— Я работаю с вами, сэр, — ответил я. — Дам знать, когда довезу Келсона.

— Хорошо, — произнес Кейдж и отключился.

— У этого человека ужасные коммуникативные навыки, — заметил Келсон и покачал головой, садясь рядом.

— С этим я бы согласился, — ответил Элай с переднего сиденья.

Я ПОЯСНИЛ дежурному врачу в Элджине, что Келсон, пожалуй, мог бы стать образцовым заключенным, если бы не пытался проглотить свой язык. Когда Келсона медленно заводили внутрь два санитара, последнее, что я услышал, как он интересовался у доктора, можно ли ему занять бывшую комнату Хартли.

— Ты ему реально нравишься, — заметил Элай, когда мы вышли на улицу.

— Всем спятившим я нравлюсь, — согласился я, подошел к газону рядом с «субурбаном» и опустошил желудок.

— Хорошо, что завтра пятница.

Элай передал мне бутылку воды, и я ему кивнул. Мой телефон зазвонил, но ответил на него Элай, так как я не был уверен, пора ли мне вытираться.

— Да, он в порядке. Мы выезжаем из Элджина. А ты где? — Элай слушал какое-то время. — Мы уже возвращаемся. Я подброшу его до… А, ладно. Спасибо.

— Кто это был? — спросил я, когда уселся на пассажирское сиденье.

— Ян. Он должен встретиться с федералами по поводу какой-то операции в понедельник, которую ему поручил возглавить Адер, и Кейдж уже подписал распоряжение.

— Адер назначил Яна главным?

Элай пожал плечами, заводя внедорожник.

— Возможно, наблюдая весь день за Яном, Адер пришел к выводу, что тот может справиться.

— Насколько крупная операция?

— Задействовано шесть подразделений.

— Целевая опергруппа?

— Похоже на операцию по национальной безопасности. Они ищут оружие и взрывчатку. АТО тоже будут.

— И Ян возглавляет дело?

Принять на себя руководство — слишком ответственно для новичка в этом деле.

— Похоже на то.

Впечатляюще после одного дня, но в случае с Яном все объяснимо. Люди смотрели на него и просто понимали, что он может разобраться со всем, чем бы его ни загрузили.

— Может, это Кейдж подсуетился?

— Что ты имеешь в виду? — спросил я, когда он вырулил с парковки на дорогу.

— Кейдж, возможно, хочет, чтобы Ян осознал, что дипломатия может оказаться такой же смертельно опасной, как и штурм здания с автоматом наперевес.

Я повернулся и посмотрел на Элая.

— Что?

— И мне?

— И что тебе?

— Что Кейдж пытается доказать мне?

Элай помотал головой.

— Дело не в том, чтобы ты сделал какие-то выводы. Речь о том, чтобы ты использовал свои способности там, где они принесли бы наибольшую пользу.

— Объясни.

— Дети, Миро, — сказал он спокойным и доброжелательным тоном, улыбаясь. — Ты так хорошо ладишь с ними и такой заботливый.

— Что ты…

— Мы все подкалываем тебя из-за Кабота, Дрейка и этого новенького…

— Джосуэ.

— Да, его. Мы дразним, но ты именно такой и есть. Тебе не все равно. Ты стараешься изо всех сил, чтобы убедиться, что дети в безопасности, как и их домашние животные.

— Я…

— Помнишь ту семью, которая переехала в прошлом году, но их кошка осталась у ветеринара, потому что они не могли ждать?

Паркинсоны. Конечно, я помнил.

— И когда ветеринар разрешил кошке путешествовать, ты отправил ее в Палм-Спрингс и доставил к их двери, ведь было нечестно, что им пришлось оставить члена своей семьи.

— Да. И что?

— Это была всего лишь кошка, Миро.

Я сердито уставился на Элая.

— Ясно, что у тебя никогда не было домашних животных.

Он отмахнулся.

— У тебя чертовски чуткое сердце, и как только никто не оценил это на твоем пути к должности маршала, я понятия не имею. Но правда, я и представить не могу никого, кто бы лучше тебя заботился обо всех детях Детского отдела.

— Так ты думаешь, Кейдж…

— Выбрал лучшего парня для этой работы, — заверил он меня, хлопнув по руке. — Да, именно так я и думаю.

— Спасибо, Элай, — произнес я, слегка задыхаясь, потому что день выдался сумасшедшим.

— Ты прекрасно справишься.

