Взял коробку, развернул и… ничего не понял.

— Что за черт? — сказал вслух, когда увидел содержимое.

Взял в руки нечто непонятное, но приятное наощупь, гладенькое. Это что, резиновая игрушка для Арагона? Стал вертеть в руках в разные стороны и так, и эдак. А затем до меня дошло на что смотрю. Я опешил. Никакая это не игрушка для собаки.

Твою мать, я держу в руках резиновое влагалище!

— Марьямна!

Марьямна

Зашла к себе, переоделась в ночную сорочку и остановилась посреди комнаты. Голова шла кругом. Мысли прыгали одна через одну. Сумасшествие какое-то или дурной сон. Не такой уж и дурной, по правде говоря…

Но блин, неужели Елисей Воронцов предложил мне секс? Мне. Не он ли говорил, что я противная и голос у меня писклявый и вообще, одеваюсь, как колхозница. А тут у него чувства проснулись. Смешно, ей богу. И сидел же с таким видом, словно я должна тут же согласиться на все условия. Ага, сейчас. Пусть он хоть триста раз красивый, умный, забавный и чертовски сексуальный — я не собираюсь с ним спать. Тем более после Пашки, чтоб на него приступ икоты напал.

И этот звездун туда же. Ладно, не буду кривить душой, я согласилась бы на его условия. Со временем, конечно. Когда выпадет еще такой шанс? Но то, как он себя вел, мистер Высокомерие и Надменность, тьфу ты. Захотелось поставить его на место. Тем более сколько он меня мучил этими пробежками.

Вот я и не смогла сдержаться от маленькой пакости. В прошлый раз, когда мы были в городе, нашла магазинчик секс-шопа, и как же моя находка пригодилась. Представляю лицо Воронцова. Меня так и распирало от смеха. Может, он еще не раскрыл подарок? Слышала, как он вернулся. А может вовсю уже юзает бедную Эмму? От этой мысли мне почему-то стало жарко. Но тут я услышала истеричное.

— Марьямна!

Я уже не сдерживала смех, хохотала в голос. Подбежала к двери, но не успела ее закрыть на ключ, Елисей был проворней, оттеснил меня от двери и вошел внутрь. Он был зол. Ой, мамочки, кажется, мой подарок ему не понравился. Мужчина надвигался на меня с резиновой вагиной в руке. Пришлось сомкнуть губы, чтобы подавить дикий ржач, глядя на эту картину.

— Это что?!

— Это Эмма.

— Какого хрена, Марьямна?!

— Ну … Я же объяснила все в записке, — он наступал, я отступала.

Мои ноги уперлись в край кровати, больше некуда идти.

— Ты думаешь это смешно?

— Кто смеется, Елисей? — спросила и предательский смешок сорвался с губ. Воронцов сузил глаза.

— Я смотрю, ты у нас шутница, да? — произнес таким низким тоном, что улыбка тут же спала с моего лица.

Мужчина взбешен. Кажется, я попала. Пора спасаться бегством.

Видимо, все было написано у меня на лице, потому что в следующую секунду Елисей пихнул меня на кровать. Я вскрикнула и повалилась на нее, с грацией мешка картошки, но времени не было. Перекатилась на живот и попыталась уползти подальше от этого бабуина. Но, не тут-то было, Воронцов схватил меня за обе лодыжки и дернул. Я снова повалилась на живот, а в следующую секунду опять лежала на спине, а он на мне, зафиксировав мои руки своими коленями.

— Вау, — только и смогла выдохнуть. Вот это мощь.

— Значит, тебе смешно?

— Нет, — для пущего эффекта покачала головой из стороны в сторону.

— А сейчас тебе смешно, Марьяна? — его язык чувственно прошелся по бешено пульсирующей жилке на моей шее, и я закатила глаза от удовольствия.

В нос ударил его аромат. Черт возьми, если бы я была, как блогеры с ютуба, то сказала бы, что он пахнет сандаловым деревом, бергамотом и еще чем-то… Но мой нос так не работает. Он просто пахнет, как… Елисей. Один раз вдохнешь, ни с чем больше не спутаешь.

Мужчина выпустил мои руки и поднял их над головой, надежно фиксируя своими ладонями. И тогда я осознала всю скверность своего положения. Я лежу под Воронцовым в одной ночнушке, которая задралась до пояса и млею от его прикосновений.

— Я же еще не сказала «да», не дала ответ, — только и смогла выдохнуть.

— Но и «нет», ты не сказала, поэтому я намереваюсь тебя убедить.

