От Александра не было вестей — он заранее сообщил, что всё время нахождения в Великобритании будет недоступен. Без его неуместных шуточек на душе стало совсем тоскливо, сердце заныло. Телефон Сэма тоже безуспешно отправлял её на автоответчик.

— Похоже, остались только мы вдвоем, Котенок, — подытожила вслух бывшая Харрис, усаживаясь на кровать и бросая беглый взгляд в сторону небольшого набора косметики, — мама сегодня будет выглядеть здорово. А ты так считаешь?

Внезапно произошло что-то странное, весьма необычное. Агата почувствовала легкое шевеление внутри себя, скорее даже попытку — это было так пугающе и удивительно одновременно. Поначалу, она не сразу поняла, что же произошло. Села как истукан и уставилась на свой слегка выпирающий живот.

— Ты только что…

И снова — это характерное вздрагивание внутри, будто касание ладошки или стопы, совсем маленькой, едва ощутимой. Агата прикрыла рот рукой, чтобы подавить всхлип от внезапно накативших слёз. Слёз от нескрываемой радости и переполняющего счастья, которые захлестнули с головой. Нильсен так хотелось, чтобы муж был сейчас здесь, вместе с ней и переживал столь трепетный момент. Самое ужасное, что она пока что даже не могла рассказать ему об этом.

Дверь в комнату распахнулась, ожидаемо, без предварительного стука, и Агата увидела в проёме никого иного как Оливию. По уровню бестактности можно было сразу догадаться, что это мать Александра. Она явно что-то говорила по пути, но увидев невестку в таком состоянии резко замолчала. Впервые на её лице просквозило… беспокойство.

— Боже мой, ты в порядке? — с какой-то материнской заботой в голосе, так разительно отличавшейся от холодной стали, прорезавшейся днем, сказала Оливия и сделала несколько шагов вперед.

Агата знала, как это могло выглядеть со стороны. Но не знала, как реагировать на столь теплое отношение.

— Д-д-да, — запнувшись, произнесла Нильсен, утирая свободной рукой скатившиеся слезы и широко улыбнувшись. Она подумала, что такой радостный момент просто необходимо разделить с кем-то, — он толкается. Малыш толкается.

Оливия чуть ближе подошла к невестке и осторожно присела рядом. Она выглядела весьма дезориентированной. Казалось, всё в этой жизни шло по заранее заготовленному миссис Нильсен сценарию — кроме Агаты и их с Александром ребенка, конечно. Они нарушали привычный порядок вещей, вызывая в ней не самые одобрительные чувства. Но теперь, когда её внук сделал первые движения, образ сильной и беспощадной леди перед той, кого она должна была ненавидеть, посыпался как карточный домик.

— Можно? — аккуратно уточнила шведка.

— Конечно!

Агата смело взяла Оливию за запястье и нежно положила её ладонь на ту часть живота, где чувствовалось прикосновение.

— А это твоя бабушка, Котенок.

И вновь легкое движение. Толчок. Миссис Нильсен не смогла сдержать свой восторженный возглас, кинув весьма обезоруженный взгляд на Агату.

— Это невероятно, но, кажется, он узнал меня! Дети всегда полны приятных сюрпризов. — Всё также обрадованно произнесла она, — я… Я помню, как это было, когда впервые пошевелился Александр. А теперь… Его маленький наследник…

«Или наследница», — мысленно поправила её Агата, не решаясь испортить столь ценный момент. Сейчас они не были врагами или двумя женщинами, отчаянно враждующими за внимание одного мужчины, пускай и разного рода. Сейчас они были семьёй.

— Александр должен локти кусать, что пропустил такое, — усмехнулась Оливия, весьма по-доброму, неохотно убрав руку с живота, будто испугавшись проявленной слабости, — сам виноват. Владел бы семейным бизнесом, тогда и не колесил по Европе в такой важный момент.

«Недолго музыка играла», — хмыкнула Агата, — «что же, это прогресс. Несомненно».

— Вы что-то хотели, — поспешно сменила тему Нильсен, бросив спасительный взгляд в сторону столика для макияжа, — а то я как раз собиралась готовиться к вечеру.

Оливия собралась с мыслями и распрямила плечи, вновь надевая на себя привычную маску. Отстраненность. Величие. Надменность. Её голубые глаза — такие же пронзительные, как и у Александра — смотрели с безразличием. Но Агата уже знала, что всё это было неправдой.

