– Будь по-вашему, но Кипр придется отложить. Сначала – Рим. – Тиберий повернулся и жестом подозвал к себе Пипинна: – Марк, поставьте этого человека на довольствие к эскулапам и определите его в соседи к тому молодцу, вы знаете к какому. Его, кивок в сторону Сурена, и подаренного мне царем жеребца передайте Туллию. Марк и Сурен ушли.

Корнелий сбежал по ступенькам с помоста и подошел к Тиберию. Пятерка легионеров сноровисто и быстро разобрала помост.

– Легион к маршу готов, – доложил легат. Тиберий и легат вскочили на коней и выехали к Головной центурии. Пропела труба, колонна колыхнулась и тяжкой поступью двинулась к дороге.

На этом доктор «SS» главу закончил. Петр перевернул страницу. Следующая глава называлась – «Дело императора Августа». Читатель устроился в кресле поудобней, намереваясь вновь погрузиться в текст, но ему помешал телефонный звонок. Петр поднял трубку и услышал возбужденный голос господина Ксандопуло. Почтенный ученый муж с придыханием, волнуясь и иногда путая английские слова с греческими, сообщил, что случилось чудо: разрешение на въезд в СССР получено в рекордно короткий срок. Петр поблагодарил за хорошее известие и повесил трубку. Повесил отводную трубку и менеджер пансионата. Два человека – один в апартаментах на втором этаже, второй в своем кабинете на первом – одновременно повернули головы и задумчиво уставились в морскую синь. Белый корабль, уменьшаясь, медленно растворялся вдали.

«Итак, виза есть, и возникает практический вопрос: выбор маршрута. Сначала в Москву, потом в Ереван, или наоборот? – Петр оторвался от манящей синей дали и придвинул к себе Ветхий Завет, – отец наверняка занимался этим вопросом. Посмотрим». Петр раскрыл книгу на закладке. Вот. Очередной конверт. Достал из конверта свернутый вдвое листок, развернул его и не поверил своим глазам. Рукописный отцовский текст давал ответ на этот вопрос и без всяких предисловий начинался словами: «Сначала Ереван. И вот почему. Ты, Петр, повезешь контейнер с древним свитком, представляющим несомненную историческую ценность. Свиток обработан специальным составом, контейнер герметичен и сохраняет необходимую влажность, есть и другие условия, предусмотренные регламентом. Вскрытие контейнера и извлечение из него свитка тоже требуют соблюдения определенных условий. Для госпожи Каринэ Восканян из Армянского Госмузея – это азбука, а для людей из советской контрразведки (помни о них) все это может выглядеть филькиной грамотой и только подстегнет, уж поверь мне, их любопытство. Попытка удовлетворить его (не дай Бог!) может привести к весьма нежелательным последствиям и погубить раритет. И потому – сначала Ереван! И обязательно сообщи госпоже Восканян о дате и времени прибытия. Она встретит тебя.

Маршрут (авиа): Ларнака – Бейрут – Ереван. Обратись к адвокату Димитриу. Он все организует.

Доброго пути тебе, сын!»

Петр протянул руку, снял трубку телефона, набрал номер адвоката Димитриу и, когда с ним соединили, передал ему разговор с Ксандопуло. Тот выслушал, попросил чуть подождать, пошелестел чем-то и сообщил, что ближайший авиарейс Бейрут-Ереван будет выполняться через два дня и, если эта дата устраивает Петра, он, Димитриу, возьмет на себя организацию поездки. На том сошлись, и Петр повесил трубку.

В кабинете на первом этаже менеджер пансионата тоже повесил трубку: «Итак, господин Питер Хук, он же Петр Крюков собрался в СССР. Хм, вот как, интересно».

Глава VIII. Армянский транзит.

Аэрофлотовский ТУ-154 развернулся над Ереванской долиной, скользнул над окраиной города, выравнялся и через пару минут уже катился по взлетно-посадочной полосе к пассажирскому терминалу аэропорта «Звартноц». Выйдя из зоны контроля в зал, Петр растерялся. Огромная толпа встречающих заполонила терминал, галдела, шумела, суетилась, бросалась к своим, волнами переливаясь туда – сюда.

