Из города выехали на следующий день, переночевав в том самом месте, которое зарекомендовало себя приятным пивом. Рано, давая солнцу лишь ненамного опередить себя, пятеро путников встретились с отрядом работорговца. Их было вдвое больше, и файтер, наметанным взглядом окинув собиравшуюся компанию, выделил из всех несколько действительно неплохих воинов — это ведь видно по самым простым движениям, и совершенно не обязательно оголять сталь, чтобы разобраться, кто насколько хорош.
Эверард расслабленно сидел в седле и щурился своими золотыми, какими-то нечеловеческими глазами на восходящее солнце. Линии его татуировки, казалось, вбирали в себя свет, согреваясь. А может быть, не «как будто»…
— Ну что, Мигель, какие выводы?
— Да как обычно, — он повел плечами и расправил спину, за которой крест накрест висели ножны с надежно убранными мечами. Наемник не готовился ко внезапной атаке — хотя что для него медленно, для других может оказаться смертельно быстро… Не стоило обманываться закрепленными в ножнах клинками, и монах, прекрасно все понимавший, чуть ли не лукаво улыбнулся.
— Значит, порядок.
Они перезнакомились с теми, с кем предстояло бок о бок углубиться в земли Империи, получили по сдержанному, но беззлобному кивку — и на этом общение и ограничилось. Четверо путников не расстроились: им делить хлеб и костер несколько дней, а не кров и стол многие годы. Порядок.
Зато Ал сегодня — друзья так и не узнали его полного имени, да и в подлинности этого сомневались — выглядел необычно оживленным, даже радостным. Он то и дело оглядывался на квартет, державшийся рядом с остальными всадниками, не переставал говорить с работорговцем на их диковинном языке, активно жестикулируя.
Поровну разделив нехитрые пожитки, отряд из пятнадцати человек выехал из города через единственную заставу чуть ли не первым за этот день. Стражники коротко переговорили с предводителями, отметили что-то в бумагах — и ворота открылись, пропуская путников.
Начиналась Железная Империя.
Сразу за нехитрой городской стеной насколько хватало глаз, тянулась равнина, заросшая блеклой травой. То и дело встречались низенькие деревца, сбившиеся в рощицы по десятку за раз, но за ними не спрятался бы и пеший человек, не то что всадник. Дорога, широкая и разъезженная ежедневным потоком народа, стрелой пролегла к горизонту. По ней, сперва как различимые фигуры, потом как силуэты и, наконец, уже как черные точки с разной скоростью двигались путники. В большинстве своем — конные, охранники и хозяева, но попадались и закрытые повозки. Пешком уводили вереницы рабов, увозили купленную сталь.
Пока все не выглядело слишком пугающе — прямая дорога, вот торговцы возвращаются после удачных приобретений… Квартет, конечно, не расслаблялся. Но где-то в глубине души каждый удивлялся и радовался, что здесь не пекло и безумие, а просто все та же подлунная земля.
В однообразном пути Мигель неторопливо разрабатывал стратегию на случай непредвиденной драки, склоняя десяток охранников то на свою сторону, то на сторону нападавших, Хьюго игрался с кинжалом и раздражал Эва, а Юджин прикрыл глаза и наполовину ушел в себя, обновляя в памяти заклинания ближнего боя — просто так, ради интереса, разумеется. Ал ехал впереди, вместе с торговцем.
Так, неторопливо приглядываясь к миру и людям, ехали до вечера, несколько раз сделав короткий привал.
А то, что друзья ждали, к чему внутренне готовились, наступило вечером. Юджин спрыгнул на землю, погладил коня по доброй морде и движением, уже не требующим раздумий и концентрации, приказал было кучке веток расцвести небольшим костром. Но вдруг произошло странное: пламя не отозвалось, огонь покрыл пальцы и ладонь мага — и только. Юджин выдохнул ругательство, застыл, пораженный. Такого с ним еще не случалось.
Он повторил заклинание. И еще раз, теперь с повелительной интонацией. И ничего.
Маг выглядел испуганным, когда пламя вернулось к нему под кожу, а друзья поспешили тоже спешиться и подойти.
— Ты уверен, что это не из-за усталости или случайности?
— И что теперь?
— Магия имеет свойство возвращаться и уходить, как море, ты знаешь?
