– Целую, дорогая.
– Люблю тебя.
Дети застыли в изумлении и какое-то время ехали молча. Авторитет матери был непререкаем и если она так обыденно сообщила, что муж одновременно может быть сразу в трёх местах, то не было основания не верить и Одди.
– Пап, а мы тоже так сможем? – Стен наконец вышел из ступора.
– Это годы и годы тренировок, мой дорогой мальчик. Но все возможно!
Они как раз приехали на берег небольшого заросшего пруда, мальчишки выкатились из машины и понеслись к воде пугать уток.
– Одди, ты же пошутил про два места одновременно? – Алисе хоть и было только восемь, но она уже не верила во все эти сказки и чудеса. – Человек должен всегда выбирать где он хочет быть, он не может быть и там и там.
Одди посмотрел на неё не то испуганно, не то сердито, но сразу смягчился.
– Алиса, я буду завтра на твоем собрании, это всё что тебе нужно знать, а по поводу шуток, знаешь, я буду отвечать тебе серьезно только после того как ты научишься формулировать истинные вопросы, а не те что лежат на поверхности.
– Как это?
– Ну вот ты хочешь спросить кого я выбираю – тебя или Стена, а спрашиваешь совсем не о том.
– А кого ты…
Но Одди уже бежал к мальчикам со всех ног и Алиса кинулась за ними, забыв обо всем на свете.
Глава 3
В школе давно привыкли, что на собрания к Алисе приходят трое мужчин. Как всякая государственная инстанция, школа пыталась сопротивляться такому непонятному явлению, однако вскоре учительница и директор сдались под влиянием свидетельства о рождении отца девочки, банковской карты Майкла и обаяния Одди.
Алиса ужасно гордилась таким представительством, тем более это было редкое мероприятие, кроме её дня рождения, на котором трое обожаемых ею мужчин общались между собой.
Сегодня на собрании дети не присутствовали и ждали родителей в коридоре. Большинство ребят сидели уткнувшись в телефоны, но пара небольших групп болтали и хихикали. Один из мальчишек, Пит, окликнул Алису.
– А почему к тебе приходят эти трое? Они что, все мужья твоей мамы? Вы типа мормоны? – мальчишки разразились хохотом.
Алиса иногда в шутку боролась с сыновьями Одди, она знала возможности своего тела и понимала, что Пита ей не одолеть. В любой другой ситуации она постаралась бы отшутиться или просто показала бы ему язык, но сейчас волна гнева захлестнула её. С белым от злости лицом, молча она налетела на мальчишку и принялась колотить его по голове и лицу. Тот явно не ожидал атаки, он не хотел драться и пытался схватить наглую девчонку за руки, чтобы усмирить, но оступился и упал, они покатились по полу и Алиса с размаху ударилась головой о батарею. Кровь хлынула на лицо, девочки завизжали, двери распахнулись и Алиса успела только увидеть перекошенное лицо Майкла, поднимающего её на руки, а потом она отключилась.
Глава 4
Очнулась она на второй день в дежурство Одди. Он напевал под нос и расставлял по палате спрятанные Майклом цветы (у Джулс, её матери, была аллергия на пыльцу, опасно было около больной оставлять такое количество аллергенов).
– Одди, привет! – Алиса попыталась приподнять голову.
– Привет, штурман. Как голова? – Одди поправил ей подушку, чтобы она могла немного присесть.
– Болит, – Алиса скорчила мордочку. – Что со мной?
– О! Ты сражалась и пиратами, отчаянно защищала свои сокровища и даю голову на отсечение, если бы не предательский крен твоего корабля, вышла бы победителем!
– Да ладно – расхохоталась Алиса – я знаю, что это был всего лишь Пит!
– Ну конечно, но то что его зовут Пит не говорит о том, что он не пират! Человек с таким именем может быть вообще кем угодно. Он даже может быть просто мальчиком, которого отлупила девчонка. Кстати, за что ему досталось?
– А ему досталось? – Алиса аж присела на кровати.
– О да, штурман, не скоро он вернётся на кривую дорожку…
– За мормонов, – Алиса могла рассказать Одди обо всем, о любой своей беде.
– Хм, я много раз сражался на дуэли, но чтобы из-за мормонов…
– Он сказал, вы втроем и мама и я мормоны. Кто такие мормоны?
– О! Это премилые люди! – Одди спрятал улыбку и продолжил расставлять цветы.
– Действительно? Тогда почему все смеялись? – Алиса представила себе выволочку, которую получит от Майкла, если мормоны на самом деле не ругательство, а, скажем, любители баварских колбасок.
