Вот, например, я всё время пишу о Максиме, и ни разу не написала о Роме, своём официальном парне, с которым, между прочим, я частенько провожу время после уроков. Я благодарна учительнице, за то, что она подтолкнула меня в правильном направлении. Мне необходимо решить, на каком стуле я хочу сидеть. На двух я явно не усижу.

Мой парень Рома, он из таких парней, которые способны долго терпеть и всей душою любить. Меня он терпит, несмотря на то, что я частенько говорю с ним о своём однокласснике. Рому это задевает, ему больно. А я… А я продолжаю вести себя как свинья, продолжаю с ним отношения, сама не зная зачем именно. Я мучаю Рому своими чувствами к Максиму, а в глазах Максима я обесцениваюсь из-за того, что нахожусь в отношениях с парнем, которого не люблю. Ой, чую одним местом, что мне боком это всё выйдет. Нужно что-то предпринимать. Отношения с Ромой явно затянулись дольше обычного. До этого, в 10-м классе я встречалась с «максимозаменителями» не дольше месяца, а тут, с Ромой мы вместе с лагеря, а это уже два с половиной месяца.

А вообще, я ещё не всё написала, что произошло за сегодняшний день, отвлеклась на мысленный поток. Так вот, после школы мы с Ромой поехали ко мне домой. В итоге, вечером я выпила лишнего и устроила скандал Роме. Меня спровоцировали его слова: «Давай выпьем за то, чтобы ты стала относиться к Максиму так же, как и к другим одноклассникам». Я отказалась за это пить. А потом всё как в тумане… Мы начали по новой выяснять и мусолить мои чувства, а я не могла ему врать. Я сказал всё, как есть. Он ушёл домой, но не расстался со мной. Что было дальше стыдно писать.

Я резала себя лезвием от бритвы. 26 порезов на обоих запястьях. Но не со стороны вен, а с внешней стороны. Моей целью не была смерть, нет ни в коем случае, я лишь хотела наказать себя за то, что бегаю за двумя зайцами и не решаюсь исправить сложившеюся ситуацию. Почему я не могу отпустить Рому? Почему Максим не может принять решение за меня и сказать мне – «Ты теперь моя»? Но если честно, от моего поступка мне легче не стало, понимание и решение ситуации так и не соизволило снизойти в мою голову. Ладно, пойду спать.

Дорогой дневник,

15 октября, понедельник.

На первый урок Максим опоздал, вследствие чего, ему пришлось попросить у меня тетрадку, чтобы списать домашнюю работу. Кстати, мою ручку, которую я одалживала ему, он так и не принёс. Это хорошо, я и не ждала её назад.

На физкультуре мы играли в волейбол, стоя в кругу. В какой-то момент Максим кинул с противоположной стороны мячик в моём направлении, а в это время я залипала и смотрела на него помутневшим взглядом. Естественно, мячик отбить я не смогла, на что он усмехнулся и сказал: «Меньше на меня смотреть надо. Ты только это и делаешь». Не правда, я много чего другого ещё успеваю делать, ну вроде бы.

Дальше был урок истории. Он то подсказывал мне, то игнорировал. В итоге нас обоих наругали за болтовню. Я, кстати, впервые заметила сегодня, что мы с ним всё чаще стали синхронно что-то делать. То вместе откинемся на стуле, то вместе начнём крутить ручку между пальцев, даже слова пишем с одной скоростью и одновременно отрываем ручку от листа. В строчку у нас влезает, примерно одинаковое количество слов. Вздохи чаще стали синхронными. Это почти как НЛП, только на другом уровне.

После истории, некоторые из нас, в том числе я с Максимом, пошли на школьную олимпиаду по английскому языку. Английский – мой конёк, поэтому я всегда участвую во всяких конкурсах, олимпиадах. Я знаю английский с 8 лет, так как мне выпало счастье жить с мамой в Англии. Моя мама работает в научной сфере, она молекулярный биолог – такая профессия дала ей возможность поработать в различных исследовательских лабораториях не только в России, но и за её пределами. В тот год, когда я только начинала учёбу во втором классе, мама поехала заграницу работать по контракту, и, естественно, взяла меня с собой. В Англии я и прожила с ней до моих 14 лет. Но сейчас не об этом. Максим тоже очень хорош в английском, хотя ни разу не покидал России. Своего уровня он добился благодаря долгим годам учёбы в школе дополнительного образования. Поэтому, его уровень, это полностью его заслуга, ну и его мамы, ведь кто-то же должен был оплачивать уроки английского.

