В дверь небольшого кабинета Сергея, который он любовно называл каморкой, постучали. Не дождавшись ответа, гость открыл сам – и застыл в дверном проеме. Это был Олег. Высокий широкоплечий мужчина, он казался высокомерным и самодовольным.

– Ну, здравствуй дорогой друг, – сказал Олег с саркастической ухмылкой.

– Как я рад тебя видеть! Ты что, уже прочитал мое письмо? – Сергей заметно оживился при столь неожиданном появлении. Словно чья-то неведомая рука сейчас складывала пасьянс его жизни.

– Какое письмо? – удивился Олег. – Я здесь по рабочему вопросу. В каких отношениях ты с Владимиром Беспаловым?

– Странный вопрос! Обедали вместе пару раз ещё во время стажировки. По-моему, отличный мужик. А что стряслось?

– Этот твой «отличный мужик» скоро поедет в тюрьму на несколько лет, – не без удовлетворения отвечал приятель.

– Это шутка?! Что он такого натворил? Я думал, я хорошо разбираюсь в людях!

– Мы давно его разрабатывали. Похоже, он использовал конфиденциальную информацию в личных целях. Подробности, как ты понимаешь, я тебе озвучить не имею права до конца расследования.

Сергей замер, словно его холодной водой облили. Эти слова звучали как предостережение. «Олег точно получил письмо и таким образом решил предупредить об опасности», – думал он.

– Ты сказал про письмо, что там? – словно прочитав его мысли, спросил Олег.

Отчего-то желание откровенничать у Сергея исчезло, и он почувствовал раздражение: «Кто дал ему право врываться ко мне в кабинет и рушить мои мечты? Какого черта он с таким осуждением смотрит на меня, что за игры? Если он действительно не читал письмо, то почему такой холодный тон?»

– Ничего серьезного, не бери в голову, – не без усилий Сергей вернул себе самообладание, как обычно происходило в угрожающей ситуации. Он уже пожалел, что отправил письмо другу с исповедью. В голове прокручивались идеи, как исправить ситуацию. Пусть это будет лишь его тайна. Надо найти возможность отозвать письмо, пока Олег его не заметил.

В динамиках зазвучал монотонный голос, который призывал всех ауттечеров собраться в конференц-зале.

– Ну вот и началось, сейчас вам всё и расскажут, – Олег продолжал торжествовать.

– Мне пора идти. Очень жаль, что мы встретились по не очень веселому поводу, – Сергей, как мог, сдерживал всё свое недовольство. Почему-то от Олега, близкого доселе человека, веяло сейчас опасностью. Что-то внутри подсказывало Сергею, что ему нельзя доверять, по крайней мере, в вопросе любви и отношений.

Они оба вышли за дверь и зашагали в сторону конференц-зала. Сергей шел впереди и буквально спиной ощущал тяжелое дыхание своего друга. Эмоции последних нескольких часов затмевали его разум, и он не мог рационально просчитать ситуацию.

В душе Сергея нарастало внутреннее напряжение. Изменения в поведении Олега были очевидны, но с чем они были связаны, было непонятно. Что-то не сходилось. Письма Олег не получал, но демонстрировал как будто неприязненное отношение к своему близкому другу. Если всё же получил письмо, почему не дал понять это и никак не отреагировал? И даже если получил письмо, с чего вдруг оно могло вызвать такое раздражение? Можно только порадоваться, что друг обрел свое счастье.

Вопросов в голове было много, а ответов ни одного, более того, Сергей даже предположить ничего не мог. Оставалось только доверять интуиции. Вообще всё это было довольно странно и непривычно, как будто переключили тумблер.

Сергей всю жизнь был когнитивистом, человеком с высоким интеллектом и быстрым умом, он на ходу просчитывал различные варианты событий и всегда мог найти правильный ответ. Но когда он влюбился, всё перевернулось вверх дном. Голова не работала, словно какой-то густой туман пеленой окутывал его мысли, думалось тяжело. Зато появились другие ориентиры, какой-то внутренний голос, нелогичный, необъяснимый, но твердо уверенный в том, что надо делать.

