18 августа 1968 года в Москве состоялась встреча лидеров СССР, ГДР, Польши, Болгарии и Венгрии, где были согласованы военно-политические меры по вводу войск в Чехословакию. «Брежнев был заторможён, его реакции неадекватны, во время переговоров у генсека нарушилась дикция. Помощники требовали ответа, сможет ли Брежнев продолжить переговоры. Сам Брежнев что-то бормотал, пытался встать, и возникла реакция, которая перепугала всё Политбюро. Косыгин сидел рядом с Брежневым и видел, как тот постепенно начал утрачивать нить разговора» («Википедия»). «Язык у него начал заплетаться, – говорил Косыгин, – и вдруг рука, которой он подпирал голову, стала падать. Надо бы его в больницу. Не случилось бы чего-нибудь страшного. Это был для нас первый сигнал слабости нервной системы Брежнева и извращённой в связи с этим реакции на снотворное»[8].

Свидетельствует посол в Канаде А. Яковлев: «На следующий год (февраль 1974 года) Брежнев летел на Кубу через аэропорт Гандер, что на острове Ньюфаундленд. Я встречал его. Был свидетелем острой ссоры между руководителями “Аэрофлота” и крупным чиновником из КГБ. Аэрофлотовец обвинял представителей КГБ в том, что они заставили посадить самолёт на нерасчищенную полосу (был тяжёлый снегопад с пургой). Могла случиться катастрофа. Они долго ругались, так и не выяснив, по чьей вине это произошло, кто конкретно дал указание о посадке. Ко мне подошёл министр иностранных дел Канады Джемисон и сказал, что авиакатастрофа казалась неизбежной, что наземные канадские службы были в панике.

Я до сих пор не знаю, было это обычным разгильдяйством или преднамеренной акцией»[9].

Следующая попытка устранения Брежнева относится к концу 1975 года – одного из решающих этапов продвижения к власти Андропова, подготовившего в том году решение Политбюро о сносе дома Ипатьева. У Брежнева случился инсульт. «В начале 1976 года перенёс клиническую смерть. После этого он так и не смог физически восстановиться, и его тяжёлое состояние и неспособность управлять страной с каждым годом становились всё очевиднее. Брежнев страдал астенией (нервно-психической слабостью) и атеросклерозом мозговых сосудов. Работать он мог лишь час-два в сутки, после чего спал, смотрел телевизор и т. д. У него появилась наркотическая зависимость от снотворного – нембутала»[10].

«Достаточно шприца – и генсек становится марионеткой в чьих-то руках. Подозреваю, что именно медицинское вмешательство сделало Брежнева пародией на Брежнева…» – свидетельствовал один из соратников члена Политбюро Ф. Д. Кулакова Ф. Т. Моргун, в те годы первый секретарь Полтавского обкома Компартии Украины.

Через призму Царского дела многие труднообъяснимые события, происходящие в жизни страны и общества, становятся более понятными. Одним из таких событий стал снос дома Ипатьева в Свердловске с 17 по 19 сентября 1977 года. У истоков этого исторического акта, после которого «пошёл процесс», невидимый народу, стоял «калиф на час» (но час «перевода стрелок») Андропов – самая загадочная фигура из всех генсеков. Задуманное им разрушение святого для православных людей места 78-дневного заточения царской семьи – последних дней их земной жизни – исполнил, что само по себе глубоко символично, один из будущих сокрушителей СССР Ельцин.

Победа всесильного Андропова в его соперничестве со Щёлоковым, разрушение структур МВД пришельцем из КГБ – непрофессионалом Федорчуком – во многом предопределила в дальнейшем смену курса страны на пресловутую перестройку: задачу по «реформированию» СССР Горбачёв, по его признанию, начал обдумывать именно по указанию Андропова.

