Глава 4

Я всегда подозревал, что Рик был любимчиком моего отца. В конце концов, он был его первенцем, тезкой моего отца, хотя мой отец был Ричардом.

Если сравнивать нас с Риком, я понял, что моей матери, должно быть, было трудно притворяться, что я такой же особенный, как он, потому что он превосходил во всем, что делал. Он был красив и популярен, одинаково хорошо играл во многие видах спорта и обладал неистовой харизмой, которая, казалось, приводила большинство людей в какое–то гипнотическое состояние. Все остальные люди в комнате, казалось, исчезали, когда Рик входил в нее. Все глаза обращались к нему, и все были загипнотизированы. Он знал все, что нужно говорить, особенно взрослым, и все, кто встречался с ним, были соответственно впечатлены.

«Ты, Ричард, точно попал в цель с этим мальчиком»,– говорили друзья моего отца, когда они приходили в дом, или «он будет сердцеедом», – говорили женщины моей матери в супермаркете.

Наверное, я был невидим в сиянии такого совершенства, но, честно говоря, я не возражал, потому что был немного интровертом, поэтому я не искал внимания, пробуя себя в спортивных командах или баллотируясь в студенческий совет. Я был вполне доволен, сидя тихо в углу комнаты, пока Рик вел разговоры или рассказывал истории, которые заставляли всех смеяться.

Естественно, в последнем классе старшей школы на него подавали большие надежды – что оказалось хорошим прогнозом, потому что он в конечном итоге работал в Лос–Анджелесе в качестве спортивного агента, зарабатывая миллионы от знаменитых клиентов.

Но это произошло гораздо позже. Я не должен забегать вперед, когда вы, вероятно, хотите знать, что случилось, когда мои родители вернулись домой и нашли меня, съежившегося во дворе с Фрэнсисом на руках.

Глава 5

Когда они подъехали к обсаженной деревьями аллее, уже стемнело. Я должен был хотя бы зайти в дом, чтобы взять теплую куртку, потому что это было в конце ноября в Коннектикуте, и в тот конкретный день температура стремилась к нулю после захода солнца. Но я не хотел оставлять Фрэнсиса, поэтому сидел, дрожа в своей легкой ветровке, пока фары машины почти не ослепили меня.

Моя мать первой вышла из машины. – Боже мой, что случилось? – Она подошла ко мне, присела на корточки и положила руку на плечо Фрэнсиса.

– Рик сбил его машиной, – объяснил я, когда отец подошел. Он оставил фары включенными.

Мой гнев кипел во мне уже почти два часа, и я не знаю, как это прозвучало. Я думаю, что мог бы достичь большего, если бы оставался спокойным и рассудительным, но мне было четырнадцать лет, и я не обладал умением Рика общаться с людьми.

– Он убил его! – крикнул я.

– Кто кого убил?– спросил отец с растущей тревогой.

– Рик убил Фрэнсиса. Он въехал прямо в него, даже когда я сказал ему не делать этого.

– Это не может быть правдой, – сказала Мама, глядя на моего отца, который смотрел на меня с насмешкой. – Рик любит Фрэнсиса. Он никогда бы не сделал ничего подобного. Конечно, не намеренно.

– Ты несешь какую–то чушь, Джесси, – сказал мой отец своим глубоким, гулким голосом. – Ты расстроен, это понятно, но несчастные случаи случаются.

Он опустился на колени и погладил Фрэнсиса по голове. – Бедный мальчик. Как давно это случилось?

– Пару часов назад, – ответил я.

– И ты все это время был здесь с ним?– спросила мама, сочувственно положив руку мне на щеку.

Я кивнул, благодарный за ее нежную теплоту в свете строгости моего отца.

Она посмотрел на Фрэнсиса и потер его бок. Я видел, как у нее слезятся глаза.

– Он страдал? – спросила она.

– Не думаю, – ответил я. – Все произошло очень быстро. Как только мы вышли из машины, Рик сказал, что он мертв.

Отец поднял глаза и посмотрел на меня из–под густых темных бровей. – Как же он оказался здесь? Ты оставил дверь открытой?

– Нет! Клянусь, что нет! Это был Рик! По другому быть не может

Мои родители переглянулись, и я понял, что они мне не поверили.

