— Олег Сергеевич?! Почему Вы… Что Вы… Что Вы делаете?

Я отпустил ее руку и заметил пакет с продуктами. Едва сдерживая раздражение, поинтересовался:

— Что случилось? Ты в порядке?

— Э-э-э… д-да… А зачем Вы приехали? — на лице Тельненко было явное непонимание происходящего. Как и у меня.

— А что мне оставалось делать, если ты прислала сообщение про форс-мажор и вышла из сети. А потом и вовсе не брала трубку! Но я рад, что с тобой все в порядке, — я облегченно выдохнул, выпуская из организма беспокойство, которое сковывало мое тело. Я, действительно, волновался.

— Так. Раз мы выяснили, что твоему здоровью ничего не угрожает, ответь на вопрос — почему отменила встречу, если можно было перенести на позже?

Девчонка прикусила губу, обдумывая свой ответ. Ее глаза забегали со стороны в сторону, стараясь не пересечься с моими.

— Я считаю, что нам не следует встречаться не в рабочее время, если того не требуют обстоятельства, непосредственно связанные с работой.

— Кажется, еще вчера ты думала иначе, — хмыкнул, сузив глаза.

— Так и было! Но я переспала… — она запнулась, а я ощутил удар под дых от такого заявления. Увидев мою реакцию, сероглазка осознала всю двусмысленность сказанного, и поспешила добавить, успокаивая меня: — Переспала с этой мыслью и поняла, что нам незачем встречаться, если встреча не несет в себе делового характера. Это не этично. Я не хочу, чтобы за моей спиной шептались. Я считаю себя вполне компетентным сотрудником, способным справиться с поставленными задачами на «ура», и не хочу, чтобы мои старания были стерты необдуманными действиями…

— Необдуманными действиями, значит? Хочешь сказать, что не пойдешь со мной на корпоратив? Простите, Евгения Игоревна, но отказ не принимается. Уже поздно включать заднюю, — процедил сквозь плотно сжатые челюсти, чувствуя, как по ним начали ходить желваки.

— Я жалею о своем согласии, но пасовать — не соответствует моим принципам, как и включать заднюю. Так что на корпоратив, я с Вами пойду, Олег Сергеевич.

— Рад это слышать, — сухо произнес. — Позвольте помочь Вам, Евгения Игоревна, донести продукты, — я выхватил довольно-таки увесистую эко-сумку, с которой виднелись колбасная нарезка и багет, и зашел в подъезд. Девчонка засеменила рядом.

— Стойте! Олег Сергеевич! Я сама могу…

Можешь, конечно. Но я же не просто так это делаю.

Оказавшись перед нужной дверью, Тельненко даже не стала интересоваться, откуда я знаю номер квартиры. Она явно смерилась с моей напористостью. Открыв дверь, она пропустила меня внутрь, и я поставил сумку возле обувного комода, с интересом рассматривая интерьер: обои с цветочками такие же, как когда-то давно украшающие родительскую кухоньку.

Сероглазка прочистила горло, а потом поблагодарила меня за помощь. Девушка ожидала, что я попрощаюсь и выйду, но я захлопнул входную дверь, закрывая на засов, и начал разуваться.

— Что Вы делаете?! — в голосе послышалась паника, и я мысленно усмехнулся.

— Как что? Принимаю твое приглашение на чай, — я подмигнул своей будущей жене, повесил на крючок пальто, поднял сумку с пола и пройдя на кухню, начал разбирать ее содержимое: багет, колбаса, сыр, масло сливочное… Не успел я достать следующую продукцию, как девчонка меня оттолкнула, пряча что-то за спиной и жутко краснея.

— Я сама, садитесь, — она указала мне на одну из неудобных табуреток, и я послушно сел. Продолжая прятать что-то, по-видимому интимного характера, она выскочила с кухни, а я усмехнулся вслух.

Женя вернулась уже без куртки, но все еще красная от смущения, и принялась и дальше разбирать сумку, не забыв при этом клацнуть чайник. Я же наслаждался видом сзади, пока она энергично убирала продукты в холодильник.

То, что девушка принарядилась, я заметил и оценил. Видимо не сразу передумала встречаться со мной… Или это не для меня?! Так, спокойно…

— Олег!