Вот как оценивает деятельность ставленника Андропова Федорчука, один из опытнейших сотрудников милиции: «Он не только уволил многих профессионалов-сыщиков и следователей, но и лично угробил созданную нами эффективную электронную базу данных с огромным массивом сведений о преступном мире. Восстановить это уже нельзя было никогда. В этот период вместо работы было сплошное издевательство. Федорчук вообще ни на что, кроме разрушения, был не способен. Похоже, что ему не была известна специфика оперативной работы МВД и он, в отличие от Щёлокова, не понимал особенности менталитета в МВД. Вот почему органы МВД пришли к перестройке обезоруженными. СССР защищали только сотрудники среднего звена МВД. Все другие силовые структуры оказались парализованными под чутким андроповским руководством ещё раньше. О том, что Андропов – агент ЦРУ или МОССАД, разговоры среди оперативных работников были уже в 1983 году. Вся его политика с начала 70-х годов в основном соответствовала стратегии оперативной работы ЦРУ в нашей стране»[11].

А потом начались и трагедии. Заведующий сектором Отдела административных органов А. И. Иванов в начале 1980-х застрелился. Некоторые сомневались, что это было сделано им добровольно. Троих заместителей начальника ГУУР МВД СССР уволили, группу лучших сыщиков страны – старших инспекторов по особо важным делам – ликвидировали; их начальник А. С. Муравьев и начальник одного из отделов ГУУР В. Н. Нечаев застрелились. Общее же число самоубийц в МВД за это время составило 160 человек. Чем ниже тогда тот или иной человек занимал свой пост, тем «дешевле» ему это обходилось.

Годы, предшествующие приходу к власти Андропова в 1982 году, как никакие другие в послевоенной истории страны, были насыщены целым рядом смертей одних государственных деятелей и приходом им на смену других.

В ночь на 17 июля 1978 года, в день 60-летия убийства царской семьи, на своей даче в Подмосковье внезапно скончался (по слухам, ходившим в кулуарах ЦК, – застрелился) член ЦК КПСС с 1961 года (заведующий сельскохозяйственным отделом) и Политбюро с 1971 года Ф. Д. Кулаков, в 1960–1964 годах – первый секретарь Ставропольского крайкома КПСС. По словам члена ЦК КПСС Ф. Т. Моргуна, «это был могучий, мудрый, порядочный человек. Лидер, на которого мы совершенно обоснованно делали ставку, полагая, что он займёт пост генерального секретаря после Брежнева». Зарубежные СМИ накануне этого события, как по команде, играя на болезненных струнах больного генсека, заговорили о том, что Кулаков является преемником Брежнева на посту руководителя страны.

На самом деле, как выяснил Лукьянов в секретном архиве ЦК, когда заведовал общим отделом, Кулакова нашли утром в постели с простреленной головой 1, а в официальном сообщении было сказано: «уснул и не проснулся» (как и лично преданный Брежневу министр обороны маршал Гречко в 1976 году). На похоронах Кулакова отсутствовал генсек Брежнев и члены Политбюро Косыгин, Суслов, Гришин, которые находились на отдыхе. 20 июля 1978 года на траурном митинге с трибуны мавзолея выступал Горбачёв, ставший преемником Кулакова на посту секретаря ЦК по сельскому хозяйству. Следующее его выступление состоялось через семь лет, в 1985 году, на похоронах Черненко, когда вопрос по кандидатуре генсека был уже решён.

Невольно обращает на себя внимание выбор даты убийства Кулакова, неслучайно совпавшей с 60-летием злодеяния в Ипатьевском доме. Известна давняя «любовь» посвящённой верхушки тайных лож к магии чисел, мистики знаковых «совпадений»: смерть будущего «красного царя» в день убийства «белого царя» – помазанника Божьего.

Смерть Кулакова позволила произвести серьёзные перемены: 27 ноября 1978 года пленум ЦК КПСС перевёл из кандидатов в члены Политбюро ЦК К. У. Черненко; кандидатами в члены Политбюро ЦК избраны Н. А. Тихонов, Э. А. Шеварднадзе. Пленум освободил К. Т. Мазурова от обязанностей члена Политбюро по состоянию здоровья и в связи с его просьбой. В этот же день по предложению Брежнева, которого «уговорили» Андропов и Устинов, членом ЦК был избран Горбачёв, а через год, 27 ноября 1979 года, он уже стал кандидатом в члены Политбюро.