Я вздохнул.

— Хотел бы я, чтобы Ян считал так же. Думаю, он переживает, что мне будет больно.

— О да, тебе будет очень больно, — согласился Элай и стрельнул взглядом типа «ну естественно». — Тебе поручили самую душераздирающую работу из всего, чем занимается служба маршалов. Отныне тебе не отвертеться, и постоянно придется рвать сердце на кусочки, но… это только одна сторона медали, верно? Нельзя просто зацикливаться на плохом. Кто так делает?

Очевидно, Ян.

— Верно, — вздохнул я, прямо сейчас ощущая огромную любовь к Яну. — Следует представить всю ситуацию целиком, и как только сделаешь это, то все сразу образуется.

— Вне всякого сомнения, — согласился Элай. — Серьезно, ты хоть раз видел, чтобы Кейдж оказался не прав?

И впервые за день я об этом задумался, просто о Кейдже, о моем начальнике и о том, как устроены его мозги.

— Иногда вместо того, чтобы полностью накрутить себя, нужно всего лишь иметь немного веры.

— Скажи это Яну, ладно?

— Я помечу в ежедневнике.

НА ЧАСАХ ОКАЗАЛОСЬ БОЛЬШЕ ДЕВЯТИ ВЕЧЕРА, когда мы подъехали к моему таунхаусу в Линкольн-парке, и все соседи, естественно, уже были дома, поэтому пришлось парковаться в квартале отсюда. У нас имелось парковочное место, но Ян уже поставил туда пикап.

— Я вдруг понял, что смертельно устал, — поделился я.

— Жуткий выдался денек, — согласился Элай.

— А твой кузен вернулся домой?

— Ты только сейчас о нем вспомнил?

— Да, — сказал я без тени сожаления.

— Да, он отправился домой. Я отвез его перед работой. Поэтому и задержался немного.

Я улыбнулся.

— Что?

— Все оставили меня наедине с Келсоном. Как думаешь, что с парнями сделает Кейдж за такое?

— Устроит жуткую пытку, — предложил он, хохоча.

— Конфискацию имущества, — сказал я и улыбнулся, завидев оборотня, направлявшегося ко мне по улице. — О нет, я не переживу.

Цыпа издал оглушительный визг и через секунду уже запрыгнул на меня. Пес был очень крупный: частично маламут, может, и гены хаски затесались, кавказкой овчарки так точно, и наверняка, хотя определенно никто не мог сказать, гены волка.

Цыпа был просто огромен. Стоя на задних лапах, передними он легко опирался мне на плечи, а роста во мне пять футов и одиннадцать дюймов. Люди, видя его приближение, убегали, за исключением случаев, когда Саджани держала его за поводок во время прогулок. Тогда все просто охали-ахали и сюсюкали над тем, как они охренительно милы вместе. Малыши и собаки не просто так популярны в интернете.

Пес скулил, извивался, толкал меня головой и лизал руки, пока я не запустил их в длинную шерсть, на которую мы с Яном постоянно натыкались. Расчесывать его нужно было каждый день, и мы сразу купили пылесос, который носился как рюкзак. Тот, кто надевал его, был похож на охотника за привидениями.

— Господи, эта собака — монстр, — заметил Элай, когда Цыпа его поприветствовал. Затем пес бросился обратно по улице к Яну. — Смотрю, на месте раны от выстрела снова выросла шерсть.

— Шерсть на собаке растет везде. Но это не проблема.

Когда мы подошли ближе к дому, я увидел Яна, сидевшего на лестнице в старых потертых джинсах, одной из моих древних футболок чикагского университета и носках. Выглядел он бесподобно, по-домашнему, как все, о чем я когда-либо мечтал.

Какой идиот намутил счастье в наших жизнях? Кто это сделал?

Меня снова чуть не стошнило.

Наконец-то у меня был Ян, все остальное вторично. Но вместо того, чтобы наслаждаться счастьем, что я делал? Был эгоистом. Для меня крайне важно, чтобы личная жизнь и профессиональная складывались именно так, как мне хотелось. Конечно, можно поспорить, что не я выбирал свою новую работу, а она меня. Но ведь я не стал возражать. Я согласился. Потому что видел себя в этой роли. Заботиться о детях… помогать им…

Но если из-за работы я лишусь Яна… какой в этом прок? Это неразрешимая проблема. Я не мог пошевелиться, не мог и шагу ступить, настолько ужаснувшись предстоящему выбору.