Петляя в лабиринтах коридоров, в которых день назад бушевали кровавые бои, Ханк с удивлением отметил, что у трупов охраны в окаменелых пальцах находятся старенькие, но от этого не менее смертоносные и практичные пистолеты-пулемёты “Р-90”. Весь пол был усыпан гильзами от патронов 5,7×28 мм, а стены стали похожи на французский сыр в виду обилия следов от попаданий пуль и осколков от взрывов гранат. Проверив, нет ли на этаже Хантеров, Ханк убедился, что существа на данный момент рыскали этажом выше, а на этом остались только немногочисленные “отставшие”, которых оперативник осмотрительно убивал как можно тише, используя нож.

Используя время затишья с пользой, Ханк обобрал тела убитых охранников, собрав с них порядочное количество патронов. Видимо, эти несчастные не смогли долго удерживать оборону против орды Хантеров, и те просто накрошили экипированных охранников в капусту. Сработал и эффект неожиданности: людей застала врасплох ночная атака, как сказал Бёрнсайд, что лишь усугубило положение местных правоохранительных сил. Но как бы то ни было, их смерть обернулась Ханку удачей. Собрав с их тел внушительное количество целых, забитых по полной, магазинов и забрав с пола сами автоматы, оперативник взял обратное направление, ибо организм уже требовал отдыха.

Сыворотка “Меч Амбреллы”, что ему ввели, работала гораздо хуже, чем оригинальная, которую получили “Дельта”, а все её вещества и преимущества вылились на систему общей регенерации и замедление обмена веществ, поэтому Ханк хоть и стал выносливее обычного человека, но всё же и его запасы были уже на исходе. Нужно было перевести дыхание. Опыт Раккун-Сити подсказывал, что в подобной ситуации лучше лишний раз не рисковать. Уж пусть лучше потратить лишнее время на планирование и подготовку, чем продолжать бой до изнеможения, доводя шансы на успех до ничтожных значений.

— Капитан, я добрался до крыши здания, как вы и приказывали, — доложил боец Ханка. — Вы были правы. Похоже, Эбигейл не сумела удержать побережье. Вижу остатки наших, укрывшихся в зданиях, близ порта. Больше никого.

— Понял тебя, — отозвался Ханк. — Жди дальнейших указаний, веди наблюдение. Следующий сеанс связи через шесть часов. Отбой.

— Вас понял.

Отключив рацию, Ханк продолжил путь. Минуя и обходя крупные сборища тварей, выискивающих его, оперативник прокрался до комнаты охраны, где планировал забрать всё, что только мог бы унести, и вернуться к Шерават, где нужно было перевести дыхание и продолжать путь на крышу. За окнами уже потемнело небо. Солнце опустилось за горизонт, и было видно, как где-то вдали мелькают огни корабельных прожекторов. Видимо, Кадиган решил выставить вокруг Террагригии защищённый морской кордон. Вот только сколько ещё ожидать подкреплений? Если учесть, что на акваполис вышла вся вооружённая группировка, базировавшаяся на судах, значит ближайший батальон должен переправляться к акваполису едва ли не с Невады…

Оставалось лишь ожидать, когда внешний фон придёт в норму и связь наладится. А до того момента, следовало продолжать выполнение задания и зачищать город от нечисти, пока не издохнет последняя тварь. И этот пункт задания, Ханк планировал довести до конца, но вовсе не бездумно бросаясь в атаку, а постепенно и по частям уничтожая враждебные элементы, попутно ожидая поддержки. Пробравшись до комнаты охраны, рядом с которой расположился арсенал, Ханк обнаружил, что почти все стволы были на месте, даже боеприпасы всё ещё смиренно лежали в жестяных контейнерах, нераспакованные. Джекпот.

Собрав в окровавленные рюкзаки, что лежали тут же, под завязку контейнеры с патронами, самый чистый и целый “Р90” с парой глушителей и пистолеты с боезапасом, Ханк распределил по разгрузке и все гранаты, что сумел найти. К сожалению, все они были светошумового принципа действия… Никто не хранил в таком месте гранаты зажигательные, или, тем паче, разрывные, что было логично, но на данный момент было бы не лишним. Ещё раз осмотревшись, дабы убедиться, что он собрал всё необходимое, Ханк покинул оружейную, чуть не столкнувшись нос к носу с целой сворой Хантеров!

