Она сократила мое имя. Никто еще никогда не коверкал имя Виктора Разумовского. Не посмел бы. Странно, но мне понравилось. Неплохо звучит, хотя и жутко фамильярно. Вчера пиявка опрокинула на меня вазу с водой, а сегодня обрушила неизвестно откуда взявшуюся нежность.

Когда она прижималась, у меня даже сердце зашлось. Казалось, схватил бы глупую девчонку в охапку и умчал на край света, но нельзя.

— Ничего, — согласился, хотя окружающее великолепие не сравнится с красотой девчонки.

— Ничего? Да ты что! Здесь просто обалденно!

— Сверху будет еще красивее, — пообещал я и потащил пиявку на аттракцион.

Не люблю бесполезные развлечения, особенно праздные шатания по парку, но Арина снова и снова заражала энтузиазмом. Когда кабинка медленно поплыла вверх, девчонка взвизгнула и в мгновение ока оказалась рядом со мной.

— Что такое?

— Я боюсь высоты, — прошептала она и посмотрела вниз на уменьшающийся город.

— Не смотри, — сам не заметил, как прижал ее к груди, согревая своим теплом. — Какая разница, что внизу. Всегда смотри только вверх. Будущая журналистка должна видеть вещи в перспективе.

Арина кивнула, но я заметил, как кровь отхлынула от ее лица. Не лжет, действительно боится.

— Вик, а ты боишься высоты?

Нужно потребовать, чтобы пиявка не использовала дурацкие сокращения, но так хочется снова услышать свое имя. Это все из-за схожести девчонки-одуванчика из юности и Арины. Слишком похожие, потому и запутался.

— Не боюсь.

— Ты вообще ничего не боишься. Ни лифтов, ни высоты, — она мечтательно выдохнула, а я почувствовал себя тем самым романтичным придурком, теряющим голову от молоденькой девчонки.

— А ты, если боишься, зачем побежала на колесо?

Глянул вниз. Дома уменьшились до размеров точек, машины и люди превратились в однородную массу. Определенно, девчонке не стоит испытывать на прочность свою нервную систему.

— Воспитывать в себе силу воли, — отважно заявила она. — Когда-нибудь я привыкну к высоте и бесстрашно посмотрю вниз.

Расхрабрившись, Арина посмотрела вниз и еще сильней побледнела.

— Но не сейчас, — прохрипела она, судорожно хватаясь за мою куртку.

Глупая наивная девчонка! Акрофобия не лечится экспериментами на себе. Хотелось защитить ее от всех бед на земле, но я не знал как. Арина находилась так близко, что я вдохнул запах ее волос и сознание затуманилось.

«Только бы не поцеловать. Держись, Разумовский, она маленькая девочка. Ты не имеешь права портить ей жизнь».

Пришел в себя, когда почувствовал ее губы на своих.

«Поцелуй. Черт, что я творю! Когда, спрашивается, пересек черту, которую не должен пересекать? Старый дурак! Ладно, не старый, но если сложить возраст детей, получится как раз мой».

Но я уже не мог остановиться. И не хотел. Образ девочки-одуванчика, которую так никогда и не поцеловал, померк. Арина с ее нежными неуверенными прикосновениями напрочь вытеснила его из головы. Из ее груди вырвался тихий стон, и мне окончательно сорвало крышу.

Мы находились на высоте семидесяти метров. Под нами небо, над нами небо, а внутри невероятный пожар, который не погасить. Не знаю, сколько времени мы целовались. Когда пришел в себя, кабинка плавно скользила на уровне верхушек деревьев.

Щеки Арины раскраснелись. Она тяжело дышала и затуманенным взглядом смотрела меня. Полуоткрытые губы, приглашающие продолжить начатое, спутанные волосы, взъерошенные мной в порыве страсти.

Опустил глаза и обомлел. Пальто Арины расстегнуто, мои ладони просунуты под ее водолазку и покоятся на груди. Очень аккуратной и горячей, между прочим.

Отшатнулся от Арины, как черт от ладана. Рассеянно провел ладонью по лицу и втянул носом воздух. Подождал, пока девчонка приведет себя в порядок и подал руку. Вышел из кабинки на негнущихся ногах, не зная, какое придумать оправдание содеянному. Ладно, она еще девчонка, но я — взрослый дядька.

— Куда теперь? — Арина посмотрела, а меня током прошибло.