Перед началом олимпиады мы с ним уже успели слегка повздорить.

Таня: Можно с тобой сесть?

Максим: Если хочешь.

Таня: Ты ещё спрашиваешь, конечно хочу.

Максим: (раздражённо) Я тебя разве спрашивал?

И дальше в том же духе, препирания на ровном месте. Но в итоге мы всё же сидели вместе, несмотря на то, что нас пару раз пытались рассадить. То я ему подсказывала, то неоднократно просила одолжить мне штрих. Всю олимпиаду мы перешептывались, то о заданиях, то об искусстве, то ещё о чём-то, не обращая внимания на предупреждения учительницы. Я первая закончила со всеми заданиями и, перед тем как уйти, напомнила Максиму, что сегодня у нас репетиция. Он сказал, что помнит и придёт.

Репетиции, как таковой, снова не было. Мы лишь обсудили примерный план танца. Нам нужно будет танцевать стиляжный танец, под песню «Umbrella» в исполнении группы «The Baseballs». Нас три пары: я и Максим, Даша с Пашей, и Вика, которая будет танцевать с неким Вадимом Вадимовичем. Этот Вадим Вадимович работает в нашей школе учителем английского языка для младших классов. Как нам рассказали, помимо школы, он ещё работает в музыкальном театре и умеет красиво петь. Видимо, его попросили составить нам компанию, чтобы увеличить наши шансы на победу. Я с ним лично не знакома, так что на его счёт пока ничего сказать не могу.

А вот насчёт танца могу! Даша будет нашим хореографом, и по секрету, она сказала мне, что в нашем танце будет много романтичных движений, чему я безумно рада. Это возможность трогать Максима несколько раз в неделю, да ещё и в романтическом плане. Отлично, теперь буду ещё больше ждать следующей репетиции.

Дорогой дневник,

16 октября, вторник.

На алгебре Максим выходил к доске с моей электронной книжкой, вместо своего учебника. Он был одет в синюю клетчатую рубашку. Она ему так идёт, хотя, впрочем, мне трудно вспомнить, что ему не идёт. Я не раз слышала от одноклассников, что я смотрю на Максима через «розовые очки», и, поначалу, я была с ними не согласна – ведь как можно отрицать все его явные преимущества? Но как-то я поймала себя на мысли, что ведь другие ребята из класса и вправду не видят в ним ничего сверх особенного. Только я во всём прислушиваюсь к нему и любуюсь им, остальные же частенько шутят над ним, пренебрегают его мнением, да и вообще, относятся, как к любому другому парню в классе. Но это осознание всё же не повлияло на моё отношение к Максиму. Видимо, я не против носить «розовый очки».

На физике, Руслан, наш одноклассник, сидящий за партой позади нас, спросил, курю ли я. Я соврала, что нет. Максим усмехнулся и не поверил, я же начала оправдываться, приводить придуманные на ровном месте доводы в свою защиту. Но он так и не поверил. Чуть позже он спросил, почему у меня бинт на руке, предположил, что я резала вены. А я и правда в последнее время ходила по школе с перебинтованными руками, ведь не так давно я оставила на своих руках 26 памятных порезов. Конечно же, я не призналась и в этом, а лишь сказала, что вывихнула кисть руки во время занятий спортом. Максим мне снова не поверил. Какой, однако, проницательный! На этой почве, мы снова весь урок разговаривали. Помимо курения и бинта, мы обсуждали заданное по литературе стихотворение, смотрели школьные дневники друг друга, сравнивали манеры заполнения. Он отметил, что я как-то по-особенному заполняю свой. Интересно, что в моём дневнике особенного?