Но чудовища пробежали мимо, благо оперативник успел укрыться в развороченном конференцзале. Добравшись до морозильной камеры и осторожно войдя внутрь, Ханк осмотрел коридор через стекло, убеждаясь окончательно, что хвоста нет. Закрыв на прочный засов дверь, он позволил себе выдохнуть…

***

Джессика не ожидала такого напора… Сильные, нечеловечески сильные руки обхватили её за торс, нахально изучая каждый сантиметр её тела. В каждом движении, в каждом вздохе, она ощущала желание. Жажду. Этот мужчина был тем самым… Тем самым краеугольным камнем её страстной и совершенной натуры. Женщины, которой было доступно всё на свете, не хотелось ничего, кроме прикосновения этих сильных рук и горячего дыхания на своей коже… Он молчал. И это молчание, сопровождаемое лишь тяжелым дыханием, разбудило в девушке ранее неведомое чувство жажды…

Тут, стоило в голове Джессики сломаться всем предохранителям, его руки с силой рванули на её теле одежду, словно она была не из прочной ткани, способной выдерживать скользящие и колотые ранения, а из тончайшего шелка. Его горячие губы впились в шею Шерават, словно он вампир, а она его жертва. Искушение было велико, и Джессика не была намерена ему сопротивляться. Она самостоятельно скинула с плеч остатки экипировки, демонстрируя партнеру свою совершенную фигуру с осиной талией и роскошными формами. Он словно того и ждал, лишь сильнее впиваясь в загорелую кожу Джессики, поднимаясь всё выше и выше, по направлению к её губам. Но стоило им соприкоснуться, как Джессика растаяла, сгорела, сломалась и отключилась в ту же секунду… Не было слов, чтобы описать или измерить тот уровень блаженства, что она ощутила, когда нашла губы своего партнёра…

Это была неземная сладость, а наслаждение которое она испытала в ту секунду, не могло сравнится ни с чем, что Джессика испытывала прежде. Как эйфория, после дозы наркотика… Как помутнение рассудка, как незримая сила похоти и страсти, обрушившаяся на её сознание, полностью сорвали все моральные барьеры и Джессика издала стон, ставший для партнера сигналом к действию. Он был неудержим, он срывал с Джессики всю одежду, пока та не осталась перед ним совершенно нагой. Он ухватил её за бедра, не разрывая поцелуя, и упёр в стену. Джессика сорвалась. Она зарывалась руками в его густые светлые волосы, изучала руками его крепкие плечи и торс, сильнее возбуждаясь…

Он только сильнее раззадоривал её, чуть медля и не торопясь, доставлял ей удовольствие. Руками он ласкал её грудь, губами он исследовал её кожу на шее и проходил ладонями по вспотевшей спине, медленно, но верно продвигаясь к самой чувствительной точке её горячего тела… Джессика не могла дождаться самого главного и всеми сигналами тела, стонами и лёгким, невесомым шепотом, умоляла его не медлить! А тот, вместо того, чтобы последовать её желаниям, настырно, нагло и совершенно бессовестно медлил, лишь упиваясь её мучениями от томительного ожидания. Словно впитывая в себя её сводящий с ума аромат и наслаждаясь её телом, словно голодный хищник… Он смеялся… Смеялся над её слабостью. Наслаждался тем, что она, что мнила себя совершенством и чуть ли не “Богиней”, сдалась ему в первые же секунды боя.

И когда его возбуждённый репродуктивный орган только коснулся её кожи, Джессика была готова поклясться, что её сердце вот-вот остановится от волн наслаждения или она просто отключится, не в силах выдержать его напора. Такая сильная, неукротимая, но всё же хрупкая и чувственная девушка, как Джессика, была уверена в своей непоколебимости, но этот человек… Был тем, кто сломал её в первой же схватке, даже не нанеся первого удара. Девушка лишилась рассудка, выгибаясь, как кошка в его крепких объятиях, в которых она хотела оставаться вечно! И как только она ощутила его в себе, крик наслаждения и нечеловеческой страсти вырвался наружу!