— Да. Точно, я хотела предупредить тебя, что наш гость будет примерно через час. Можешь начинать приготовления.

Она встала с места, одернув прямую юбку карандаш.

— Или, если ты вдруг будешь себя неважно чувствовать, то можешь остаться в комнате. Все поймут.

— Самочувствие вполне себе хорошее, так что я буду вовремя. Надеюсь, Ваш шведский друг не имеет ничего против моей английской компании?

Оливия оценила выпад. Она подарила невестке довольную ухмылку и подошла ровной походкой к выходу, взглядом цепляясь за чистоту в комнате.

— Он из Англии, — самодовольно сообщила миссис Нильсен перед тем, как покинуть гостевую спальню. — Мне кажется, что Вы даже знакомы.

Агата неконтролируемо вздрогнула от этой новости.

~

Он стоял к ней спиной — высокий, статный, с привычно уложенными дредами, в рубашке свободного кроя. Агата оделась в легкое коктейльное платье, кофейного цвета. По одобрительному взгляду Оливии, она поняла, что с выбором не прогадала.

— Эллиа! — обрадованно окликнула гостя Нильсен, поспешно подходя к мужчине.

Тот неловко обратился в сторону, откуда шёл звук, и с приятным удивлением заметил Агату. Он знал, что жена Александра будет здесь, — ему об этом доложили — но даже не подозревал, что она ждёт ребенка. Её чуть округлившийся живот сразу привлек внимание.

— Мисс Харрис, — Эллиа тут же оказался близко к знакомой и галантно поцеловал протянутую руку, — не знал, что ты сегодня будешь ни одна.

— Я взяла фамилию Александра, Эллиа.

— Я знаю. Но мисс Харрис или миссис Ноябрь звучит намного лучше, — он соблазнительно ухмыльнулся, оголяя милые ямочки на щеках. Такой флирт вполне мог сойти за наглость, но из его уст звучал как безобидный комплимент.

— Жалеешь, что не предложил раньше? — Агата игриво улыбнулась в ответ, поправив струящуюся ткань на платье.

— А ты бы пошла?

К их разговору медленным шагом приблизилась Оливия, стойко сжимая за ножку хрустальный бокал с шампанским. На ней было вызывающе красивое кремовое платье с золотым колье, лежащим на выпирающих ключицах.

— Воссоединение старых друзей, — насмешливо заметила она, протянув Эллиа шампанское. Её рука по-хозяйски легла ему между лопаток. — Полагаю, секретничаете.

— Я поздравил будущую маму с пополнением, — совершенно спокойно отреагировал Ноябрь, переняв напиток. Он благодарно кивнул в ответ на жест женщины, — удивительно, что Александр не обмолвился об этом раньше.

Агата невольно вздрогнула. Она нервно поправила кудряшки, завела мешающиеся локоны за ухо.

— Вы с ним виделись? — чуть тревожно уточнила она.

— Не думаете же, что он оставит своих дам без присмотра.

— Вообще-то у них уже есть присмотр, — встрял в диалог Фредерик, подходя ближе с зацепленным между пальцами основанием бокала. Он старался держать спину ровно, плечи отвел назад. Было заметно, что конкуренция в два метра его смущала, — как говорит сейчас молодежь: «я, что, для вас шутка»?

Оливия приветливо улыбнулась шутке. Мать Александра вообще выглядела странно счастливой в присутствии Эллиа; Агата бы придала этому больше внимание, если бы не думала о своём муже в этот момент.

— Когда вы с ним виделись?

— В Хитроу. Он как раз прилетел, а я торопился на свой рейс.

— Эллиа — близкий друг семьи. Ничего удивительного, что Александр прислал его присмотреть за нами, — сообщила Оливия, чуть ближе придвинувшись к плечу гостя.

«Нет», — пробило осознание, когда Агата увидела взгляд матери Александра на губах своего знакомого, — «быть не может».

Внезапно к ним подошёл один из служащих дома, что-то еле слышно шепнув Оливии. Она сразу поменялась в лице, стала более яростной и хладнокровной. Это выражение довольно быстро считал Фредерик, залпом опустошив свой бокал. Отставил его в сторону.