Расстались с господином знатным, а в голове у Арсения прибыток загадок наступил. С тем под самое утро и возвратился на ялике к кораблю-фрегату своему. И как завидел судно свое, так от удивления, молнией поразившей его, рот сам собой и раскрылся. По обоим бортам «Петра I» стояли два здоровенных в размерах корабля линейных, а на палубе народ кучками стоит, о чем-то шум разводит.
По лестнице веревочной взошел Арсений на борт корабля своего и увидел полковника-командора гарнизона крепости-форта. Прибыл он при полном обмундировании с медалями за заслуги боевые и допрос с Первушки держит.
По какому праву место на рейде занимаете забесплатно?
Нас ваш заместник, господин майор Эрик Рондоф уполномочил, – ответил из-за спины полковника Арсений.
Ялик или ял – двух- или четырехвесельная лодка.
Линейные корабли – трехмачтовые корабли длиной свыше пятидесяти метров, имеющие на борту более пятидесяти пушек. В Англии линейные корабли делились на три класса по числу орудий на борту.
Английский фунт стерлингов – единица денежного обращения ценностью в 9,458 золотого рубля; делится на 20 шиллингов, в каждом из которых 12 пенсов.
Ефимки – название денег, имевших хождение в России.
Таких распоряжений господин Рондоф давать не в полномочии. Место, вами занимаемое, денег стоит, и, если желание имеете, извольте плату внести установленную.
Почем берете?
Пятьдесят фунтов в месяц.
Сколько на ефимки в переводе? – спросил Арсений.
Таких денег мы не знаем, извольте уплатить нашей деньгой.
Что ж, рубль у вас не в ходу, значится?
Нет, форинты можете дать, если имеете, франки в уплату принимаем. Рубли не берем.
У Арсения как раз требуемая сумма полковником от Голландского прибытка имелась. Вот он и достал из кармана внутреннего мешочек со звонкой монетой и подал полковнику. Тот развязал тесемку красную, пересчитал наличность и, убедившись в правильности суммы находящейся, собрался покинуть корабль-фрегат Арсения. Но у Арсения еще вопрос имелся.
По какой надобности кораблями линейными окружили судно мое?
Надобности нет никакой. Вы из страны Московии прибыли. Нравы ваши нам не знакомы, и чтоб не натворили чего, к вам и приставлены корабли боевые.
Намерения переполох чинить у нас нет. Наоборот, за помощью к вам прибыли. Ремонт кораблю нашему потребен, а вы обдираете нас и так с лихвой пострадавших. Убыток великий из-за экспедиции торговой к вам несем.
Я не по своей воле такие распоряжения веду, на все порядок законный имеется. Я всего лишь исполнение провожу, за тем и поставлен здесь. Будь воля моя свободна, я бы ничего такого делать не стал, раз уж пострадали. Бог с вами, убогими.
Распрощался Арсений с полковником и снова призадумался о делах своих. Денег на следующий срок за стоянку негде взять, кончились запасы. Платы в рублях команде всего на три месяца остатка имеется. Что потом делать?
Исход беды спасительный пока не виден был. Поэтому решил не напрягать голову понапрасну и ждать, когда маркиз в гости заявится. Может, он и принесет нить спасительную, к дому родному ведущую. День прошел, за ним другой, так неделя пролетела с тех пор, как вернулся Арсений на корабль свой, а маркиза все нет и нет.
Ждать сил уж больше не осталось, и решили тогда на совете офисерском снова в Лондон-столицу отправляться, искать средство к встрече с лицами, власть имеющими. Но на утро из реки-Темзы яхта показалась, в направлении корабля-фрегата «Петра I» волну лихо режет. По прошествии часа швартовкой к борту яхта прикрепилась, с нее взошел на палубу к Арсению маркиз Кармартен собственной персоной.
Отчего радости не вижу на лице? – спросил маркиз Арсения.
Хлопот с две телеги будет! Откуда радости-то взяться? – ответствовал Арсений.
Да, положение твое нелегкое, я по всем проходам мне известным по твоему делу работал, ничего не нашел.
