– Вероника… э-э…
– Сергеевна.
– Вероника Сергеевна. Прошу прощения. Вы хотели что-то мне рассказать?
Вероника подняла глаза и несколько мгновений разглядывала Трофимова так словно пытаясь понять насколько серьезно он настроен ее слушать. Удовлетворившись или нет, но она решилась.
– Мой муж, Аким, пропал два дня назад.
Трофимов почувствовал как холодок пробежал по спине усиливая неприятное предчувствие. Сразу вспомнились слова Краснощекова «Валерий, сделай так как будто это твой материал. Напросись в командировку на Филиппины, что ли. Устрой таким образом чтобы источник не был раскрыт».
– Или, если быть точнее, – продолжала Вероника – его похитили. И произошло это на следующий день после конференции на которой вы дали ему секретные материалы. По катастрофе в море. Это ведь вы дали ему те документы?
Валерий в силу своей профессии часто сталкивался не то что с похищениями, но и «расчленёнкой» поэтому привык видеть у рассказчиков желание преувеличить или соврать. Сейчас он не чувствовал ни того ни другого. Вероника говорила правду. А когда она достала визитную карточку которую он видимо дал профессору, понял что отпираться смысла не имело.
– Да… мы встретились после конференции и я дал Веленскому… вашему мужу… кое-какие материалы. Но как это связано с похищением? – Трофимов пожал плечами. – Вы обращались в полицию?
– Муж сказал не ходить к ним иначе не поверят, но я пошла сразу… Как я могла вообще ничего не предпринимать когда на моих глазах его утащили…. – голос у нее сорвался на всхлипы и слезы брызнули из глаз.
– Вы видели как вашего мужа похитили!? – напрягся Трофимов.
– Да. Это было прямо в нашем загородном доме. В доме моих родителей.
– И кто это был?
Вероника молчала. Она прекратила плакать, и вытирала слезы мятой салфеткой.
– Вероника Сергеевна, вы видели тех кто это сделал?
– Да.
– И кто же это был?
– Вы не поверите. Также как мне не поверили в полиции. Аким предупреждал меня ничего им не говорить.
– Ваш муж говорил вам ничего не говорить полиции до того как его похитили?! Он знал о том что его хотят похитить?
– Его похитили инопланетяне, – выпалила наконец Вероника и вызывающе посмотрела на журналиста, ожидая от него такой же реакции которая так поразила ее в отделении полиции. Она прибежала туда сразу же, как только стальная пирамида схватившая ее мужа скрылась в образовавшемся прямо в небе в голубом сияющем поле. Сначала, когда она сказала что мужа похитили, ее тут же окружили полицейские всех мастей готовые броситься вдогонку за злодеями, но едва она произнесла слово инопланетяне, как стены затряслись от хохота. Бывалые, матерые оперативники едва не надорвали животики, так им было весело. А она пуще прежнего заливалась слезами и умоляла их поверить её словам, говорила что сама видала это, что дети видели всё и могут подтвердить, но они смеялись ей прямо в лицо, брызжа слюной и разбрызгивая кофе из пластиковых стаканчиков.
Но Трофимов не смеялся. Он был журналистом и слышал множество историй, самых невероятных и выглядевших на первый взгляд глупее некуда, а на деле оборачивающихся едва ли не сенсацией. За годы он выработал в себе принципиальное правило никогда не подавать виду, как он лично относиться к сказанным словам. Это профессиональное качество – быть беспристрастным.
Он остался серьезен и всем видом показывал что готов слушать дальше, но в душе у него всё похолодело. Неужели он подставил профессора?
– В полиции мне сказали ,что я сумасшедшая, – сказала Вероника набравшись смелости. – Они предупредили меня, что если я буду и дальше мешать следствию и вводить его в заблуждение им придется меня задержать.
– Задержать? За что?!
– Этот полицейский… кажется капитан. Не помню его имени. Он сказал что я первая подозреваемая. Это обычное дело, сказал он, в первую очередь подозревать супругов, если дело касается убийства одного из них.
– Почему убийства?
– Они допросили и моих детей и те сказали то же что и я, что папу забрал голубой луч из летающей огромной пирамиды и уволок к себе. Только поэтому, как сказал этот капитан, меня еще не считают подозреваемой. А потом пришел психолог и долго расспрашивал меня. Задав вопросы, типа, какие таблетки я пью, чем болею, не били ли меня родители в детстве.