Я открыла рот, чтобы возразить с криками «русские не сдаются», но он впился в него губами. Заткнув самым проверенным способом — с помощью горячего, жаркого поцелуя. Елисей целовал меня неспешно, сладко, смакуя. Этот актеришка точно знал, что делать. Его поцелуй распалял меня все больше и больше. Мужчина перестал держать мои руки, и я тут же вцепилась ими в его волосы. Хотела его отпихнуть, честно-честно, но случайно притянула ближе. Изогнулась дугой, страстно желая оказаться, как можно ближе к нему.

Ох, что же он со мной творит. Мой мозг и принципы капитулировали, просто выкинули белый флаг, сдаваясь. Предатели.

Надо его остановить, сказать, чтобы перестал… Его рука ловко передвинулась на мой живот и наглые пальцы тут же забрались под ночнушку. Последние силы меня оставили, я точно не скажу ему нет, только не после такого.

Его ладонь легла на мою грудь, и он стал мягко массировать ее.

— Елисей…

— М? — пробормотал мужчина и сжал сосок, из меня вырвался бесстыдный стон.

— Подожди, — кое-как хрипло, задыхаясь, произнесла. Воронцов тут же остановился.

— Ты говоришь «нет»?

— Нет, в смысле не нет — «нет», а нет, — что я несу, — Подожди. Давай поговорим.

— Сейчас? — мужчина скептически приподнял бровь.

Одна его рука все еще сжимала мою грудь, вторая была на полпути к заветному местечку южнее, сам он крайне возбужден, о чем свидетельствовала выпирающая эрекция сквозь ткань брюк.

— Ну да, сейчас, — я двумя пальцами взяла его руку и отбросила в сторону, со второй проделала то же самое.

Села на кровати и приняла очень серьезный вид. Ну, насколько мне позволяло нынешнее положение и тот факт, что всего секунду назад этот мужчина недвусмысленно меня ласкал.

Елисей застонал и откинулся на спину, закрывая лицо согнутой в локте рукой.

— Я хотела бы обсудить…

— Дай мне пару минут, — проговорил он тихо.

— Это не займет много времени, — возразила я, мне хотелось вернуться к тому, на чем мы только что остановились.

— Марьямна, — голос похож на рык, — Я крайне возбужден, прежде чем говорить, мне нужна гребаная минута.

— О, хорошо, — пробормотала и слезла с кровати, поправила сорочку, — Я тогда подожду тебя на кухне…, - сказала и направилась к двери, на пороге обернулась.

— Если что, Эмма лежит рядом, — произнесла и быстро выбежала за дверь, слыша, как вслед несутся ругательства.

Поставила чайник, заварила чай и стала ждать Елисея. Мужчина появился спустя десять минут. Он переоделся, сейчас на нем красовались спортивные штаны и майка.

— Я тебе чай заварила. Ромашковый, — актер сел напротив меня и его губы изогнулись в улыбке.

— Какая ты предусмотрительная.

Между нами повисла тишина. В голове я провела блестящие переговоры между мной и воображаемым Елисеем, но когда настоящий Елисей появился на кухне, то все вылетело из головы.

— Говори уже, Марьямна. Говори и вернемся обратно к нашим делам в спальне, — его повелительный тон кольнул меня.

- К каким таким делам?

— Ты, я, кровать.

— Ты слишком самоуверенный, Елисей.

— Нет, я просто хочу решить проблему, которую ты там себе надумала и наслаждаться жизнью.

— Моя проблема — это ты.

— Да неужели? — скептически поднял бровь.

— Да! Я нахожу твое предложение крайне…, - пыталась вспомнить подходящее слово, и как назло, на ум ничего не шло.

— Крайне непристойным.

— Оно таковым и было. Лесть — не мой конек. Сказал, как есть.

— То есть, ты хочешь просто обычный тибидох?

— Тибидох? Кто так говорит? Я хочу секса.

— Ну, а я хочу, чтобы ко мне относились, как к женщине, а не к кукле, — немного подумав, ехидно добавила, — надувной кукле из секс-шопа, для этих целей есть Эмма.

— Я так к тебе и отношусь, как к женщине. Ответь ты на вопрос: чего именно ты хочешь? Долгих разговоров, ухаживаний, романтики? Никогда не поверю, что ты из тех, кто любит ушами и подарками. Мы оба взрослые люди, нас влечет друг другу на сексуальном уровне, и не вздумай врать, твое тело мне все сказало. Так в чем проблема?