С этим все согласились и, доверившись этой мудрой женщине и подоспевшему Орлу, путники крепко уснули в своих кроватях.
XIII
Апони понравилось летать на железной птице. Зря мама боялась. Малышке – Мышке тоже понравилось. Она всю дорогу напевала песенку про маис. На поясе у Апони под одеждой было особое вампума. «Я – настоящий вампуманосец», – с гордостью думала девочка. Она вспомнила, как отец с гордостью рассказывал ей, что именно в их семье всегда были вампуманосцы. Это ответственное задание давалось только самым уважаемым людям. То, что Чёрный Орёл доверил девочке самой передать вождю в Канаде важную весть, вызывало у неё чувство благодарности. Однако, вспомнив отца, Апони сразу же зашмыгала носиком.
– Что с тобой, дорогая? Ты плачешь? – мама обняла её за плечи.
– Нет! Что ты! – возразила девочка матери, – аллергия на духи.
Многие дамы в самолёте явно переусердствовали с духами. Апони никогда до сих пор не осязала столь разнообразные ароматы.
«Как гордиться она миссией вампуманосца», – думала мама Апони, – «Здорово, что Чёрный Орёл передал бусины именно девочке. Апони, конечно, осмотрели в аэропорту, но даже не повели на дополнительный осмотр» Женщина подумала, что если бы вампума были у неё, то могли бы придраться и, даже, изъять бусы при вылете. Тогда, вся их экспедиция провалилась бы, даже не начавшись.
В аэропорту Квебека они направились в Бургерс-Роял, где малышке заказали молока, Апони второй раз в жизни попробовала бургер. Чуолэн смотрела на девочек и думала о том, что её подруге, Дономне, тоже сейчас нелегко, хотя места, куда она отправилась, были ей знакомы, благодаря рабочим командировкам.
– Скажите, мэм, – к ней обращалась официантка, – вы из настоящих индейцев?
– Да, – с достоинством отвечала Чуолэн, – но это не значит, что нас можно рассматривать, как в цирке.
– Не хотела вас обидеть, – сразу же отозвалась девушка, – просто отец меня уверял, что смешение рас привело к тому, что сейчас уже редко встретишь истинных индейцев. У нас, рядом с Квебеком живут племена, но там уже многие похожи на обычных американцев.
– Скажите, а вы были когда- нибудь в провинции Сан-Реги?
– Нет. Никогда не слышала, что такая есть.
– Странно. Из вашего аэропорта летают даже небольшие самолёты в эту провинцию.
Спустя ещё 4 часа, маленькая семья ступила на землю Сан-Реги. Чуолэн удивилась, увидев, что их встречает сам уважаемый Бижики – глава индейцев онондага в Канаде.
– Приветствую тебя, Большой Бизон, – женщина поклонилась.
– Что ты! – возмутился вождь, – Рад вас видеть, дорогие мои. Знаю, что муж твой находится в беде.
– Кто-то сказал тебе? – спросила Чуолэн.
– Мир становится мобильным, – Бижики вынул из кармана и показал женщине и девочкам красивый телефон с эмблемой надкушенного яблока на корпусе.
– Мы не пользуемся этим у себя в резервации, – отреагировала Чуолэн.
– У нас здесь, в Сан-Реги, многое устроено по-другому, будь готова, – предупредил Бижики.
При въезде в городок Чуолэн неприятно поразил встречный стенд, на котором был изображён индеец в национальной одежде, который улыбался, стоя у игорного автомата и держа в руках увесистую пачку денег.
– Видишь, мы решили, в отличие от вас, идти в ногу со временем, – покровительственно сказал вождь Чуолэн и притихшим девочкам.
– Хорошо, что сам не снялся в рекламе. Устоял, – усмехнулась женщина, не принимая в свой адрес назидательно-покровительственного тона вождя.
Апони увидела, как поникли плечи у хорохорившегося главы племени при этих словах матери, но через несколько минут он вновь стал развлекать их рассказом о лисёнке, который пришёл к ним в городок за помощью.
– Представь себе, Апони, он видимо что-то ел на дне большой банки, а потом не смог вынуть голову. Так и ходил, бедненький, несколько дней в стеклянном шлеме.
– А что же потом? – Апони очень нравился Бижики и она начала переживать, что мама как-то нелюбезно говорит с ним.
– Потом, мой сын, Миконс, подошёл к лисёнку. Почему-то мальчика он не боялся и дал снять с себя банку.
– А вы его поймали и оставили у себя? – спросила Апони.
– Не сразу. Он сначала убежал, а потом вернулся, видимо изголодался, а около домов всегда вкусно пахнет едой. Поел картофеля с кукурузой, как это ни странно. Теперь дружит с Миконсом. Сидит в вольере во дворе нашего дома.
