Евгения опустилась на сиденье качелей. Прислонившись к их опоре, Алекос задумчиво смотрел на нее. Солнце село за золотые крыши. На Шурнапал опустилась вечерняя прохлада. В стремительно темневшем небе одна за другой зажигались крохотные точки звезд. Они одновременно вздохнули, вернувшись из воспоминаний в настоящее. Этот мир опять довлел над ними. Какие бы узы ни связывали их в прошлом, сейчас они были по разные стороны баррикад. На ее лице угасло оживление, она опять замкнулась в себе. Ее молчание взволновало его больше, чем красота. Он сел рядом. Кресло тихо раскачивалось под скрип держащих его цепей. Она подалась навстречу и ответила на поцелуй. Ее смелость еще больше его возбудила. Алекос потянул ее в спальню.

Он поднялся как всегда очень рано. Евгения спала глубоким сном, рассыпав по подушке ярко-каштановые кудри. Она не проснулась бы, даже если б Алекос попытался ее разбудить. Он вышел через сад, знаком вернув на место служанок, дремавших в гостиной и вскочивших при его появлении.

Главный распорядитель Бахтир и первый секретарь Мальрим по заведенному порядку ждали его в приемной. С этого начиналось каждое утро: они докладывали царю о выполненных поручениях, напоминали распорядок дня и записывали новые распоряжения.

— Экипажи уже готовы, и люди вас ждут.

Алекос поинтересовался:

— В каком состоянии дом царицы?

Бахтира невозможно было ничем удивить.

— За то время, что вы правите, господин, в нем никто не жил. Там убираются и стирают пыль, и…

— Госпожа Евгения будет жить там. Пусть она сама решит насчет ремонта и вообще делает все, что решит нужным, и не считает денег. Передай ей, что она может свободно перемещаться по дворцу. Все ее приказы — выполнять, — продолжал Алекос, собираясь в дорогу. — Пусть делает, что хочет… в рамках приличия, разумеется. Хотя что касается приличий, нашим придворным дамам впору у нее поучиться. И вообще, Бахтир, помоги ей освоиться.

— Понял, мой господин, — распорядитель на мгновение прикрыл глаза, — все сделаю.

Евгения собиралась выйти в сад, когда Лела доложила о приходе главного распорядителя. Они поздоровались как старые знакомые, но ни слова не было сказано о прежних временах. Учтиво ее поприветствовав, он торжественно возвестил:

— Наш господин приказал предоставить вам для жительства дом царицы. Не соблаговолите ли посетить его прямо сейчас? Мы его осмотрим и подумаем о ремонте.

Услышав новость, Евгения не выразила удивления. Она уже поняла, что от Алекоса можно ждать чего угодно.

Бахтир был не против прогуляться пешком. Разговорчивый и доброжелательный, он за несколько минут рассказал Евгении больше, чем она узнала бы за неделю.

— Большой штат сейчас у вашей службы, уважаемый Бахтир? — поинтересовалась она.

— Двадцать два человека, и то мало. Притом, что я занимаюсь исключительно вопросами хозяйства, а дела господина отданы другой службе. После объединения стран появилось множество новых учреждений, и в Шурнапале круглые сутки ждут царя сотни людей. Вот позавчера прибыло посольство Мата-Хоруса. Они там здорово перепугались, когда великий царь ограничил выезд с материка. Помните, в прежние времена нам нужно было месяцами добиваться в их службе иностранных дел разрешения посетить Острова. А полгода назад наш господин взял и без объяснений запретил своим подданым поездки на Мата-Хорус. Там и возмутились, и перепугались. Шлют одну за другой делегации, а царь все не может найти времени их принять. Вы в Ианте вряд ли могли бы себе представить, сколько обязанностей у великого царя! — Евгения поняла, что, как и многие в Матакрусе, вельможа предпочитает не вспоминать династию Хиссанов. — Господин Алекос к тому же взвалил на свои плечи множество обязанностей, которые могли бы исполнять другие люди. Казалось бы, покорил весь мир — почивай на лаврах! Но его работа, похоже, только начинается, и конца-краю ей не видно. Ему мало профессиональных юристов — он желает сам разрабатывать законы. Ему мало генералов, он чуть не каждый месяц сам руководит военными учениями. А его лаборатория? Страшно подумать, чем он там занимается и сколько времени ей посвящает! Да еще разъезжает по всей стране, дай только повод! Сегодня умчался в Летт, где случился шторм и затопило полгорода, и он, конечно же, уверен, что без его личного присутствия там ничего не починят.

