– белизское и сейшельское законодательство освобождает от уплаты налогов компании, зарегистрированные в особой организационно-правовой форме («международная коммерческая компания»);
– гонконгские компании обязаны платить местные налоги, только если они осуществляют деятельность, приводящую к извлечению дохода, на территории Гонконга, и т. д.
Среди других значимых параметров, по которым оффшорные юрисдикции отличаются друг от друга, можно назвать следующие: репутация (определяемая по частоте включения юрисдикции в различные «черные списки»); уровень конфиденциальности информации о владельцах компании (ведется ли в государстве публичный корпоративный реестр); профессионализм местных юристов и агентов, регистрирующих и обслуживающих компании; законодательные требования к корпоративной структуре (минимальное количество директоров, минимальный оплаченный уставный капитал); размеры государственных пошлин за регистрацию и продление компаний; стабильность политического режима.
Из истории возникновения оффшорных зон
Нежелание налогоплательщика платить налоги в казну государства, равно как и стремление правителей развивать предпринимательство и торговлю, являлось той движущей силой, которая с незапамятных времен привела к созданию такого уникального экономического института, как оффшорная зона.
И некоторые финикийские и греческие города-государства в Древнем мире, и торговые республики Северной Италии в Средневековье, и пиратские вольницы на островах Карибского побережья в эпоху великих географических открытий – все они обладали рядом признаков, которые характеризуют классические оффшорные зоны нашего времени.
Любопытно, что многие из них умудрились пронести свой «оффшорный статус», в прямом смысле, сквозь века. Рекордсменом в этом условном соревновании выступает остров Мэн. Находясь на полпути между Великобританией и Ирландией, этот крошечный скалистый клочок суши был одним из центров империи викингов, пиратов раннего средневековья. Остров Мэн, являясь административной единицей Великобритании, и по сей день сохраняет оффшорное законодательство, являя собой “допустимое лицо оффшорной юрисдикции” (accepted face of offshore).
Что уж говорить о Карибском регионе – сосредоточии 70 % всех мировых оффшорных зон, где каждое третье островное государство имеет крайне либеральное налоговое законодательство, а в 16–18 веках каждый первый остров был в той или иной степени связан с пиратами или каперами различных национальных принадлежностей. И даже Norman Island, который послужил прообразом пиратского острова сокровищ Стивенсона, сейчас входит в состав Британских Виргинских островов – самой популярной оффшорной зоны в мире.
Современные оффшорные зоны своим вторым рождением обязаны распаду колониальных империй в 60– 80-х годах XX века, когда экономически развитые государства Европы и Америки были вынуждены “отпустить в свободное экономическое плавание” ряд своих бывших доминионов, находившихся у них на дотациях, порекомендовав им стимулировать их экономику за счет притока иностранных инвестиций посредством введения оффшорного законодательства.
“Долог ли век современных оффшорных зон?” – спросит нас читатель, обеспокоенный наступлением, которое ведут экономически развитые страны последние годы. Еще десять лет мы были более оптимистичны в отношении счастливых перспектив существования оффшорных зон. Да, борьба идет с теми отрицательными чертами оффшорных территорий, которые не препятствуют незаконной деятельности национальных и наднациональных преступных организаций, не затрагивая те положительные черты свободных экономических зон, которые способствуют предпринимательству и развитию экономики. Однако, кардинальные изменения в околооффшорных сферах столь значительны, что оффшорную индустрию в самом скором времени ждут большие потрясения. Они уже начались – об этом читайте в заключительных главах нашей книги.
Использование оффшорной компании – не противозаконно ли это?
Если отвечать на этот вопрос коротко, то ответ здесь возможен только один: «Смотря как вы ее используете».
Приобретение акций иностранных компаний (в том числе оффшорных) и получение дивидендов от их деятельности, осуществление полномочий их руководителей, действия от имени компании на основании доверенности, – все эти действия не запрещены российским законодательством. Более того, для их совершения не требуется получения каких-либо разрешений или уведомления органов государственной власти, в отличие от практики, закрепленной в законодательстве некоторых государств СНГ.
Все это, однако, не означает, что на оффшорную компанию, работающую на территории Российской Федерации, не распространяется российское гражданское, налоговое, таможенное и иное законодательство.
Если ваша оффшорная компания регулярно извлекает доход из источников на территории РФ и не уплачивает установленные налоги – это противозаконно.
Если ваша оффшорная компания осуществляет в России лицензируемую деятельность без получения соответствующей лицензии – это противозаконно.
Если ваша оффшорная компания занижает таможенную стоимость товара, ввозимого на территорию России… Мы думаем, логика повествования понятна.
Использование оффшорных компаний в соответствии с правовыми нормами является не только законной, но и более чем распространенной практикой, как в нашей стране, так и за рубежом. Более того, в отдельных ситуациях регистрация оффшорной компании оказывается единственным способом вступить в деловые отношения с иностранными контрагентами. В качестве примера можно напомнить, что российские компании, ведущие торговлю с Китаем, в большинстве случаев по требованию китайских партнеров вынуждены регистрировать компании в Гонконге или на Британских Виргинских островах и осуществлять расчеты через них.
Несколько лет назад правительство России взяло курс на деофшоризацию бизнеса. Как результат был принят комплекс законодательных актов, который зачастую называют законодательством о Контролируемых иностранных компаниях (КИК). Но даже эти нормы не запрещают российским резидентам (за исключением некоторых категорий граждан) владеть иностранными компаниями, в том числе оффшорными.
Для каких целей обычно используют оффшоры?
Поскольку во многих оффшорных юрисдикциях налог на операции с ценными бумагами незначителен или отсутствует, то на долю оффшоров приходится по некоторым оценкам порядка 30 % общемирового валового продукта (GDP). Неслучайно многие крупнейшие фонды, банки, инвестиционные и страховые компании имеют отделение в оффшорных юрисдикциях.
Также оффшорные компании зачастую используют в холдингостроительстве в качестве головных компаний. Если проанализировать листинг акций крупных российских брендов на Лондонской бирже, то можно увидеть среди них множество компаний именно из оффшорных юрисдикций, а вовсе не российские юридические лица.
И вообще, для того чтобы лично почувствовать “присутствие оффшора в нашей жизни”, достаточно повнимательнее всматриваться в товары и продукты, которые вы покупаете. И тогда вы неожиданно для себя обнаружите бумагу, произведенную на острове Мэн (хотя там сроду не растет ничего, кроме можжевельника), клубнику с Британских Виргинских островов (хотя непонятно, как она не сгнила при транспортировке через 8 часовых поясов) или подсолнечное масло из штата Делавэр.
Настоящей «Сказкой об оффшорах» стала публикация утечек из так называемого «панамского досье» (о нем будет рассказано подробно в отдельной главе). Из него у обывателя сложилось впечатление, что приблизительно каждый пятый государственный деятель, политик или селебрити в той или иной степени были связаны с офф-шорами. А уж если говорить о предпринимательской среде, то просто невозможно найти олигарха, который не засветился бы в связи с использованием оффшорных структур.
Однако, даже на сайте консорциума журналистов-расследователей (ICIJ), опубликовавших данный слив говориться о «… легитимности использования оффшорных компаний и факт попадания в базу данных вовсе не свидетельствует о совершении правонарушения»