— Домой, если ты не против.

Она не возражала.

Отпустил ее руку, не в силах выносить напряжение.

«Так и до сумасшествия недалеко. Как мне теперь смотреть Славе в глаза? А если Арина действительно скажет, что я к ней приставал? Ведь это я первый потянулся с поцелуем. Черт бы меня побрал!».

Посмотрел на девчонку, чтобы обозначить границы общения, но не успел. Арина улыбнулась и мечтательно выдохнула:

— Какой хороший день! — она обхватила мой локоть, вводя в ступор.

Я понял, что девчонка никому ничего не скажет. А еще что она маленький глупый романтичный ребенок и мое вмешательство в ее жизнь может негативно сказаться на ее будущем. Но чем больше я ее отталкивал, тем сильней она ко мне льнула. Если продолжит в том же духе, не знаю, хватит ли сил оттолкнуть в следующий раз.

Домой мы ехали молча, а в холле столкнулись со Славой. Смотрел, как сын радостно кинулся к Арине, назвав котенком, и в который раз мысленно обозвал себя дураком.

— Где вы были? — потребовал Слава, помогая ей снять пальто.

— Ездили с Вик…, - Арина запнулась и испуганно посмотрела на меня, — твоим отцом на работу, — исправилась она. — Потом он меня накормил и отвел в парк.

— А что делать в парке зимой? — недоумевал сын, по-хозяйски обнимая Арину за талию.

Смотрел на его руку и тихо злился.

— Много чего, — звонкий смех Арины резонировал со струнами моей души. — Мы, например, на катались на колесе обозрения.

— Ты же боишься высоты?

— Твой отец мастер по лечению акрофобии, — похвасталась девчонка.

— Да? — Слава приподнял бровь. — Не знал. И что же ты сделал отец, чтобы Арина перестала бояться?

— Ну…, - я взъерошил волосы и метнул на пиявку гневный взгляд. Даже сейчас сумела подколоть, но слово "мастер" мне определенно понравилось. — Я переключил ее внимание на другие, более важные дела, — пространно заявил я.

— Переключил внимание? — эхом произнес Слава. — Возьму на вооружение! — он рассмеялся и снова притянул девчонку.

В душе разыгралась буря: злился, черт возьми, на сына, что тот обнимает Арину. Я идиот и слепец! Лезу в отношения детей, вместо того чтобы найти себе женщину.

Холодный душ помог привести в порядок мысли и сбросить напряжение. Прошлого не изменишь. Поцеловал Арину, с кем не бывает. Просто повелся на молодость и красоту. Но впредь решил держаться от нее подальше. Обернул полотенце вокруг бедер и вышел из ванной. Сейчас позвоню Марку, чтобы не приезжал. Я и сам прекрасно справлюсь с девчонкой.

Едва взялся за телефон, как в комнату ворвалась фурия. Сглотнул, такой взбешенной и потрясающе красивой она была. Ну как тут удержаться и снова не поцеловать.

— Я ни за что здесь не останусь! — воскликнула она, кидаясь ко мне. — Признайся, это ты подговорил Славу остаться еще на две недели.

— Это было полностью его решение.

Подумаешь, немного приукрасил действительность. Какая разница, чье было решение.

— Его? — Арина остановилась на полпути, но меня уже было не остановить.

Успокоившееся тело снова загорелось и я потянулся к девчонке.

В эту саму секунду в комнату влетел Слава и я отшатнулся. Прямо не моя комната, а проходной двор.

— Арина, я тебе клянусь, что это отец предложил погостить, — оправдывался балбес.

— Да? — девчонка переводила взгляд с меня на сына и обратно. — А твой отец сказал, что это было полностью твое решение.

Дурацкая ситуация, но самое отвратительное, что я стою почти голый в одном полотенце. И это пиздец как неловко.

— Я еще с вами разберусь! — пригрозила нам обоим Арина и вылетела из комнаты.

— Отец, ты бы хоть оделся, — поморщился Слава и выскочил за ней следом.

Я чертыхнулся, чувствуя, твою же мать, возбуждение. Помчался в ванную за холодным душем. Дурацкое решение, согласен. Надо было выдворить детей, и как можно скорее.

Марк приехал, как и обещал, к ужину. Арина со Славой не разговаривали, на меня девчонка тоже дулась, зато кинулась к Пересветову как к дорогому гостю.