– Ну, – мягко сказала мама, – что бы ни случилось, мы не можем изменить это сейчас и не можем вернуть Фрэнсиса. Это был ужасный несчастный случай, Джесси, но ты не должен наказывать себя. Никто не виноват.

Почему все, казалось, думали, что это я? Что это я должен за это отвечать?

– Нет, кое–кто виноват – возразил я. – Это Рик, потому что он был за рулем.

– А теперь послушай, – начал ругаться отец. – Я не хочу слышать таких разговоров. Если Фрэнсис вышел из дома, это могло случиться с любым из нас. Это был несчастный случай, и если я услышу, что ты говоришь своему брату обратное, тебе придется отвечать передо мной. Он и так, должно быть, чувствует себя виноватым. Ты понимаешь?

– Но это была его вина, – взмолился я. – Он ехал слишком быстро, и я сказал ему притормозить, но он не стал.

Глаза отца потемнели. – Ты не слышал, что я сказал?

Меня воспитывали в уважении и повиновении отцу – и в страхе перед ним. Мы все это делали, даже мама. Поэтому я кивнул, показывая, что да, я слышал, что он сказал.

Но это не значит, что я должен верить в его правоту.

Глава 6

В тот вечер Рик не вернулся домой. Он спал у Грега, так что мне пришлось помогать отцу хоронить Фрэнсиса на краю двора под большим дубом. Моя мать предложила это место, потому что оно было видно из окон верхнего этажа дома, и я согласился, что это было правильным местом.

Когда мы закончили, было уже десять часов. После этого я так устал, что сразу лег в постель, но почти не сомкнул глаз всю ночь. То, что случилось в тот день, было ужасным испытанием, и я не мог перестать прокручивать в голове все яркие образы: Фрэнсис, спускающийся с холма, чтобы поприветствовать нас; звук нашей машины, ударившей его; затем, наконец, жуткий вид моего отца, сгребающего грязь на него, пока я держал фонарик.

Я подумал, что мы, должно быть, ударили Фрэнсиса машиной по голове, поэтому он и умер так быстро. По крайней мере, если это было так, он, вероятно, не чувствовал боли.

Эта мысль принесла мне некоторое утешение, хотя я не мог преодолеть раскаленную добела ярость, которую чувствовал каждый раз, когда вспоминал, как Рик стоял надо мной во дворе, обвиняя меня в том, что произошло.

Возможно, это и было настоящей причиной того, что я не мог заснуть. Мое тело горело от адреналина, и мне хотелось что–нибудь поколотить.

Глава 7

На следующее утро я проснулся поздно, окончательно погрузившись в глубокий сон незадолго до рассвета. Сонно поднявшись с постели, я воспользовался туалетом и спустился в кухню в пижаме.

– Мам?

Мой голос никогда раньше не отзывался эхом на кухне, и последствия этого факта вызвали комок в горле.

– Мам? Пап? Здесь кто–нибудь есть?

Не дождавшись ответа, я вышел в прихожую и выглянул в окно. Обе машины были припаркованы на подъездной дорожке, это означало, что Рик вернулся домой.

– Рик? – Я поднялся по лестнице, чтобы проверить его комнату, но она была пуста, а кровать застелена.

Внезапно мне пришло в голову, где все должны быть, и меня охватила паника. Я поспешил к окну в комнате Рика, которое выходило на заднее поле и яблоневый сад, и, конечно же, они были там, моя мать, отец и Рик, все стояли над могилой Фрэнсиса.

Я понятия не имел, что там происходит, но чувствовал себя очень одиноким. Не потрудившись одеться, я поспешил вниз, натянул дождевик и куртку и выбежал через заднюю дверь.

***

Это не был один из моих лучших моментов. Я признаю это. Когда я добрался до своей семьи, я обвиняюще кричал на всех них.

– Что вы здесь делаете? Почему вы меня не разбудили?

Мама повернулась и с беспокойством посмотрела на меня. – Вчера вечером ты выглядел таким усталым, Джесси. Я подумала, что тебе не помешает немного поспать.

– Если это похороны Фрэнсиса, – сказал я, – я должен быть здесь.