению. То есть он узнал о проблемах, так сказать, из первых уст, и эти уста были с ним предельно откровенны. В принципе, он осуществил хорошую многоходовку: она не была им изобретена, но была весьма действенна.

— А вы хитрый лис! Хорошо придумали приехать, посмотреть на все изнутри, — Герман на эту реплику утвердительно кивнул головой. — А ректор

— ваш друг?

— Федя — мой одноклассник, он давно переехал сюда жить. А меня попросили выбрать любой вуз Сибири, и на практике показать то, о чем я говорю на совещаниях минбора — как повысить уровень науки в образовательной организации, где она является не целевым направлением работы. Очевидно, что в вузе основное — реализация образовательной деятельности, но науку двигать все ровно надо. Я выбрал этот вуз, и честно скажу, что тот факт, что ректор мой друг, сыграл свою роль: часто руководство чрезмерно противится новшествам. А личное знакомство с ректором избавит меня от этих провинциальных замашек.

— Вы знали, что вернетесь. А я потратила свое новогоднее желание на вас! — с надуманным возмущением воскликнула я. — Могла бы что-то посущественнее заказать!

— Вы проделали всю эту ерунду с сожжением бумаги?!

— Да!

— Главное, что сбылось, — заулыбался мужчина. Потом доверительно спросил. — Вы правда пили шампанское с пеплом?

— Я вам больше скажу: я еще и за племянника выпила его желание.

Герман звучно рассмеялся, закинув голову назад, оголив белоснежные зубы. Я даже залюбовалась мужчиной.

— Лариса Геннадьевна, вы меня удивляете. Вы верите в волшебство? Еще один характеризующий вас нюанс.

— А вы их коллекционируете?

— Пусть будет так. Вы интересная личность, и для составления психологического портрета в том числе.

— Danke, — ответила я по-немецки, вспомнив, что Герман знает этот язык.

— Обмен вежливостями объявляю оконченным, теперь можно получить ваш автограф?

Я протянула бумаги мужчине, он сел на свой рабочий стол, внимательно прочитал текст служебной записки. Потом удовлетворённо кивнул, и подписал документ.

— Да, все верно. Я попрошу Светлану, чтобы написала приказ, Федор завтра подпишет, и пустим в ход, — отдал мне служебку, записал что-то в настольный ежедневник. — Как ваши дела?

— Что именно вас интересует?

— Вы вспоминали о нашем разговоре? Решили свою проблему?

— Я, честно признаюсь, рада вас видеть. Однако обсуждать мою интимную жизнь с вами я больше не намерена.

— Жаль, я мог бы вам помочь.

Я иронично подняла бровь.

Я иронично подняла бровь.

— Не с интимной жизнью, разумеется, а с вашими психологическими проблемами.

— Ну, это ясно! То, что помощи в интимном плане от вас не дождешься, я еще в прошлый раз поняла, — мужчина с улыбкой откинулся на широкую спинку кожаного кресла. — Спасибо, но нет. До свидания, Герман Александрович. Там, кстати, в приемной две студентки, одна из которых положила на вас глаз. Так что будьте осторожнее. А то потребует от вас помощи… — многозначительно протянула я.

Герман проигнорировал мою иронию, провожая меня до двери.

— До свидания, Лариса Геннадьевна.

Я вышла из его кабинета на дрожащих ногах. Ох, как же он хорош!

Зачем вообще есть такие красивые мужики?! Не лучше ли было бы распределить всю красоту мира между женщинами? Его черные глаза въелись мне в память, и пока я шла обратно на факультет, постоянно мерещились у проходящих мимо мужчин.

Я рассказала Ольге Валентиновне об этой новости, она, конечно, знала.

И даже, как оказалось, пыталась мне сообщить, но из-за шума моторов машин на гонках, так и не смогла докричаться до меня. Она была очень рада назначению Ларина проректором. Они очень мило беседовали на протяжении всей аккредитации, и он показался ей адекватным человеком: она надеялась, что и руководителем он окажется таким же. «Ага, он вам просто в сексе не отказывал. Посмотрела бы я на вас….» — подумала я.

Вечером того же дня мы с Олей, как обычно по вторникам, плавали в бассейне. Я рассказала ей про возвращение Германа, она ответила, что даже захотела увидеть его. И ее желанию было суждено сбыться: в четверг был день рождения у нашей общей знакомой. Праздновала она его в одном из самых популярных ресторанов города. Мы с утра были на кураже, предвкушая встречу с любимой компанией. «В 19:00 начало, не опаздывайте, курочки мои» — значилось на пригласительном. Мы с Олей попытались не опоздать, но, как обычно с нами случалось — слишком поздно вышли из дома.

В 19:30 мы наконец-то добрались до места встречи: все уже были на месте, ждали только нас. Наша общая подруга праздновала 30-летний юбилей, поэтому компания была больше обычного. Я шапочно знала всех, но близко общалась только в 3–4 людьми из всех сидевших за стол. Из-за нашего опоздания выбора места нам не предоставлялось, оставались два свободных стула друг напротив друга. Как только мы уселись, кто-то начал говорить тост. Я сначала внимательно слушала, потом говорящий начал растекаться мыслью по древу, как любила говорить наша зав. каф, я взглянула на Олю. Девушка зачаровано смотрела за мою спину, где был вход в зал. Я повернулась, и увидела входящих в зал: Германа и с ним еще двух мужчин.

Оля пнула меня под столом, я ойкнула, но наклонилась к ней. Подруга прошептала:

— Вот это красавчик! Он божественен!

Я заулыбалась, ответив:

— Это да… — мечтательно протянула я. — Хотели увидеть — получите.

— О чем ты?

— Как о чем? Ты мне в бассейне сказала, что хотела бы увидеть Германа. Так вот, смотри.

— Да?! Это Герман?

— Да. Самый высокий, брюнет.

— Слава богу! Нет, твой мне не нравится, — я сделала удивленное лицо, с каких пор он стал «моим». — А вот блондин…. Посмотри на него, он выглядит, как полубог. Кто это?

Я еще раз повернулась, мужчины рассаживались в другом конце зала.

Кроме Германа я никого из них не знала. Блондин был весьма симпатичным, но не на мой вкус. Хм. Странно. А ведь обычно мне нравятся блондины, русые, рыжие, словом, кто угодно, но только не брюнеты….

— Я не знаю его, — губами шепнула я Оле, так как на нас уже бросала взгляды именинница.

Я очень хотела посмотреть на него, но понимала, что если он заметит меня, то так откровенно палиться уже не получится. Но даже пары взглядов хватило на то, чтобы понять, что он изумительно выглядит: Герман был без пиджака, рубашка расстёгнута на пару верхних пуговиц, рукава слегка закатаны, красивые кисти и запястья оголены. Ольга не могла оторвать взгляда от столика мужчин. Блондин всерьез ее заинтересовал. Через полчаса подруга позвала меня составить ей компанию: женская примета «в туалет одной — ни ногой!». Там девушка подкрасила губы, и подмигнула своему отражению горящими глазами.

— Ого! Так сильно блондинчик понравился?

— Да! Лариса, познакомь нас! Я не смогу жить, зная, что не сделала ничего, чтобы хотя бы узнать его имя! — подруга взволновано затараторила.

— Как я вас познакомлю, я сама его не знаю, — озадаченно ответила я.