Сначала магазин продавал ежедневно около 150 литров молока; в 1930-х годах в нем перерабатывалось и продавалось уже около 60 000 литров молочных продуктов.

Пфунд стал первым производителем сгущенного молока в Германии, он также продавал молочное мыло и детское питание.

Сегодня магазин находится по адресу Bautzner Straße,79. Он был построен в 1891 году и благополучно пережил бомбежку Дрездена в 1945 году. На облицовку магазина пошло двести пятьдесят квадратных метров расписанной вручную плитки в стиле неоренессанса, которая была изготовлена фирмой «Villeroy & Boch» в сотрудничестве с дрезденскими художниками. В 1972 году магазин перешел в государственную собственность и был закрыт в 1978 году. К счастью, в 1990-х удалось возобновить традицию: сегодня в нем продаются молочные продукты и проводятся дегустации сыра.

Ну, а в книгу рекордов Гиннесса магазин внесен в 1997 году.

Магазин магазином, но ведь это не все. На втором этаже над ним расположен еще и ресторан, где все готовят из молочных продуктов и где можно съесть, например, шницель из сыра. Очень вкусный. Я пробовал.

Теперь я знаю, почему у каждого в Голландии есть велосипед.

Это самое надежное средство для борьбы с транспортным хаосом.

Вы думаете, что транспортный хаос и Голландия – вещи несовместные?

Как бы не так.

Взять, например, недавний случай. Перед нами стояла задача – съездить из Амстердама в Роттердам и вернуться обратно. Казалось бы, чего уж проще – поезда в Роттердам и обратно идут каждые полчаса. Купи билеты и наслаждайся видом из окна.

С первой частью путешествия мы справились блестяще. Хотя наше участие было, конечно, минимальным – нужно было лишь приехать вовремя на вокзал. Всю остальную работу проделали голландские железнодорожники.

Все интересное началось на обратном пути. Оказавшись на роттердамском вокзале около шести вечера, мы с радостью увидели, что наш поезд отправляется буквально через десять минут. Правда, с пятнадцатиминутным опозданием. Ну и отлично. Все равно ведь у нас билеты на «Intercity Direct», самый быстрый экспресс, который делает всего две остановки. Пятьдесят минут – и мы в почти уже родном городе кофешопов и красных фонарей.

На перроне было многолюдно, а люди казались непривычно нервными. Поезд подошел – нет, буквально подлетел – вовремя, но выскочивший из вагона бритый налысо проводник буквально перегородил вход страждущим, желающим ворваться в заветное нутро вагона.

Страждущие начали толкаться.

К толкотне мы люди привычные, потому позиций не сдавали. Через несколько минут презрительно наблюдавший за молчаливой толчеей проводник попросил всех показать свои билеты. Выяснилось, что наш билет для этого поезда не подходит. Как и билеты девяноста процентов остальных.

Что за чертовщина?

«Ладно», – успокаивали себя мы. «Поезда в Амстердам отходят очень часто, сядем в следующий».

Спустились вниз, стали глядеть на табло. А там вдруг началась чертовщина.

Поезд прибудет через 13 минут. Нет, через 34. А, через 45. Лучше пойдем на перрон. Так спокойнее.

Не успели подняться – поезд тут как тут. Не наш, но едет через Амстердам. Переполнен. Ну да ладно, какая разница, поедем стоя. В конце концов, за окном такая красота! Реки, каналы, мельницы, утки и даже лебеди.

Минут через сорок – остановка в Лейдене. Стоим непривычно долго. Кто-то догадывается выглянуть наружу, посмотреть на табло. Там – надпись о том, что поезд дальше не пойдет. И никаких объявлений от машиниста.

Постепенно на перрон выходят все. Посреди него стоит мужчина в форме. Вокруг – небольшая толпа, пытающаяся выяснить, в чем дело. Никто не нервничает, и он отвечает медленно, размеренно. На табло появляется надпись – следующий поезд в Амстердам придет через 35 минут. Нет, через 45.

Потом надпись исчезает.

На наш вопрос мужчина флегматично отвечает, что сегодня поездов на Амстердам не будет вообще. Наш поезд уезжает обратно в Роттердам.

Как такое может быть – непонятно.

Пятнадцать минут проходят в сомнениях и тягостных раздумьях.