– Как здорово! – девочка захлопала в ладоши, – А можно и мне с ними поиграть.
– Конечно, можно, вот сейчас приедем, поедим, и пойдёте бегать.
– Нет, не сразу, – девочка, вдруг, стала очень серьёзной, – Сначала у нас с вами будет разговор один на один.
– Не пугай меня, маленькая бабочка. Вероятно, ты хотела сказать, что у твоей мамы есть разговор ко мне?
– Нет! Я сказала то, что хотела сказать. Я не маленькая бабочка. Я вампуманосец.
При этих словах юной индианки, Бижики чуть не выпустил руль из рук.
– Не удивляйся, вождь. Это действительно так, – решила объяснить ситуацию Чуолэн, – После пропажи Вэра, Чёрный Орёл практически не разговаривал с взрослыми, зато стал общаться с местной знахаркой Ситой и нашими детьми. Может быть, так и стоит поступать в случае опасности, как думаешь, вождь?
– Думаю, что у вас происходит что-то необычное, раз дети стали вампуманосцами.
Они подъезжали к дому вождя.
– Что? Ты и поселишь нас у себя? – поинтересовалась Чуолэн.
– Конечно, – радостно сообщил Бижики, – вы – мои дорогие гости. Тем более с вами вампуманосец.
Жена Бижики была немолодой уже женщиной, со следами былой красоты на лице. Фигуру, однако, она сохранила стройную и изящную, что выдавало в ней метиску. После сытного обеда, она пригласила Чуолэн на свою половину для того, чтобы та приняла душ и разобрала вещи. Малышку они взяли с собой, а Бижики и Апони уединились в комнате, похожей наполовину на кабинет, наполовину – на зал охотничьих трофеев. Апони вздрогнула, когда увидела на стене, противоположной двери большие рога оленя и голову гризли.
– Этих животных вы убили?
– Да! Скажи, они хороши? – гордо отозвался Бижики.
– Папа говорит, что убивать ради развлечения нельзя и хранить у себя в доме мёртвые тела – плохо. Разве ты терпишь бедствие, и твоей семье нечего есть, что ты убил их? – в голосе девочки зазвучала сталь.
– Вот почему женщины не могут быть вампуманосцами, – съязвил вождь, – вы слишком эмоциональны и слезливы.
– А вы слишком жестокий! – отпарировала Апони, – но, вы правы в одном! Прочь все эмоции. Вот это передал Чёрный Орёл тебе, великий вождь канадских онондага. Апони протянула вождю вампума. Тот начал перебирать бусины.
– Так, здесь сказано, что я должен укрыть вас от преследователей на территории моего племени и, хотя, я должен думать о безопасности моих людей, думаю, что я должен принять вас.
– Что ещё вы должны сделать, чтобы моя миссия могла быть выполненной, – с официальной ноткой в голосе спросила вождя Апони.
– Девочка, я боюсь разочаровать тебя, но это – всё! Можно было прочесть при всех. Никаких тайн особых нет. Вероятно, Чёрный Орёл просто хотел спрятать тебя здесь от неприятностей, которые непременно бы обрушились на вашу семью останься вы дома.
Апони изо всех сил закусила губу, чтобы не закричать. Во рту стало солоновато. Не раз в играх со сверстниками в войну за независимость, она падала и расшибала губу или нос. Ни разу девочка Апони не заплакала. И сейчас не имела права, хотя ей было очень горько и обидно. Отец научил её быть хитрее, чем та легкомысленная бабочка, в честь которой она получила своё имя. Она поблагодарила вождя и выбежала в сад, где стояла большая клетка с лисёнком. Уселась напротив зверька и наконец-то тихонечко заплакала. Дело в том, что этот великий вождь канадских онондага безбожно врал ей. Врал маленькой девочке, отец которой, возможно, уже погиб. Апони стала вспоминать отца, а затем Чёрного Орла, всего покрытого только что зажившими язвами. Он научил её чтению письма бусами и передал ей всё послание слово в слово, надеясь, что в случае опасности для их семьи, ребёнка пытать никто не станет. Чёрный Орёл заставил Апони выучить всё послание, написанное с помощью вампума. Только две последних фразы он не сказал. Она лишь в самолёте, просмотрев бусины, поняла, что речь идёт о сохранении жизни ей и её семье за большую плату, которую Чёрный Орёл должен был, как она поняла, перевести на счёт Бижики. «А здешнему вождю он доверял», – горько подумала Апони. Глубоко задумавшись, она не заметила, как со спины абсолютно бесшумно к ней приблизился сын вождя – Миконс.