– Так, я, кажется, забыл включить автоматику. Надо вернуться в кабинет. Если ты тоже собрался в конференц-зал, то это прямо и направо, я скоро буду, – Сергей говорил уверенно, чеканя каждое слово. Он знал, что теперь Олегу либо придется идти без него, либо – раскрыть все карты.

Олег на мгновение замешкался, но молча пошел вперед. Сергей практически вбежал в кабинет, чтобы удалить письмо. Он бы всё отдал, чтобы отмотать назад эти несколько часов. Как только такое в голову могло прийти? Он и понятия не имел, что оперативный отдел его друга контролирует работу ауттечеров.

И тут он осознал источник своей тревоги. Несколько часов назад он практически написал явку с повинной. Может быть, его не арестовали ещё только по протекции Олега. А может быть, взяли на вид, и теперь будут искать доказательства преступного нарушения кодекса. Но рисковать сейчас точно нельзя. Вместо удаленного письма нужно было что-то отправить. Он быстро нашел ссылку на новогоднюю вечеринку и переслал. Это снимет подозрения.

В зале уже собралось около пятисот человек, практически все, кроме особо важного отдела, который контролировал мысли сильных мира сего, ученых, некоторых политиков и так далее. Эти люди всегда держались обособленно, и у них были свои совещания. Сиденья располагались по кругу в несколько рядов, окружая небольшое пространство в центре зала, похожее на арену. По периметру зала стояли оперативные сотрудники, человек сорок. Олег разговаривал с мужчиной лет пятидесяти, кажется, со своим начальником. Намечалось что-то серьезное.

Зазвучал сигнал к началу совещания, и через несколько секунд зал замер в напряженном ожидании. В центре зала появилась фигура президента коллегии ауттечеров в 3D проекции. После недолгого вступления, в котором по традиции отмечалась важность и ответственность возложенной на них работы, указывалось, что это труд для избранных, и они должны ценить свое дело, президент перешел к главному:

– К своему глубокому сожалению, я вынужден сообщить, что в нашей организации произошло чрезвычайное событие. Один из сотрудников самым непозволительным образом нарушил кодекс работы ауттечерской компании, вступив в сексуальные отношения со своей подопечной. Если эта информация станет достоянием общественности, это поставит под угрозу всю концепцию использования портскаров. Как вы понимаете, мы не можем этого допустить. Поэтому с начала следующего года каждый сотрудник пройдет процедуру биоархивации. Вам будут вживлены датчики, отслеживающие физиологические показатели. Это позволит вовремя предотвратить преступление и чрезмерную вовлеченность в процесс аутторинга, то есть чтения и систематизации чужих мыслей. Прошу оказывать всяческое содействие сотрудникам правоохранительных органов в расследовании преступления.

Сергей все время выступления почти не дышал. Ему казалось, что эти слова были обращены к нему лично. Он слышал в них упрек себе. Это он, едва начав работать, поставил под угрозу репутацию целого изобретения и большой корпорации. И всё ради чего? Ради девушки, которую он видел всего один раз. Он даже не знает наверняка, что получится из этих отношений.

Может быть, встретившись пару раз – а ради этих встреч Сергей должен рискнуть своей карьерой и свободой! – они разочаруются друг в друге и разойдутся в разные стороны. И что тогда останется? Одна злоба, ведь потеряв работу, он лишится уважения единственного родного человека, своего дяди.

Эмоции всё же делают человека глупым. Как можно предавать память родителей, поставить под сомнение цель всей своей жизни, опозориться перед коллегами? Допустить это абсолютно невозможно. Пусть эта девушка останется лишь мечтой.

Не допускать сильных чувств Сергей уже привык. Он всегда был человеком разума и контролировал свое поведение. Недавно он впервые подвергся эмоциональному всплеску и испытал опьянение чувствами. Сейчас он переживал последствия своей эйфории. Словно в абстинентном синдроме, у него заболела голова, тело его ослабело, а в груди ощущалась неимоверная тяжесть. Всё восстановится, просто нужно время. Нужно пережить этот кризис.