– Потому что, наверное, никто не знает того что знаю я! Однажды я жил в племени мормонов на юге Африки, право, милые люди, правда, немного каннибалы, но в рамках дозволенного… Или это было племя маммонов… Ты не помнишь случайно как называлось то племя?
– Майкл говорит, что нельзя помнить того, что не знаешь. А мама тоже там жила?
– О да! Я же рассказывал тебе, что твоя мама три года прожила в дебрях Африки, исследуя самые недоступные её уголки. Она искала там нефть.
– Ты говорил алмазы и золото.
– Ну, конечно, нефть – это черное золото. Расплавленное черное жирное золото. И она его там нашла видимо-невидимо. И увезла караванами в казну, наполнила казну до краёв золотом.
– А почему она не оставила немножко себе?
– Нет, что ты! Она была не такой, твоя мама!
– Расскажи мне ещё о ней? В школе нам задали доклад о знаменитом человеке и я хочу написать как она первая долетела до Марса, помнишь, ты рассказывал как вы высадились на Марс и сажали там деревья?
– Ну уж нет, это была совершенно секретная миссия, о ней нельзя говорить никому! Только ты и я знаем эту тайну! – Одди понизил голос до шепота.
– А Майклу и папе?
– Им можно. Но, зная их, они сделают удивленные лица. Уж поверь, кто-кто, а эти двое умеют хранить секреты.
– Одди – девочка вдруг застыла на кроватке.
– Что, штурман? – обеспокоенно обернулся он.
– Какой сегодня день недели?
– Вторник, а что?
– А если ты со мной, значит, в воскресенье ты не придёшь ко мне? – Алиса чуть не заплакала.
– Вот уж не думаю, что это как-то связано. Я не так часто имею удовольствие проводить время с девочками, сражающимися с пиратами, поэтому сегодня никак нельзя зачесть за выходной день.
– Хорошо, – Алиса облегченно откинулась на подушках. Мне очень хочется спать, Одди, только ты не уходи никуда, не бросай меня, ладно?
– Спи, моя смелая пиратка, я тебя не брошу никогда, тебе дать твоего одноглазого зайца? Папа принес его из дома, держи и засыпай, я могу спеть тебе песню.
– Не надо, от твоих песен не засыпается. Ты можешь мне мамину песню спеть?
– Могу почитать её стихи.
Глава 5
Отец очень редко говорил о маме, он был замкнутым и часами после работы сидел в своем кабинете, рецензируя работы студентов. Бен преподавал в университете философию, но Алиса не могла припомнить ни одного раза, чтобы он рассуждал с кем-то на абстрактные темы. Однако девочка никогда не боялась и не сторонилась его, со всеми вопросами, особенно школьными, она обращалась к нему и папа неизменно ей помогал.
Иногда, когда ей бывало одиноко, а выходные никак не наступали, она приходила к нему в кабинет, садилась в глубокое мягкое кресло и смотрела как отец в свете лампы увлеченно делает пометки в студенческих работах. Она знала, что он обязательно заметит её присутствие, но не обернется к ней, пока не закончит очередную главу и не дойдет до точки. Потом он снимет очки в массивной оправе и спросит: "А не передохнуть ли нам?".
Тогда Алиса подходила, забиралась к нему на колени и они разговаривали обо всем на свете. Были только три запретные темы, которые он не обсуждал: мама, Одди и Майкл. Любые вопросы про этих трех людей ставили стену между ними, отец тогда ссаживал её с колен и неизменно говорил : "Ну, отдохнули, пора и за работу".
Алиса могла часами рассматривать альбом с семейными фотографиями в кабинете отца, она пыталась возродить и удержать образ матери хотя бы через фото. На них мама всегда улыбалась открытой, нежной и ласковой улыбкой. Только на одной единственной фотографии она выглядела не как обычно: фото крестин Алисы. Мама стоит у храма и держит за руку Алису, отец стоит слева немного хмурый, серьезный, сзади Одди радостно машет фотографу рукой, мама смотрит в камеру и смеётся вся целиком, даже кончики волос и развивающееся платье, кажется, смеются вместе с ней. Алиса как-то сказала Майклу, что на этой фотографии мама красивее самой доброй феи и спросила его почему же он не был с ними в день её крестин. Майкл взял фото и долго-долго смотрел на него, потом аккуратно вложил в альбом и грустно спросил: "Ну а как ты думаешь, кто вас фотографировал, если не я?".
