Ранним утром я захожу домой в надежде, что отец не проснулся. Тихонько захожу в свою комнату, отец всё также спит на полу. Я сразу вспомнила всё, что было прошлой ночью, к горлу поступает тошнота, тело чувствует отвращение, но я не медлю. Я быстро собираю сумку, переодеваюсь в то, в чём была вчера, хотя никогда так не делаю, беру с собой косметичку и выхожу из дома.

В такой ситуации я должна вызвать полицию, попросить помощи у друзей и не появляться в колледже, мне простительно. Но я не хочу этого. Я не могу вызвать полицию, я знаю, что отца посадят, тогда что я буду делать? Да, я уже давно выросла и могу сама себя обеспечивать, но он мой отец. Он полный урод, знаю, и я ненавижу его, да чёрт, я могла бы убить его там, пока он спал, но я решаюсь пойти в колледж, чтобы снова притворяться. Я не знаю, что буду делать дальше, не знаю куда пойду и что буду говорить, но сейчас я предпочитаю ни о чём не думать. Я просто еду в колледж, заглушая в себе приступ паники и ненависти.

Я всегда умела скрывать эмоции, научилась после похорон матери. Все подходили и пытались сочувствовать, а я лишь думала о том, как не заплакать. И зачем скрывать свои чувства на похоронах любимого человека? А затем, чтобы тебя оставили в покое. Никому на хрен не нужны ваши сочувствия, ведь как только это всё заканчивается, все автоматически забывают про твоё существование.

Предмет философии прошёл, как в тумане. Я лишь несколько раз выходила из аудитории в туалет, но начинала плакать от того, что видела в унитазе только кровь. Слёзы сами стекали по щекам, и я впервые не могла их контролировать.

После звонка я выбегаю на парковку и уезжаю с территории школы ещё до того, как все выбегут покурить за угол. Руки трясутся, и я ненавижу себя за то, что моё тело не слушается меня.

–Так, Зои. Успокойся. – Я повторяю это несколько раз.

Тошнота подступает к горлу снова и снова. Пытаюсь делать глубокие вдохи через нос, но ничего не помогает. Горячие слёзы стекают по щекам, и я не могу не вспоминать, не могу не прокручивать у себя в голове вчерашнюю ночь…

Я не понимаю, что со мной происходит, я просто плачу, а хочется кричать и ломать всё вокруг. После того, как я в панике выбежала из колледжа, я ещё несколько часов ездила по городу, будто тянула время, но сама не зная зачем. Я думала о том, чтобы забежать домой, взять необходимые вещи, и уехать в неизвестном направлении. Но через какое-то время меня найдут, и я снова встречусь с отцом. Чёрт, я и сейчас встречусь с ним, если поеду домой.

Таксист подъезжает к дому, и я ловлю его внимательный взгляд. На часах почти три, отец сейчас или спит, или ушёл к своим друзьям собутыльникам.

Несколько минут я смотрю на ручку двери, сердце будто сжимается, а дыхание становится всё чаще. Я открываю дверь и делаю шаг вперёд. Встав в ступор, я пытаюсь прислушаться, но в доме тишина. Зайдя в комнату, я вижу отца, который сидит на моей кровати. Не успев ничего сказать, я смотрю как он подрывается с кровати и бросается на меня. Он хватает меня за волосы так сильно, что я начинаю кричать от боли, а глаза заливаются слезами.

– Папа! Пожалуйста! – Я еле выговариваю, захлёбываясь в истерике.

– Заткнись, дрянь. – Он бросает меня на пол, а сам делает шаг назад.

Я падаю возле кровати на живот, поджимаю ноги к груди, но даже не пытаюсь встать. Первое, что приходит мне в голову «телефон».

– Ну что, где ты была? Уже написала на меня заяву?

Я не поднимаю голову, а лишь специально держу волосы так, чтобы не было видно, как я набираю сообщение.

– Папа, я была в колледже, клянусь! Я никому ничего не говорила! – Я стараюсь говорить медленнее и громче, чтобы отец не заметил телефон у меня в руке.

Первый контакт, что мне попался, номер Ника. Этот придурок звонил мне пьяным после вечеринки, но я не отвечала. Я быстро набираю ему сообщение, дрожащими пальцами, затем толкаю телефон под кровать, в надежде, что тот не додумается позвонить. Чтобы отец не заметил этого, я резко встаю, поворачиваюсь, и пихаю его изо всех сил.