И вдруг…

К соседнему перрону подъезжает поезд до Харлема. Того самого, первого, в честь которого и назвали нью-йоркский. Харлем гораздо ближе к Амстердаму, и мы буквально впрыгиваем в поезд. Растерявшиеся остаются на перроне в Лейдене. Наконец куда-то едем. Жизнь налаживается.

В Харлеме у билетных касс сразу же образуются очереди – таких шустрых, как мы, оказалось много. Кассирша в летах флегматично объясняет, что поездов до Амстердама сегодня нет и не будет, автобусы туда тоже не ходят, что нам делать, она не знает.

На мой вопрос, в чем причина такой вакханалии, отвечает – сбой в компьютерной системе. Отменены все поезда. Мы зависим от компьютера, понимаете?

Пассажиры начинают роптать, но тетеньке все равно. Вспоминаем, что у нас есть Google Maps. Он пишет, что в Амстердам идет автобус номер 300, который отходит через две минуты.

Выбегаем из вокзала наружу. Вот он! Почти пустой. Покупаем билеты, садимся. Рай.

Ничего, что ехать еще час. Ничего, что пошел уже третий час нашего путешествия. Зато едем. И даже можно зарядить телефон.

Проехали полпути. На следующей после аэропорта остановке водитель объявляет, что автобус дальше не поедет и нам нужно быстро бежать в другой, тот, что впереди.

Половина пассажиров успевает, половина нет. Следующий автобус будет через полчаса. Если, конечно, верить надписи на табло.

Когда подошел следующий автобус, наш билет уже не действовал. Он ведь на полтора часа. Пришлось объяснять, что нас высадили дважды – из поезда и из автобуса. Водитель махнул рукой – проходите.

Еще полчаса – и мы дома! Победа! Дорога заняла всего четыре часа.

На следующий день мы поехали в центр на метро… Смутные сомнения терзали меня.

На обратном пути наш 51-й маршрут высадил нас на четыре остановки раньше и умчался вдаль. Следующий поезд обещали подать через 54 минуты. Начался дождь. Табло с расписанием заморгало и сообщило нам, что поезда не будет вообще.

«Сбой в компьютерной системе», – раздался на перроне голос из динамика.

И тут мы окончательно поняли, почему в этой стране так много велосипедов.

Чтобы не зависеть от компьютерных систем!

Велосипедисты тут – каста привилегированная. На дорогах они главные. Велосипедные дорожки в два раза шире пешеходных.

А то и в три.

Автомобилист в Амстердаме – существо низшего порядка, забитое, зажатое и заранее ощущающее свою неуместность и вину.

Чуть выше в иерархии стоит пешеход.

Но выше всех – велосипедист. Он может ехать на полной скорости, не обращая внимания ни на кого.

– А ну брысь, двуногие! – может кричать он пешеходам. Он может даже сбить их, и ничего ему за это не будет. Общественное мнение всегда на его стороне.

Для него будет проложена велосипедная дорожка даже вдали от города, среди полей, коров и овец.

Пешеход же в Амстердаме обречен испуганно жаться к домам и кустам.

Теперь вы понимаете, почему мы решили немедленно купить велосипеды.

Жаль, конечно, что их часто воруют.

Если символами городов могут быть не только архитектурные памятники и знаменитые уроженцы, но и картины, хранящиеся в городских музеях, то два евангелиста работы Франса Хальса могут без всяких сомнений считаться символами Одессы. Чудесным образом попав в наш город, они не только пережили второе рождение – правильную атрибуцию – но и стали главными героями знаменитой детективной истории. Точнее, один из них.

Если вы еще не смотрели фильм «Возвращение «Святого Луки», обязательно найдите и все же посмотрите. Правдивого в нем немного – завязка и развязка. Знаменитая картина Хальса, которая вместе с «Поцелуем Иуды» кисти Караваджо является визитной карточкой Одесского музея Западного и Восточного искусства, действительно была похищена с выставки в Москве. Ее действительно нашли и в Одессу вернули. Почти все остальное в фильме – вымысел, что не делает его менее интересным. Вторую визитную карточку, как известно, тоже украли и тоже нашли, но в музей пока не вернули. И фильм пока не сняли. Ждем.