— Не дай страху подчинить тебя, будет только хуже. Ты справишься…
Его завалили словами, поддержкой, вопросами — а он просто стоял, смотрел прямо перед собой и словно бы падал в пропасть, все быстрее и быстрее с каждой секундой, и не было у этой пропасти дна. Магу без магии было ужасно. И самое ужасное — что он не знал, почему именно это произошло. Будь какое-то логичное объяснение этому, Юджин принял бы такое состояние дел, но вот так, просто без причины…
На то, чтобы разбираться с миром вокруг, Огненного Юджина уже не хватило. И…
— Хей, послушай, — прорвался терпеливый голос сквозь мутную пелену, — это просто изменение сырой магии в воздухе, и только. Другая структура, вызванная давними изменениями, произошедшими в войну. Тебя должны были такому научить, — в голосе начинали проявляться нотки раздражения, — соберись, парень.
Было уже темно. Оказалось, он сидит возле огня, щека зудит от комариного укуса, и Эверард хрипло, не торопясь выговаривает ему все, что о нем думает. Остальные сидят здесь же, вокруг костра, и здесь же еще несколько человек из охранников, а по кругу передают флягу.
Воздух был прохладен, но не свеж, едва ощутимо пахло чем-то чужим, странным. Юдж тряхнул посветлевшей головой. Что-то начинало проясняться, пока очень туманное, но все же, все же…
— Думаешь? — невпопад спросил он у монаха. — То есть, все-таки есть возможность здесь колдовать?
Клирик кивнул, кажется, уже не в первый раз.
— Есть, очевидно. Тут другой воздух, потому что в первую войну что-то взорвалось, и всю страну, четко до самых границ, накрыло последствиями взрыва. В итоге получилось так, что все магия, витающая в воздухе, как ты привык, выжглась подчистую, и теперь даже не удерживается, если пытаться действовать, как обычно… А больше я ничего не знаю, там какой-то гад вырезал пару страниц, — закончил Эв, кутаясь в плащ.
Юджин поблагодарил его и принял фляжку от наемника, сделал глоток. Язык обожгло незнакомым пойлом, но маг готов был признать, что это было даже неплохо. Клирик принял фляжку и приложился к ней сам, ткнул уставившегося с огонь и ничего не замечающего Хьюго, вручил ее ему.
Файтер немного помолчал, прежде чем заговорить.
— Нам предстоит ехать еще несколько дней, и все вокруг будет таким, как сегодня. Ты ничем не занят ни днем, ни на привалах, и пока необходимости колдовать нет… Восстанавливайся, учись работать с тем, что есть, пока можешь себе это позволить. А там ты уже и понадобишься.
Маг задумчиво кивнул, глядя, как вор нюхает напиток.
— За Огненного Юджина! — провозгласил рыжий, подмигнув магу и вскочив с места. — За магию!
Друзья вполголоса подхватили этот возглас, флягу передали дальше, и в стороне не остались даже охранники. Выпили за удачу мага, за его мастерство — и просто за него.
И Юдж смотрел на всех этих людей, на улыбающиеся ободряюще лица, и его хлопали по плечам и заверяли, что все получится, даже если не совсем понимали, что… Он вдруг впервые за долгое время почувствовал себя уютно, а жуткий голосок исчез из его головы, подобно дурному сну — и мага, вопреки здравому смыслу, в отсутствие огня затопило тепло. Его заразили своей верой, и завтра, он пообещал себе, нужно будет попробовать еще раз. И тогда все получится.
*
А завтра снова не получилось. Маг до последнего оттягивал момент, когда надо будет произнести заклинание и снова призвать пламя, но как бы он не тянул, это все-таки наступило. Неудача настигла его ударом под дых, коварным и бесчестным — но ощущающимся всем телом, словно ледяной омут.
Хьюго, будучи вне поля его зрения, дернул клирика за рукав и кивнул в сторону мага. Ничего не нужно было говорить.
Юджин смотрел на горящую ладонь, прислушивался к собственным ощущениям, когда кто-то энергично похлопал его по плечу. Прикосновение вывело его из транса отчаяния, да так резко, что, оборачиваясь и опуская напряженные руки, он сделал словно бы глубокий вдох… Вокруг взвилась огненная стена в человеческий рост высотой. Пламя, как бешеное, рвалось ввысь, а охранники работорговца, собиравшие свои пожитки и седлавшие лошадей, шарахнулись в стороны.
