***

   Олег Константинович замолчал опять. Мы с Заславским переваривали услышанное, наконец Сергей Валентинович поинтересовался:

   - И что было дальше?

   - Ничего. - Зло бросил Гореликов. - Дальше я обосрался. В буквальном смысле. И больше не помню ничего. Очнулся под утро на берегу Мокши, с обосранными штанами и седой прядью в волосах. Выкупался, выстирал штаны и пошёл искать нашу стоянку. Встретил Кузнецова. Коля выглядел озадаченно и обескураженно, словно побитый пёс. Но мне явно обрадовался. Сказал, что всю ночь бегал по лесу, собирая нас.

   Олег Константинович налил рюмку водки и залпом выпил:

   - Самочувствие у всех было жуткое, особенно у Серёги. Только Олечка и Коля цвели и пахли. Насколько можно цвести после пьянки. Пить уже никому не хотелось. К вечеру кое-как оклемались, отмокли в речке, собрались и уехали в город. О произошедшем не разговаривали, словно по молчаливому уговору. Думаю, всем было больно вспоминать. Мне так точно. На следующий день я уехал домой. С тех пор не виделись. Хотя изредка общаемся в Сети. Вернее общались.

   -Что-то ещё случилось?

   - Ну как сказать? Смерть случилась. - Голос Гореликова звучал глухо, словно обречённо. - Можно смеяться, но уверен, что Семаргл нас проклял. Я знаете, начал интересоваться древнеславянскими богами. Семаргл - проводник между Явью и Навью. И он постепенно забирает нас.

   - Вы серьёзно? - Заславский не смог скрыть удивления.

   - Вполне. Судите сами. Через три месяца после нашего "отдыха" погибают Ира и Марина. В автомобильной аварии. Ещё через два года умирает Коля Кузнецов. Рак. Пару месяцев назад пропадает Олечка. Не пишет, не отвечает на звонки. На работе говорят - уволилась. Я надеюсь, что всё в порядке, но боюсь, что... Остались только я и Серёга Минин. Правда, с Сергеем я почти не общаюсь. Слышал, что он крепко пьёт.

   - Знаете, Олег, с такими настроениями только в гроб ложиться.

   - А у вас есть какое-то логическое объяснение, Сергей Валентинович?

   - Есть кое-какие догадки. Скажите, Олег, на этом вашем сабантуйчике вы пили только алкоголь? Не принимали, к примеру, ЛСД или других галлюциногенов?

   - Я никогда не пробовал наркотиков. Даже травку. Хотя, скажу честно, я думал, что всё пережитое - лишь глюки. Хотелось бы, чтобы так. Но откуда взяться там наркоте?

   - Элементарно. Виски могло быть отравлено. Бутылки были запечатаны?

   - Да. Хорошо помню. Свою с Ириной я вскрывал самолично. И к тому же есть кое-что... - С этими словами Гореликов полез в карман и достал смартфон. - Я хотел снять статую на свой телефон. Даже включил его, но когда началась вся эта свистопляска - выронил. В суматохе его раздавили, но кое-что записать сумел. Изображения нет, но звук - вполне. Думаете, откуда я так дословно помню слова? Слушайте...

   "...спрашивают ли мёртвых о живых?!" - голос, словно из преисподней, на фоне женских воплей, внушал. Я даже невольно помотал головой, чтобы отогнать наваждение:

   - Знаете, Сергей Валентинович, меня пробрало. Задал вам Олег задачку. Признайте, что орешек может быть не по зубам.

   Заславский некоторое время сидел молча, размышляя.

   - Скажите, Олег, - наконец произнёс Сергей Валентинович, - а это не может быть голос кого-нибудь из ваших собутыльников.

   - Нет. Я много раз прослушивал запись. Это точно не они.

   - А кроме вас кто-нибудь отдыхал ещё в этом месте.

   - Нет. Во всяком случае, я не видел никого.

   - Вот что, Олег, дайте мне некоторое время. Думается, расколю я ваш орешек. И расскажу, что же произошло тёплым летним вечером на берегу реки Мокша. Заодно кое-какие старые связи подниму...

   ***

   Встретились снова мы только через три месяца. Заславский пригласил. На этот раз расположились мы в доме, в мягких креслах, неторопливо потягивая коньячок. Олег явно нервничал, ёрзал и нетерпеливо поглядывал на Сергея Валентиновича. Наконец, не выдержал:

   - Ну что? Вы раскололи орешек?

   - Думается, что да. - Улыбнувшись, ответил Заславский. - Сразу оговорюсь - я сразу отбросил мистическую составляющую вашего рассказа. Логическое решение загадки у меня было практически сразу, просто я не до конца мог объяснить некоторые нюансы. Во-первых, меня заинтересовало, что же за конференция, куда съехались люди столь разных профессий.

   - Это действительно имеет значение?

   - Конечно. Иногда любая мелочь имеет значение. Выходит, вы, Олег, уфолог и любитель паранормального?

   - К чему вы клоните, Сергей Валентинович?

   - К тому, Олег, что люди вашего типа, какой бы характер они не имели, насколько бы критично не относились к жизни, имеют одну общую черту - вы впечатлительны. Вернее, вы открыты всему новому, и в определённых ситуациях готовы поверить даже в невозможное. Это не хорошо и не плохо. Просто - так есть. Поэтому на вас и обрушилось всё так скопом.

   - Допустим, и что же из этого следует?

   - Позже. Сначала хочу вас успокоить. Нет никакого проклятия. Смерть Ирины и Марины - трагедия, но в той аварии погибло ещё девять человек, и ничего мистического в ней нет. Николай Кузнецов, к слову не просто биохимик, а со специализацией медицинская биохимия, умер от саркомы Юинга. Но болезнь диагностировали незадолго до вашей эскапады, так что Семаргл к этому отношения не имеет. У него была агрессивная метастазирующая форма, шансы на выживание невелики. И никакой мистики. Ольга Фёдоровна Ланская, Олечка, жива-здорова. Вышла замуж и переехала. Её муж очень ревнив. Поэтому она и оборвала все связи со знакомыми мужчинами. Сергей Минин действительно пьёт. Запил после гибели Марины. Но в алкоголизме мистики не больше чем, скажем, во мне.