— Так он уехал… — уточнила Евгения.

— Не меньше чем на пару недель. Будем надеяться, что за это время вы успеете перебраться в новый дом.

Но эта надежда растаяла, стоило им вступить в здание. Евгения обошла все три этажа царицыного дома и внимательно все осмотрела, сокрушаясь при этом, что ее заветной мечте — жить в доме, построенном специально для нее, — похоже, никогда не удастся осуществиться.

Если снаружи здание выглядело прекрасно, недавно оштукатуренное, с изящными окнами, просторными балконами, то внутри оно все же требовало серьезного обновления. Первый этаж был отведен под кухню, кладовые и помещения для слуг. На втором располагался большой зал приемов, гостиная, столовая, комнаты для игр и для гостей. На третьем были личные покои хозяйки. Евгения помнила, что спальня соединялась коротким коридором со спальней царя, и ванные комнаты находились рядом. Везде было чисто, но даже Евгения, отставшая за последние годы от жизни, видела, что все убранство устарело. Закончив осмотр, она вернулась в парадную гостиную. За ней следовали Бахтир, несколько его секретарей и Лела с девушками.

— Ну что ж, будем работать, — решила Евгения. — Сегодня я, пожалуй, останусь здесь до вечера и намечу план мероприятий. Мне нужен толковый помощник.

— А он уже есть, — Бахтир подозвал одного из юношей. — Это Глар, он будет вашим секретарем. Я также велел вечером пригласить к вам царского ювелира и лучших портных и обувщиков. Они сделают все, что вы прикажете.

— Благодарю вас. Вы очень добры, — Евгения одарила распорядителя улыбкой, от которой он окончательно растаял и принялся бормотать что-то о высокой чести и своем уважении к царю.

Когда главный распорядитель откланялся, чтобы вернуться к другим своим обязанностям, Евгения повернулась к новому помощнику. Глару было лет восемнадцать, это был ловкий и сообразительный юноша, выросший при дворе. Несомненно, он знает свое дело, что он сразу же и доказал, догадавшись вызвать бригадира рабочих, которые должны были заняться ремонтом. Это позволило в течение нескольких часов составить план необходимых работ. Пока Евгения определялась с будущими стенами и полами, Глар сбегал в мебельные мастерские и приволок кипу рисунков — она и не подозревала, что умельцы Рос-Теоры додумались выпускать каталоги своей продукции!

Разве могла она подумать много лет назад, переселяясь из дома старой царицы в башню своего мужа, что когда-нибудь у нее появится возможность самой решать, каким быть, пусть хотя бы только изнутри, ее дому! В Киаре она была скована по рукам и ногам цепями традиций, которые не могла нарушить даже царская чета. И сейчас Евгения была искренне благодарна Алекосу, хотя и подозревала, что для него это просто забава. Чем бы дитя не тешилось, лишь бы не плакало. Она сумела ублажить его в постели, и в ответ он одарил ее новыми покоями, одеждами и драгоценностями — игрушками, важными для женщины, но для него самого не имеющими ценности. Как бы то ни было, он дал ей шанс устроить жизнь так, как она сама хотела. Евгения тут же ухватилась за эту возможность, пренебрежительно отмахиваясь от возражений бригадира, то и дело заявлявшего, что «так не делают» и «это вряд ли можно считать красивым».

Первый этаж она полностью поручила Глару, который должен был подобрать и штат для нового дома — эконома, дворецкого, поваров, горничных, прочих слуг… Евгения даже не стала вслушиваться в подробности. После Киары расточительность Шурнапала показалась ей чрезмерной. Неужели нужно заводить целый дом прислуги? Ведь она сама тут как бы в услужении… Надо — авторитетно ответили ей. Непременно, раз уж она поселилась в Шурнапале, то обязана соответствовать ему.