Но отец сегодня не пьян, а значит устоять на месте, ему не составило труда.

– Ах, ты тварь!

Он бьёт меня рукой по лицу. Я закрываюсь ладонями. Отец подходит ближе, сжимает мои кисти рук и выворачивает их за спину. Я прогибаюсь, чтобы не потерять равновесие, но тот толкает меня коленом, и я падаю, сначала на колени, а затем прижимаюсь щекой к холодному полу.

Одной рукой он держит руки, чтобы я не вырвалась, а второй прижимает моё лицо к полу так сильно, что с носа хлынула кровь, а бровь начала сильно щипать.

– Папа, мне больно! Пожалуйста!

– Заткнись! Заткнись! Ты предала меня, ты сдала меня, дрянь!

– Я ничего не сделала, папа, клянусь! Мне больно!

Я начинаю захлебываться своими же слезами, голос стал хриплым, а от истерики началась икота.

– Не плачь, детка, сейчас папа тебя накажет, и мы с тобой больше не будем ссориться. – Он пытается смягчить голос, но хватку не ослабляет.

Я не могу кричать, не могу шевелиться, я хочу умереть прямо здесь и сейчас. Через секунду в комнату врываются двое полицейских. Они явно не ожидали увидеть такое, но были на полной готовности, видимо слышали крики, когда заходили в дом.

– Какого чёрта вы тут делаете? – Отец отпускает мои руки и приподнимается на колени.

Один полицейский что-то кричит остальным, в комнату врываются ещё двое. Они хватают отца, заламывают его руки за спину и надевают наручники. Они что-то говорят, что-то говорят мне, но я ничего не слышу, только гул в ушах. Меня поднимает один сотрудник полиции и убирает волосы с лица. Он что-то пытается сказать, а затем ему дают плед, и он укрывает меня. Вкус железа во рту вызывает рвотный рефлекс, я чувствую запах медикаментов и что-то горькое приводит меня в чувство.

Я чувствую, что всё закончилось. Мне больше ничего не угрожает. Я хочу броситься к отцу, сказать всем, что это случайность, что такого больше не повторится, но во мне нет сил, да и в глубине души, я понимаю, что это больше не мой отец.

Мы выходим на улицу, я смотрю на свои руки. Местами запеклась кровь, но нет ни одного сантиметра, где не было бы синяка. Я чувствую, как кровь на лице стягивает кожу. Я поднимаю голову и вижу в нескольких метрах от меня Грейс.

Боже, Грейси, что она тут делает? Я хочу скинуть с себя этот плед и броситься к своей подруге, но как только я делаю шаг вперёд, позади кто-то резко хватает меня за руку.

#Глава 9

Грейс

Я хочу подойти, но ноги не слушаются, внутри всё сжимается от страха и волнения за Зои. Через минуту я вижу Ника, он берет Зои за руку, и прижимает к себе. Что здесь делает Ник? Я решаюсь подойти, но полицейский перегораживает мне путь.

– Девушка, сюда нельзя, пока выясняются все действия преступления.

Преступления? О боже, что не здесь произошло?

– Подождите, это моя лучшая подруга, я просто узнаю, как она и всё.

– Не положено.

– Но…

– Офицер, пустите её, пожалуйста. Она не будет заходить в дом, а я ожидаю пока начнётся допрос.

Полицейский даже не стал перечить. Я подбегаю к Зои и крепко обнимаю её. На глазах снова слезы, через несколько секунд я уже не могу себя сдерживать. Я вижу её лицо, руки, я вижу, как её тело дрожит, а колени разбиты до крови.

– Зои, пожалуйста, я прошу тебя, скажи, что случилось? – Я пытаюсь держать себя в руках, но слова вылетают взахлёб.

– Я… – Зои наклоняет голову и начинает плакать.

Я понимаю, что сейчас лучше не говорить об этом, ей итак ещё давать какие-то показания на допросе.

– Зои, нам пора.

Позади Зои я вижу Ника. Он… плакал. На его лице эмоции сочувствия и казалось, что он винит себя в чём-то.

– Грейс, можно я приеду к тебе сегодня вечером? – Зои никогда раньше не спрашивала разрешения, она знала, что наши двери всегда открыты для неё.

– Конечно, Зои, конечно. Мне приехать за тобой? Ну или может. ну, я могу…