Она требовательно на меня смотрела, ожидая ответа на что-то. Похоже, я сильно засмотрелся или задумался… и не услышал ее первого обращения, раз она назвала меня просто по имени.

— Чай или кофе? — повторила вопрос Тельненко, изогнув одну бровь.

— Чай. Черный. С лимоном.

Привыкай, малышка, к предпочтениям своего будущего мужа.

Девушка включила радиоприемник, стоящий на подоконнике. Веселый голос ведущего приглушенно объявлял о каких-то победителях конкурса, разряжая довольно напряженную обстановку.

Попивая крепкий чай, я продолжал рассматривать Женю, тогда как она изучала содержимое чашки. Диалог не клеился и меня это угнетало. Не выдержав, произнес:

— Спасибо за чай. Пойду, пожалуй.

Не знаю, чего я ожидал, запираясь в ее квартиру. Какого черта меня колбасит, словно прыщавого подростка, жаждущего впервые познать девушку?

Уже на пороге, глядя в серые глаза, я не выдержал. Зарычав, словно дикий зверь, я привлек девчонку к себе, впиваясь в ее мягкие губы. Как же сладко! Наш поцелуй был непродолжительным, но страстным, диким, необузданным. Я пробовал на вкус ее язык, изучал сладкие губы, проглатывая стон, слетавший с них.

Оторвавшись от ее губ, заглянул в любимые глаза и, восстанавливая сбившееся дыхание, произнес:

— Не вздумай сожалеть и думать про этику.

Глава 14

После того, как босс ушел, оставив меня в растерянных чувствах, немного ошалелую от его напора, я еще долго пыталась взять себя в руки и обдумать: что, блин, происходит между нами?

Во мне боролись предвкушение и недоверие. Громов ворвался в мою жизнь в самый подходящий момент — когда я ощутила на себе предательство близкого человека, в виде загнанного в спину ножа. Утрирую, конечно, но чувствовала я себя именно так: преданной.

Все слезы, что я выплакала, и облегчение, пришедшее с пониманием нежелания выходить замуж за Трофимова, — все это блекнет на фоне с зарождающейся… влюбленностью?

Это катастрофа! Я не могу влюбиться в босса! Что он там говорил — «не вздумай сожалеть и думать про этику»? Как же здесь не сожалеть и не думать?!

Понедельник прошел спокойно. Даже более, чем я ожидала… В виду последних событий. Со слов Таньки, тиран отсутствовал на рабочем месте, а я отгоняла мысли о мужчине, погружаясь в работу.

Во вторник состоялась презентация моего нового проекта. Громов ни единым жестом ни выдал свое отношение ко мне. Более того, он был краток в самом начале, незаинтересован в середине, сух и абстрагирован в конце совещания. Под его отстраненным взглядом моя нервозность существенно возросла: я то и дело поправляла очки, которые носила сугубо в рабочее время.

В поникшем состоянии я возвращалась на рабочее место, бережно прижав к себе папку с распечатанной презентацией. Стоило мне подойти к столу, зазвонил внутренний телефон.

— Слушаю, — пропыхтела в трубку, перебирая документы и параллельно опускаясь в свое кресло.

— Евгения, Вас вызывает генеральный директор. Срочно.

Кровь прилила к вискам после короткого разговора с секретарем. Словно потерянная, я окинула взглядом стол, прикидывая, что мне нужно взять. Схватив папку с презентацией, я поспешила к боссу на ковер.

Все так плохо, что он решил из-за особого отношения ко мне не позорить перед руководящим составом, а высказать мнение о проекте один на один? Я, конечно, не топ-маркетолог, но все же кое-что умею: последние несколько месяцев я не просто ассистировала, а выполняла большую часть вместо Марты. И каждый раз презентация нового продукта заканчивалась одобрением руководства. Почему сейчас может что-то пойти не так?

Поравнявшись с секретарем, замерла, но девушка просто указала мне на дверь генерального, не отрываясь от разговора по телефону. Помявшись перед дверью несколько секунд, расправила плечи, постучала и, не дожидаясь ответа, вошла в кабинет.

Стоило двери за мной закрыться, как стоявший рядом Громов привлек меня к себе. Презентационные листы посыпались на пол, а мои руки уперлись в широкую мужскую грудь.