Письмо привело Михая в бешенство. Мутило от немужской «доброты» Патаки, да и какая там доброта, недостаток мужества, и только, а если и доброта, то тем хуже, Михай вообще не был высокого мнения о доброте. И эта учтивость! Чего там, как Патаки ни богатей, а приказчик остаётся приказчиком.
И это его, Золтана Патаки, дело и забота, если он до сих пор влюблён в Эржи, которая прескверно обошлась с ним. Взбесило его в письме не это, а то, что касалось его и Эржи.
Во-первых о денежной стороне. К «экономической необходимости» Михай относился с безмерным пиететом. Может как раз потому, что не имел к ней ни малейшего чутья. Если кто-то говорил ему, что «вынужден был поступить так-то и так-то из материальных соображений», то Михай тут же умолкал, находя оправданной любую низость. Потому-то и беспокоил его чрезвычайно этот аспект вещей, и прежде уже всплывавший наружу, просто Эржи всякий раз отшучивалась, что ей де, Эржи, материально не повезло с ним, до этого она была замужем за богатым человеком, а теперь за средней руки буржуа, и что рано или поздно это ей вылезет боком, что трезвому и знающему в деньгах толк Золтану Патаки уже ясно вполне.
И сразу на ум пришла куча вещей, которые и прежде, и во время свадебного путешествия заостряли разницу их жизненных стандартов. Вот сразу же, чтоб не ходить далеко, гостиница, в которой они жили. Михай, убедившись в Венеции, а затем в Равенне, насколько Эржи лучше него говорит по-итальянски, и насколько легче ей разговаривать с портье, заведомо наводившими на него ужас, во Флоренции полностью уже переложил на неё заботы о гостинице и прочем земном. На что Эржи тут же сняла комнату в старой, но довольно дорогой гостинице на берегу Арно, с тем, что раз уж ты во Флоренции, то жить следует непременно на берегу Арно. Цена комнаты – Михай смутно ощущал это, считать ему было лень – никак не соразмерялась с суммой, предназначавшейся ими для путешествия по Италии, комната была много дороже той, что они снимали в Венеции, и свыкшееся с бережливостью сердце Михая кольнуло на миг. После чего он с отвращением отогнал от себя это мелкое чувство. – В конце концов мы в свадебном путешествии, – сказал он про себя, и больше не думал об этом. Но теперь, когда он прочёл письмо Патаки, припомнилось и это, как симптом.
Но хуже всего обстояло дело не с материальной, а с моральной стороной дела… Когда после полугода мучительных сомнений Михай принял решение увести от супруга Эржи, с которой к тому времени год уже как находился в связи, и жениться на ней, то отважился на этот исполненный последствий шаг чтобы «искупить всё», а также чтобы посредством серьёзного брака окончательно встать в ряды взрослых, серьёзных людей, чтобы быть на равных хоть с тем же Золтаном Патаки, например. Потому он и поклялся себе с самого начала изо всех сил стараться быть хорошим мужем. Ему хотелось заставить Эржи забыть, какого хорошего мужа она бросает ради него, и вообще задним числом, до самого отрочества «хотелось искупить всё». Теперь письмо Патаки убедило его в безнадёжности предприятия. Никогда не быть ему таким хорошим мужем как Золтан Патаки, который, вот, и неверную и далёкую, и на расстоянии умеет защитить жену и чутче, и умелей чем он, тут рядом, хорош защитник, заботы о гостинице и прочем земном и то спихнул на Эржи, под тем насквозь прозрачным предлогом, что она, де, лучше него знает итальянский.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