Сосед Петра по авиасалону, сносно говоривший по-русски, в самолете объяснил ему, что большая часть пассажиров – это репатрианты, возвращающиеся на историческую родину. В Ливане вновь стало неспокойно, и внушительная армянская колония пришла в движение. Кто-то подался на запад – во Францию, США и Канаду – кто-то в Армению.

Толпа начала редеть, и в одном из просветов Петр увидел у входа миниатюрную средних лет женщину с ищущим взглядом и листком бумаги в руках. На листке коротко значилось – «Крюков». Петр облегченно вздохнул и направился к ней. Поздоровались, познакомились, Петр принял соболезнования по случаю смерти отца, и Каринэ Восканян повела гостя к парковке, где их ожидала служебная машина.

– В гостиницу или сразу в Матенадаран? – спросила госпожа Восканян своим мелодичным контральто с мягким, ласкающим слух акцентом и восходящими на французский манер дифтонгами.

– В Матенадаран, пожалуйста, – Петр похлопал по своей дорожной сумке из крокодиловой кожи, – я хотел бы сразу передать контейнер и все бумаги. Мне так будет спокойней.

– Хорошо. Водитель потом отвезет вас. Вам забронирован номер в гостинице «Наири», там же имеется и отделение «Интуриста». Гостиница расположена в сквере Налбандяна. Это центр города.

– Спасибо.

По прибытии на место Петр достал из сумки контейнер, папку с сопроводительными документами и незаметно переложил в карман джинсов миниатюрный фотоаппарат.

В маленьком кабинетике госпожи Восканян Петр подписал кучу всяких передаточных бумаг и, когда эта процедура завершилась, тактично перешел к предмету своего интереса:

– Я знаю, госпожа Восканян, о телефонных переговорах с вами моего покойного отца, Царствие ему Небесное, и по поводу экспоната – камня – талисмана Пятнадцатого римского легиона – и по поводу текста Григора Просветителя. И в том, и в другом случае речь шла всего лишь о фотографировании объектов.

– Да, да, мы все сделали, но я говорила, извините, . ..э …, я предупреждала господина Крюкова…

– Да, да, я знаю: талисман Пятнадцатого легиона в протокольную часть не входит.

–Вот, вот.

Огромные глаза госпожи Восканян, обрамленные роскошными ресницами, широко раскрылись, она быстро сморгнула, так что Петру даже показалось, будто он почувствовал легкое колебание воздуха, – и сказала: – Пойдемте. По коридору дошли до узкой каменной лестницы, ведущей вниз. Коротким и крутым пролетам, казалось, не будет конца. Липкая ереванская жара сменилась сухой прохладой хранилища древних рукописей. Но, вот, наконец, спустились на очередной подземный этаж, свернули в коридор и остановились перед приоткрытой дверью. Госпожа Восканян уверенно зашла в помещение и включила свет. Петр зашел следом за ней и сразу увидел на столе на простой деревянной подставке прозрачную пирамидку зеленоватого цвета.

– Я могу взять ее в руки? – спросил Петр.

– Можете.

Петр долго крутил в руках талисман, рассматривая его грани и гравировку. «Все так, как описал доктор «SS», – определил Петр и спросил: – А как оказалась здесь эта пирамидка? – И тут же услышал ответ: – Это не известно. Экспонат и в опись – то попал только в 1920 году, когда организовали институт Матенадаран. Посмотрите, господин Крюков, это приготовлено для вас. – На столе рядом с деревянной подставкой лежал конверт из плотной бумаги. Петр заглянул в него. Там находились увеличенные фотографии пирамидки и всех ее граней и несколько фотокопий текста. «Для меня и для Ксандопуло. Хорошо» – Спасибо, – поблагодарил Петр, достал «Минокс» и все же сфотографировал все грани талисмана: «Кто знает? Возможно, понадобятся фото именно в натуральную величину».

– Позвольте еще вопрос?

– Пожалуйста.

– В последние годы кто-нибудь еще проявлял интерес к этому экспонату?

– Да. Но я не могу называть имена по этическим соображениям. Могу только сказать, что …что интерес вызывало именно то, что сейчас получили вы.

– Ах, вот как! Я еще раз хочу поблагодарить вас, госпожа Восканян!