Что, даже кредит никто открыть не может? Пусть проценты повысят, государь выплатит.
Да, корабль у тебя славный, крепко справлен, я бы тоже за него цену хорошую дал. В уплате твоей я не сомневаюсь, вот только банковские хозяева поручителя с тебя требуют, либо бумагу какую от государя Питера о твоей полномочности. Есть у тебя такая?
Откуда? Я, когда к вам отправлялся, ни о чем таком и не помышлял.
Значит, дело совсем плохо оборачивается, правда, есть еще ход. Можно пробу взять на встречу с герцогом Мальборо, он в парламенте нашем власть имеет и влияние широкое.
А к королеве на прием попасть никак нельзя?
О, это дело долгое! Если у герцога на пороге окажемся, тогда и о королеве думать можно. Тебе снова ждать придется, пока я расписание приемов и расположение Мальборо узнаю. Если все сложится, встрече скоро, думаю, быть.
Герцог Мальборо – Джон Чёрчилл (1650-1722), герцог. Английский политик и полководец, генерал-фельдцейхмейстер (1702).
Церковь Святого Павла – самое высокое здание в Лондоне (111 м). Огромный прямоугольный храм с великолепным куполом. Построено за тридцать пять лет (1675-1710).
Все это хорошо, – вмешался Яков, – только одно неудобство имеется. За обитание в водах здешних плату непосильную берут, поэтому ждать долго не можем, мы в средствах сильно ограничены.
Так, – подтвердил Арсений.
За стоянку платить больше не будете. Об этом думать забудьте, я с полковником это улажу.
Снова распрощались они, условившись, чтобы Арсений с Яковом через неделю в это же время у церкви Святого Павла его стерегли.
Время опять ежом по душе Арсения покатило, уж больно сильно хотелось возврат домой получить. Да и осень уже напоминала о себе и, значит, легкого пути морского не сулила. Через неделю, как и уговорено было, стояли Арсений с Яковом, возле ограды высоченной у собора Святого Павла. Огромность светелки Божьей поражала своими размерами. Дань Господу нашему Иисусу Христу должным образом англичане отдали и вознесли его имя под самые облака. Хотелось пойти просьбу отдать Спасителю, посетовать на беды непосильные, упавшие на плечи. Да православная душа в храм, иноверческими руками воздвигнутый, не позволяла зайти.
Назначенное время подошло, и к ним подъехал экипаж лошадей шестерка, а в карете маркиз сидит. Знаком Арсения с Яковом приглашает, рядом с собой сажает. Удивлению снова конца не было, роскошный кузовок не ожидали видеть. Думали, избавитель лондонский, на которого Арсений надежду питал, пешком к ним подойдет, а он, смотри, с какими вензелями повозку подогнал. Как уселись, Арсений о встрече вопрошает, как, ладно ли господине маркиз, получилось. Маркиз с ответом не спешит, к себе в дом на обед зовет, говорит, на пустой желудок разговоры не впрок идут. Выехали за город, по просторам карета покатила, за окном белые облачка овец пасущихся показались. Через часа два к замку с высокими стенами и башнями могучими подскакали. Вышли из кареты, ноги размяли, внутрь вошли. «Вот, – говорит маркиз, – это помещение для вас приготовлено, жить теперь здесь будете».
Арсений с Яковом мало чего понимают, только по сторонам глядят, красоту и богатство подмечают. А маркиз их в другую залу ведет, там уж загодя стол длинный накрыт с кушаньями изысканными. Маркиз на одну сторону садится, а Арсению и Якову – на другой конец велит. Рядом слуги опрятно одетые стоят, приказаний ждут. Выпили сладко, закусили сытно. Тут маркиз разговор о деле повел, а до этого все о безделице говорил.
Встреча с герцогом только через месяц возможна. Как услышал это Арсений, так у него ком к горлу подкатил и в животе, словно камень сглотнул, настолько тяжело стало.
Это ж как возможно, месяц нам здесь в неизвестности обретаться! Зачем приехали тогда? Я-то думал, что мы видеть его сиятельство будем, а мы сюда только для того, чтобы новость ядовитую закусить, приехали.