– И что вы?
– Он весьма хорош, этот доктор. Он даже почти убедил меня. Если я не видела какой-то летательный аппарата ранее, это не означает что его не существует в природе и, тем более, что будто бы он с другой планеты. Может быть это секретная разработка военных. Он так сказал. Он хотел убедить меня что произошедшее не более чем обычное похищение. И навел меня на мысль: раз этот аппарат такой новый и секретный, значит моего мужа похитили спецслужбы. А за что его могли похитить спецслужбы? – Вероника откинулась на стуле и заговорила сухо, без слез и эмоций, словно вспоминая события далекого прошлого. – Когда я вернулась домой, я зашла в нашу комнату и села в его кресло. Он дома тоже работает, но своего кабинета нет, хотя Аким о нём всегда мечтал. Я пыталась заснуть и проснуться в другом дне, где ничего этого не случилось. Но не смогла. Поэтому я начала копаться в его документах на рабочем столе. Там были эти ваши файлы. Он мне показывал их еще в тот день когда пришел с конференции.
– И вы решили что это как то связано с похищением вашего мужа? – спросил Трофимов. Доктор о котором говорила Веленская действительно хорош, раз сумел и его убедить в своей версии даже не разговаривая с ним. Какие инопланетяне!? То что ее мужа похитили сомнения нет, но вот кто? Вопрос открыт. Но точно не зеленые человечки.
– После конференции он пришел весь загруженный и недовольный. Он сказал что конференция прошла неудачно, а на выходе какой-то человек сунул ему эти документы! Это наверное действительно бред, но я больше не нахожу никакого объяснения зачем мой муж понадобился каким-то там спецслужбам!!
Каждое её слово звучало все громче и закончилось криком.
– Вероника Сергеевна! – Трофимов дружелюбно повернул руки ладонями вверх словно держа невидимый футбольный мяч. – Послушайте меня. Я вам верю. Неважно кто похитил вашего мужа и почему.
Вероника бросила на него испепеляющий взгляд, готовая снова взорваться, но Валерий быстро закончил свою мысль:
– Сейчас важно разобраться во всем и найти вашего мужа. Ведь вы за этим пришли ко мне? Не для того же чтобы обвинить меня в том, что я какими-то бумажками навлек на него беду?! Чтобы не случилось с ним, вы здесь чтобы получить помощь, посоветоваться.
– А вы можете помочь? – спросила Вероника.
Валерий постарался говорить как можно более уверенно. Произносил слова тихим, мягким голосом, почти задушевно.
– Я думаю, что документы о которых вы говорите, это предлог чтобы встретиться со мной. И это очень мудро с вашей стороны. Действительно вы завладели моим вниманием и мне действительно интересно. Я прошу прощения за такие слова, я всего лишь журналист и не могу смотреть на ваше горе также как вы, но я могу видеть его по другому. Я могу все оценить с холодной головой, непредвзято и уж точно не считая вас сумасшедшей.
Трофимов лукавил. Он считал что жена профессора все-таки помешалась от горя. Слишком очевидны резкие переходы из одного эмоционального состояния в другое. То слезы, то крики, то флегматичная апатия. Но внутреннее чутье все-таки подсказывало, что ему нельзя просто так открещиваться от этой женщины, хотя бы потому что она со своими инопланетянами и его документами может пойти в другое место, в другую редакцию, или что в разы хуже передать свидетельства в полицию.
Вероника нагнулась и подняла сумку.
– Здесь рабочий ноутбук моего мужа, – сказал она и протянула сумку Трофимову. – Тут его рабочие документы и материалы исследований.
Валерий был поражен. Он недоверчиво посмотрел на неё и нехотя протянул руку, но вдруг на мгновение замер. Его совесть боролась с профессиональным голодом. Он понимал что навряд ли может чем-то помочь этой женщине, но возможность получить доступ к исследованиям ученого, да еще и похищенного неизвестно кем, порождало жажду особого рода. В мыслях он уже видел себя в студии с сенсационными материалами расследования таинственного исчезновения профессора Веленского. Фото и видеокамеры, интервью с красавицей ведущей и завистливые взгляды коллег. А как с восхищением смотрит на него Анечка….
